Настала пятница, и я официально работала в «Сердцеедках» уже полторы недели. Никто бы не смог стереть улыбку с моего лица, даже если бы попытался. За последние пять дней я познакомилась с каждым работником, пытаясь разузнать о них побольше, но, не рассказывая много о себе. Когда спросили, откуда я, я сказала танцовщицам, что в детстве много переезжала, за что он дали мне прозвище «Цыганка».

Я осознавала, что у стриптизерш была не самая лучшая репутация, но они были очень милыми. Все, кроме одной.

Маленькая испанка с огромными карими глазами, гладкой кожей цвета кофе с молоком и с формами, от которых любой мужик потеряет разум, глумилась надо мной. Они звали ее Чача. Было очень сложно вести себя хорошо с Чачей, когда она смотрела на тебя так, будто от тебя несет дерьмом.

Люди слышали, что девочки зовут меня новым прозвищем, и вскоре обслуживающий персонал, вышибалы и бармены, и даже некоторые клиенты стали звать меня Цыганка.

Я была не против. Я чувствовала, будто отчасти принадлежу этому миру. Я имею в виду, обычно друзья дают прозвища своим друзьям, так?

Мое сердце буквально парило от этого.

Ну да, так и было, пока Аника не сказала, что русские не очень хорошо думают о цыганах и, посмотрев на меня печальными глазками, заявила, что она скажет всем прекратить меня так называть.

Натянув свою самую широкую, самую яркую улыбку, я поблагодарила ее, но сказала ей не переживать, потому что мне нравилось прозвище.

Выкуси, мисс Я-вся-такая-правильная.

Когда мой разум включился в работу, а напряжение ослабло, я стала любимицей толпы. Люди хотели, чтобы Цыганка обслуживала и встречала их мальчишники, и платили кучу денег, чтобы я была исключительно в их распоряжении.

Я не понимала этого, но была уверена, что это имело что-то общее с тем, чему Нас обучила меня, когда вчера отвезла на ланч.

В ту секунду, как мы уселись, она выпрямилась и выдала:

— Нам нужно поговорить.

— Хорошо. О чем? — Мое сердце помчалось вскачь.

Часть меня думала, что меня уволили, и Лев не хотел сам говорить мне этого. Но то, что она сказала дальше, озадачило меня.

— Не принимай это на свой счет, хорошо? Но я думала, когда ты пообвыкнешься, это придет само по себе, и сейчас я вижу, что такого не произойдет, поэтому планирую обучить тебя.

Я потягивала свою воду с лимоном, проводя пальцами по запотевшему стеклу.

— Чему обучить?

Она сняла свои очки и улыбнулась.

— Флирту.

Я моргнула, а затем фыркнула.

— Ну и зачем? Я не ищу себе парня.

Она вздохнула, помассировала пальцами свои виски, как будто я действовала ей на нервы.

— Мина, ты барменша в мужском стрип-клубе, — она сделала паузу. — Я не хочу давить на тебя, но тебя забронировали. Ты будешь принимать и обслуживать мальчишник в субботу.

Молниеносно ошеломленная, я ахнула. Затем заикаясь, протараторила:

— Ч-чего? Почему я? А Аника не может? Пусть Аника сделает это.

Нас вперилась в меня взглядом и процедила сквозь зубы.

— А они не хотят Анику. Они хотят Цыганку. — Она наклонилась над столиком, чтобы сказать меня прямо в лицо: — И они получат Цыганку, или я надеру зад этой Цыганке. Понимаешь, ага?

Я вжалась в свой стул и захныкала.

— Я не хочу. Я опрокину на них напитки. Они пожалуются Саше, и меня уволят.

— Ты не уронила ни стакана со второго рабочего дня. Ты можешь нести поднос. Ты обслуживаешь больше клиентов, чем мы ожидали. И мужчины заворожены тобой. — Она искренне посмотрела на меня. — Ты все делаешь прекрасно. Даже Лев так думает.

Хныкающая Мина исчезла, уступая место заинтригованной Мине.

— Правда? Он так и сказал?

— Да, сказал, сегодня утром. — Он нахмурилась — Вы живете в одном доме. О чем, черт побери, вы, ребята, болтаете?

Я пожала плечами.

— Да ни о чем особо, — задумавшись, я наклонила голову. — Когда я пытаюсь завязать разговор, он становится таким странным.

