— Скоропалительном? — улыбнулся Забини. — Мы с Драко — лучшие друзья со школы, и мне известно, что в школьные годы он был влюблен в Гермиону. Я не могу сказать, что Драко не уважал или не любил свою покойную супругу, но тот брак был договорным, вы и сами знаете о нравах в наших семьях. Помолвка между Драко и Асторией состоялась еще до окончания школы. Но свою первую любовь мой друг не забывал. И сейчас у него появился шанс быть с ней.

— Хорошо, с мистером Малфоем все ясно. А как же мисс Грейнджер? С ее стороны это похоже на корыстный умысел, верно?

— В школе мы не были друзьями, — задумчиво произнес Блейз, — но все мы уважали Гермиону Грейнджер за то, что она была умной, смелой и честной девушкой. Думаю, что Гермиона не пошла бы на подлость, она бы нашла другой способ решить свои проблемы. И я присутствовал на произнесении магической клятвы. Я не психолог, конечно, но это не выглядело сделкой. Просто события последних дней сблизили их, и они решили быть вместе. Кроме того, оба хотят, чтобы их дети воспитывались в полной семье. И у них получается. Я видел, как Скорпиус принял Гермиону, как сыновья Гермионы относятся к Драко. Это нельзя сыграть на публику, как и детей нельзя заставить делать вид, будто они счастливы. Думаю, я ответил на ваши вопросы, господин судья.

Пэнси подтвердила слова мужа, Полумна и Невилл тоже ответили, что не думают, будто Драко и Гермиона заключили фиктивный брак.

И тогда в зал принесли Веритасерум, предложив его не только Драко, но и Гермионе.

Зрители и участники слушания молчали, но все понимали, что зреет взрыв. Судья начал с Драко. Тот под действием сыворотки правды подтвердил, что они с Гермионой заключили брак не из-за судебного разбирательства, пояснив, что если бы не суд, они, наверное, сделали это чуть позже и более торжественно.

— Как дети отнеслись к вашему решению? — вопрос был провокационным, но волноваться не о чем, решил Драко, вспоминая разговор с сыном:

— Они поддержали наше решение. Мой сын сказал, что хотел бы, чтобы Гермиона, Римус и Фрэд были с нами. Он видел, как погибла Астория, он все понимает и старается пережить случившееся. Гермиона была с ним рядом, когда я повторно загремел в больницу, и Скрпиус к ней привязался, как и к братьям. А что касается близнецов, мы быстро нашли общий язык. Да и вообще, я люблю детей, и рад, что теперь их у меня стало больше. В итоге, от нашего с Гермионой решения никто не пострадал: мальчишки справляются со всем случившимся, и вместе им лучше.

— Миссис Малфой. Для вашего супруга этот брак настоящий. А для вас?

Гермиона, наконец, подняла голову, и через миг перед всеми предстала прежняя уверенная в своих силах девушка:

— Видите ли, что бы решить свою проблему, я могла просто найти работу, верно? у меня была такая возможность. Драко предлагал мне стать няней для Скорпиуса. А потом сделал другое предложение. Я много думала об этом: не слишком ли рано, как отнесутся дети, что скажут друзья? В школе мы были практически врагами, и эта неприязнь оставалась очень долго с моей стороны. Но все то время, что мы искали Скорпиуса, мы с Драко провели вместе, и я просто увидела его заново — он уже не был мальчишкой, который цеплял меня в школе. Он был рядом, когда мне пришлось сказать сыновьям, что их родной отец погиб, и очень помог мне донести эту новость мягко. Мальчики сразу привязались к нему и Скорпиусу, одолели меня вопросами о том, останутся ли они с нами. Я смотрела, как Драко возится с детьми, как помогает мне, оказывается рядом, когда нужна поддержка, и поняла, что мне плевать на то, что все подумают. Я в жизни не чувствовала себя настолько защищенной. В общем, в этого мужчину сложно не влюбиться. И я согласилась не потому, что это решило все мои проблемы, я тоже хотела, чтобы Драко и Скорпиус остались. Мы оба надеемся начать жизнь заново, пережить потери, воспитать сыновей. И попробуем сделать это вместе.

