- Так тебе и надо. - перезарядил пистолет и положил обратно в кобуру Влад.
- Ну ты и живодер. Прихлопнул бы его и все. - сидел у трупа Георга Кирилл. - И, похоже, у нас будут проблемы. Цыгану вряд ли понравится.
Они спустились вниз, где их ждала удивленная толпа зевак, неверющая, что они смогли выжить. Жанна стояла с матерью за барной стойкой.
- Ты выжил. - подбежала Жанна к Владу и обняла его. - Я так боялась.
- Боялась?
- Когда убивают хороших людей, это печально. Как вы смогли выжить?
- Очень просто, мадмуазель. - улыбнулся ей Кирилл. - Нас учили убивать. - потом он подошел к ней поближе. - И не только.
- Отвали плебей. - не отрываясь от Влада, Жанна сказала Кириллу. - Влад, помоги мне, пожалуйста...их главарь хочет меня в рабыни, - у нее потекли слезы. - Каждый раз когда они приходили, кто-то умирал. Это уже невыносимо. - отпустила она его и врезалась ему взглядом в глаза.
- Хорошо... я помогу тебе. - перекинув взгляд на мертвую проститутку, он подошёл к женщине средних лет за барной стойкой, одетой в простые джинсы с рубашкой. - У нее и правда был ребенок?
- Да... Матвей. - он узнал голос, это была Карина, которой кричал Георг.
Влад снял с плеча "Волка" и положил на барную стойку.
- Отдай это ему, в магазине тридцать патронов, и если он продаст автомат, то получит еще пятьдесят пуль. Это меньшее, что я могу сделать.
Она кивнула и убрала "Волка" под стойку.
- Ты правда нам поможешь?
- Мы вам поможем. - посмотрел он на Кирилла. - Ведь так?
- Эх, - почесал он затылок. - Не брошу же я тебя. Надо за Катей. И уж...
- Что здесь произошло?! - зашла в "Глубокую глотку" Ульяна. - Карина!
- Автозаводские напали. Ребята разобрались с ними. - показала она пальцем на Влада с Кириллом, которые хотели уйти под шумок.
- Куда! - Молниеносно она оказалась около них, посадила их на стулья, и сама присела.
Вместе с ней были четыре охранника. В бронежилетах и в штанах, у каждого в руке "Волк".
- Рассказывайте, - неожиданно со второго этажа упал труп на соседний столик, сломав его. Ульяна перевела взгляд с трупа на двоих парней, которые отводили глаза сторону, боясь посмотреть на Ульяну. - Вы что, убили их?!
- Да. - тихо ответил Влад.
- Вы дураки? Знаете, чем отличаются кланы от городов? - двое подняли и опустили плечи. - А тем, что если ты накосячил... В КЛАНЕ МОЖНО СПРЯТАТЬСЯ, А В ГОРОДАХ НЕТ. - Вздохнула и выдохнула Ульяна. - Потому что города маленькой площади, в отличии от клановых городов. Поняли?
- Да. - в один голос сказали парни.
- Да ни фига вы не поняли! Их главный наверно обо всем знает. И готовится вас убить! - Ульяна, закрыв ладошкой лицо, злобно дышала. - Где Цыган и Катя?
- Цыган остался на победи, Катя в доме для бездомных. - сказал Кирилл.
- Слушайте меня внимательно. Я сейчас пойду к их главному и попробую убедить не убивать вас. Дождитесь Цыгана и идите в сорок четвертую школу, что у западной стены стоит. - Ульяна посмотрела по сторонам, привстала и шепнула Владу на ухо: - Я выиграю для вас немного времени - до утра точно. Когда придет Цыган, составте план и убейте засранцев.
Ульяна встала со стула и вышла из "Глубокой Глотки" с охранниками.
Влад поднялся и вместе с Кириллом пошел до дома бездомных.
***
- Ты и правда веришь в алые глаза?
- Цыган что-то знал, но не хочет говорить про это. Так что, надо выслушать мужика.
Они подошли к разрушенным лесенкам и поднялись на верх. Пройдя колонны, они открыли огромные деревянные двери. Внутри была разруха. Везде койки, где лежат люди. На полу разбросанные плакаты с цирком "ШАПИТО''. В огромном помещении было много вековой пыли. Два ветвления направо и налево, где были лестницы, ведущие наверх. На койках лежат люди. Слева от них когда-то была касса, теперь же там отголоски прошлого, захороненные под бетоном времени. В перелётах, что в левом, что в правом - завалины. Только огромное помещение при входе в здание осталось не тронутым. Гардеробы, что раньше служили людям для хранения вещей, теперь столовая, где люди готовят себе еду. Это не "Глубокая глотка", где все было в роскоши и престиже. Влад увидел, как Катя общается с обросшим мужиком справа от них.
- Расскажите мне все, Сергей Денисович, я вам помогу. - сзади подошли Влад с Кириллом.- Привет. Узнали что-нибудь?
- Как раз шли сюда из-за этого. - Кирилл посмотрел на мужчину, у которого был мертвый взгляд. - Вы - Сергей Денисович?
- Да... - произнес бородатый с такой грустью и болью, что всем стало не по себе.
- Мы по поводу... вашего сына, - присел Влад к нему на кровать.
- Сына? Ах да, - глаза Сергея Денисовича стали влажные. - Был один... да... забрали. Степой звали, хороший мальчишка был.
- Можете рассказать в подробностях про тот день, когда вы увидели алые глаза в темноте. - Сергей посмотрел с ужасам в глазах на Кирилла.
- Убирайтесь... откуда вы знаете? Я-я ничего не знаю...
- Мы ищем того, кто ворует детей. Ваш рассказ принесет вклад в наши поиски, уверяю вас. - Сергей смотрел на утвердительное лицо Влада и через пару секунд заговорил.
- Тварь какая-то была... не человек, ей-богу, не человек. Сынок в темноте стоял и с кем-то диалог вел. Говорил, что папка не разрешает за стену уходить. Потом я подошёл и увидел два алых глаза в такой темноте, что хоть глаз выколи. Они поглощали меня своим светом в темноте, но потом они исчезли, убежали в направление победы. Это все, больше ничем не смогу помочь. Извините, я дурно себя чувствую и лягу спать. - Влад встал с кровати, Сергей прилег и, сомкнув глаза, сразу же уснул.
Вот так прошел у них разговор с Сергеем. Они вышли из здания и направились в гостиницу, куда селили приезжих. Гостиница была трехэтажная, на каждом этаже по четыре квартиры. По дороге к ней их преследовали пару людей, стараясь незаметно следить. Но их заметил Кирилл. "Автозаводские!" - подумал Влад, что и так было очевидно. Зайдя в комнату, где был один матрас, он скинул с себя оружие и майку, потом прилег на него. Весь день он бегал и разговаривал с разными людьми. И... убивал. Только сейчас он начал задумываться об этом, но усталость была сильней тревог, сомкнув свои глаза воедино, он уснул.
- Маленький мальчик, что озаряет мир своей чистой улыбкой, поднимись на свои маленькие ножки и приди ко мне. - услышал он сквозь сон чистый, тихий голос, отдающийся эхом резонанса. - Жажду плоть твою. Жажду кости твои. Жажду бьющиеся сердце твое. Ибо ты мой и никому не можешь принадлежать.