Выражение лица Нас изменилось. Она говорила спокойно, но в ее тоне была слышна защита:

— Лев не виноват в этом, Мина. Просто он вот такой. Я не ожидаю, что ты поймешь, но поверь мне, он не может ничего с этим поделать, — затем она добавила: — Не осуждай его. Он не хочет быть грубым, просто не умеет общаться.

Я моргнула пару раз от ее защитной реакции.

— Я и не осуждаю его, Нас. Просто у меня есть вопросы. Типа таких: почему он не говорит со мной о себе, и почему, черт побери, запирает нас в спальне на всю ночь.

Нас откинулась на спинку стула, широко разинув рот.

— Ты спишь с ним?

— Что? — Я покраснела и почти крикнула: — Нет! — Затем выдавила и себя смешок. — Он не доверяет мне, считает, что я могу украсть что-нибудь, поэтому сказал, что пока я в его доме, мы будем спать в одной комнате. Я сплю на кровати, а он на раскладном диване. — Казалось, это не убедило ее. Я сделала глоток воды, во рту внезапно стало сухо. — Клянусь, мы не чпокаемся, Нас. Я клянусь.

Крошечная улыбка озарила ее лицо.

— Честно, мне было бы плевать, даже если бы вы и делали это. Просто он не позволяет никому... — Она замолчала, покачала головой и внезапно улыбнулась как ненормальная. — Ты даже не представляешь как это важно, Мина. Но у нас нет на это времени, поэтому не бери в голову. — Она откашлялась и выпрямила спину. — Итак, «Искусство флирта с Нас» официально начинается. — Она подмигнула. — Записывай, крошка Мина. Женщины будут готовы убить за информацию, которую я дам тебе.

Хныкающая Мина вернулась.

— Я по-прежнему не понимаю, на фига мне все это надо знать.

Затем Нас произнесла волшебные слова:

— Гарантирую, твои чаевые увеличатся в три раза.

Ну, вот это уже завладело моим вниманием. Я внимательно слушала.

Она начала:

— Правило первое: Наклоняйся. Сократи дистанцию. Тебе следует быть близко к мужчине, с которым флиртуешь. Улыбайся и отдай все свое внимание мужчине. Не забывай смотреть в глаза. — Она наклонилась на стол и, робко улыбаясь, похлопала ресницами, прикасаясь к моей руке. — Легкие касания — не повредят, сделай вид, будто не расслышала заказ из-за музыки. Если они делают комплимент, похлопай ресничками и робко улыбнись. Мужчины любят невинных барышень.

Это казалось несложно.

— Хорошо. Это не так уж сложно запомнить.

— Никогда, и я имею в виду никогда, не говори свое имя при первом заказанном напитке. Это вынудит их возвращаться вновь и заказывать лишь, чтобы получить минутку твоего внимания, — она продолжила — Я предлагаю тебе называться себя «Цыганка», это будет, вроде как, твой псевдоним. Мужчины решат, что ты вся такая дикая и легкомысленная, и все прочее, — я закатила глаза, а она фыркнула на меня. — Эй, эти мужчины увеличивают твою зарплату.

О, ну этого она могла и не говорить. Я знала это, и была более чем благодарна, но казалось, будто мы обращаемся с этими мужчинами как с идиотами.

— Если парень дает солидные чаевые, поблагодари его, сложи деньги и засунь их в свой лифчик прямо при нем. Этакое небольшое шоу специально для него. Если мужчина очень щедр и оставляет до смешного большие чаевые, наклонись над барной стойкой, сгреби перед его рубашки в кулак, придвинь его поближе и поцелуй в щеку, ну, очень медленно. У мужиков крышу сносит от подобного. — Я не была уверена, что когда-нибудь сделаю такое, но узнать это было полезно. Я внимательно слушала, как она объясняла искусство флирта. — Небольшое предостережение: никогда не предлагай то, что не готова отдать. Дашь им палец, и они по локоть откусят руку. Никогда не целуй клиента в губы. Он примет это как приглашение и начнет лапать тебя. — Она нахмурилась. — Это закончится плохо.

Я кивнула. Да, я могла видеть, как это плохо кончится.

Нас закончила как раз к тому времени, как прибыла наша еда.

— И на сегодняшний день достаточно, — Она улыбнулась, посмотрев на мою «Феттучини Альфредо» с авокадо. — Пора подкрепиться.

Я ела с удовольствием, а они захихикала, когда я простонала от великолепного вкуса еды. Когда мы закончили, я выдохнула и потерла живот.