Самая трагическая история Времени Легенд повествует о падении великих эльфийских домов и вознесении трех королей: Феникса, Колдуна и Тени.

Когда-то в мире царил порядок, но было это так давно, что никто из смертных уже не помнит о нем. С незапамятных времен эльфы жили на островах Ултуана. Там от своих создателей, загадочных Древних, узнали они тайны магии. Эльфы долго процветали на своем прекрасном острове под правлением Вечной Королевы, и беды обходили их стороной.

Но нашествие Хаоса уничтожило цивилизацию Древних, и эльфы лишились своих покровителей. Демоны Хаоса разоряли Ултуан и истребляли его жителей.

Тьме и ужасу противостоял Аэнарион, первый Король-Феникс, Защитник Эльфов.

Жизнь Аэнариона протекала среди войн и раздоров, и только благодаря принесенной им и его соратниками жертве демонов удалось победить, и народ выжил. После него эльфы какое-то время наслаждались эпохой процветания, но однажды все великие свершения пошли прахом.

Воинственные эльфы Нагарита не находили покоя в мирном существовании; со временем они начали сражаться друг с другом и с эльфами из соседних княжеств.

Там, где когда-то царила гармония, начались раздоры. На смену миру пришла горькая война.

Слушайте же предание о Расколе.

В эпоху своего правления первый Король-Феникс, Аэнарион-Защитник, основал в суровой северной области Ултуана княжество Нагарит. Там наггаротты — так называли подданных Аэнариона — изучали искусство войны и создали внушительную армию для защиты от демонов Хаоса.

Оплотом Аэнариону служила неприступная крепость Анлек — там он жил со своей королевой Морати и держал двор. Там они произвели на свет сына, Малекита. На пике своей власти, когда до победы над демонами оставалось совсем немного, Аэнарион погиб, и правление Нагаритом перешло в руки его сына. Малекит исполнил обещания отца и защитил земли и состояние князей, которые сражались бок о бок с Аэнарионом. Но затем его увлек дух войны и приключений, и Малекит отправился сражаться в колонии.

Вторым после великого Каледора Укротителя Драконов король Аэнарион почитал Эолорана из дома Анар, который был знаменосцем Короля-Феникса. Ему Малекит отдал лежащие среди холмов и подножий Кольцевых гор земли на востоке Нагарита. Эолоран правил от имени Аэнариона и Малекита, и его подданные наслаждались покоем и благополучием.

Он был мудрым князем и расширял влияние своего дома, не вступая в конфликты, хоть и отправил сына Эотлира ненадолго в колонии, чтобы тот узнал, что такое война. Княгиня погибла во время войны с демонами, после ее смерти Эолоран стал замкнутым, но тем не менее никогда не отказывал в помощи низкородным дворянам Нагарита. Шли годы, и стремящиеся к свершениям князья обретали известность — деяния Эолорана начали стираться из памяти эльфов за пределами Эланардриса.

Когда Малекит покинул Нагарит и отправился на завоевание новых земель, в его княжестве стали прорастать всходы раздора. Морати завидовала дарованной Эолорану власти, к которой тот прибегал лишь изредка, и плела интриги, чтобы поссорить дом Анар с остальными княжествами Ултуана. В то же время вдовствующая княгиня все больше прибирала к рукам власть над Анлеком и Нагаритом. Эолоран не желал говорить о заговорах даже со своей семьей, так что родным оставалось только догадываться, какие планы строит старый эльф для возрождения семейной славы и строит ли вообще. Эолоран запретил всем жителям Эланардриса посещать Анлек и довольствовался тем, что рассылал другим князьям письма, напоминая о полученной столетия назад помощи и принесенных дому Анар клятвах верности. Сын Эолорана, Эотлир, пытался поддерживать былой статус княжества, но его не отпускало чувство, что грядут перемены. Он не мог объяснить, что именно его настораживало: какие-то видения на краю зрения, звуки за переделами слуха, неуловимый запах в воздухе.

Стоял сезон холодов тысяча сорок второго года правления Короля-Феникса Бел Шанаара. На родине анарцев гулял северный ветер и нес с гор зимний холод. С высоких вершин, неторопливо вихрясь, летел снег. Дальние опушки сосновых лесов накрылись белыми шапками, и суровая зима с каждым днем подбиралась все ближе. Майет плотнее завернулась в длинную шаль из темно-синей шерсти — они с мужем Эотлиром стояли в саду особняка Эланардриса. Князь обнял ее за плечи и улыбнулся.

— Внутри ждет тепло очага, зачем ты стоишь на холоде? — спросил он.

— Слушай, — ответила женщина.

Оба замолчали, и какое-то время тишину нарушал только шелест ветра. Затем до них донеслось отдаленное карканье.

— Одинокая ворона зимой, — произнес Эотлир. — Думаешь, это плохой знак?

— Да. Хотя вряд ли он сулит что-то худшее, чем полный дом нежданных гостей из Анлека, которые ищут у нас убежища.

— Это временно. Когда-нибудь князь Малекит вернется и положит конец выходкам Морати. Нам нужно набраться терпения.

— Выходкам? — Майет горько рассмеялась. — Ты называешь убийства и разврат «выходками»?!

— В Анлеке много ее сторонников. Но хватает и тех, кто считает правление княгини незаконным и готов сопротивляться.

— Когда? — требовательно спросила Майет. Она высвободилась из объятий мужа и уставилась на него. — Уже много лет они ничего не делают, и мы тоже бездействуем.

— Морати — мать князя Нагарита, вдова Аэнариона; откровенный бунт против нее будет считаться предательством. На данный момент достаточно того, что мы правим своими землями и не пускаем сюда охватившую Анлек проказу. Если Морати попытается открыто посягнуть на нашу власть, то ее ждет гораздо более сильное сопротивление, чем она предполагает.

— А как же Тарион, Фаергиль, Лохстет и прочие, которые сейчас живут в нашем доме и боятся вернуться в Анлек? — спросила Майет. — Разве они не князья Нагарита? Они тоже когда-то считали, что Морати не посмеет открыто выступить против них.

— Ты хочешь, чтобы я стал предателем и узурпатором? — резко спросил Эотлир. — Или, что еще хуже, остаться вдовой и лишить нашего сына отца? В Анлеке Морати имеет власть, но тут, в горах, у нее руки коротки. Она может попробовать разделаться с нами по одному, но пока мы держимся вместе, она не решится выступить против нас. Треть нагаритского войска находится за границей вместе с Малекитом. Еще одна треть в свое время приносила клятву верности отцу и его союзникам. Морати не умеет создавать солдат из воздуха, тут ей не поможет колдовство и предсказания.

— Твой отец имеет в своем распоряжении половину военных сил Нагарита — и что он делает? — презрительно бросила Майет. — Он прячется здесь и пишет письма. Разве все мы не сыновья и дочери Нагарита? Наше войско должно встать под воротами Анлека и потребовать отречения Морати. Достаточно бед она причинила народу.

— А как насчет Малекита, наследника Аэнариона, нашего законного правителя? — Эотлир взял жену за плечи. — Ты думаешь, ему понравится, что кто-то штурмует Анлек без его ведома? И как он отнесется к тем, кто угрожает его матери? Скажу тебе сразу, мой отец умрет от стыда, если его станут считать предателем. Вот почему он собирает сторонников единственным доступным ему способом.

— Тихо, — вдруг быстро проговорила Майет и обняла мужа.

Эотлир повернулся и заметил юного эльфа, лет тридцати от роду, который спускался по широким ступеням особняка. На нем был кожаный охотничий костюм, отороченный пятнистым мехом и перетянутый ремешками, а в руках он держал тонкий черный лук и колчан со стрелами.

— Снова тренировка, Алит? — спросил Эотлир и высвободился из рук жены. — Ты же и так знаешь, что ни один князь в горах не сравнится с тобой в меткости и никто не может похвастаться такой твердой рукой.