В зале опять послышался ропот. Молли тихо бормотала, что Гермиона — шлюха, Рона не стало совсем недавно. Про то, что Рон завел любовницу, и они с женой расстались, она как-то не вспомнила. Джинни молчала, но взгляд был тот еще. А Гермиона просто в один миг поняла, что ей все равно. Действительно все равно, что все они скажут — у нее снова была семья.

Судья же вновь призвал зал к порядку и проговорил:

— Думаю, мистер Малфой был прав. Давайте спросим детей. Колдомедик осмотрит их, и им зададут вопросы. А пока объявляю перерыв.

Молли бы набросилась на Гермиону с кулаками, но Артур смог удержать ее. Он с самого начала думал о том, правильно ли они поступают, затеяв этот суд. А к Малфоям уже мчались Поттеры.

— Гермиона, — Джинни не кричала, видимо, пребывала в серьезном шоке, — ты и этот хорек? Серьезно?

— Джинни, нам всем пора повзрослеть, — вздохнула Гермиона. — Драко изменился с тех пор, и его поступки мне это доказали. А Рон… Давай будем честными, Джин. Мы с ним поспешили и оба оказались не готовы — ни к семье, ни к детям. Это привело к разводу, после чего я решила, что буду жить ради сыновей. Я не думала, что все выйдет вот так, что в один день погибнет Рон, и Драко потеряет жену. И я не думала, что это изменит наши с ним отношения. Но для детей так лучше, Джинни. Им нужны родители, а не дедушки и бабушки, какими бы хорошими они не были. Я не прошу меня понять, можете называть шлюхой и стервой. Но я не оттолкну мужчину, готового среди ночи читать моим сыновьям сказки, чтобы они уснули после кошмара. Готового принять ответственность за них. И я устала все решать сама, понимаешь? Мне хочется, чтобы рядом был кто-то сильнее меня.

— Это он-то? — усмехнулась Джинни.

— Время покажет. Но человек, осознанно бросившийся под Аваду, закрывая своего сына, не может быть трусом. Гарри, злишся?

— Злюсь? — Поттер улыбнулся. — Я рад за вас. Драко — нормальный парень. Жалко, что переводят его от нас. И он действительно повернут на семье, я говорил. Мы с ним выросли, Герм, ты же знаешь. Пойду-ка покурю с ним.

Артур успокоил Молли, а сам подошел к Гермионе:

— Дочка, ты уверена в том, что делаешь? Он чужой мальчикам, а мы сможем о них позаботиться…

— Артур, я очень люблю и тебя, и Молли, говорю это под сывороткой правды, — улыбнулась Гермиона. — Мне жаль, что с Роном все так случилось. Но это и мои дети тоже, не только его. Я носила их под сердцем и рожала, была рядом с ними. И сейчас буду тоже. А Драко… Я чужая для его сына, и что же теперь? Они еще дети, но уже столько видели. Просто задайте себе вопрос, Артур, кому лучше от сегодняшнего заседания? Фрэду и Римусу, которых сейчас осматривает врач, а врачей они не любят? Или вам, потому что вы не можете признать, что Рона больше нет, а свою семью он потерял задолго до всего этого? Я тоже виновата, не отрицаю. Но решать, с кем жить, мальчики будут сами. Всегда. Сейчас они хотят быть со мной и Драко.

— Гермиона… — Артур набрал воздух, но сказать ничего не успел, потому что кодомедик привел детей, а в зал вошел судья.

Когда все расселись, он вновь привычно стукнул молотом и попросил Фрэда и Римуса ответить на несколько вопросов:

— Скажите, мальчики, ваша мама часто оставляет вас одних?

Фрэд, как более бойкий, взял на себя иннициативу:

— Мы никогда не остаемся совсем одни. Раньше часто гостили у бабушки, если мама и папа были на работе, а потом за нами присматривала крестная. Но мама всегда приходила и готовила нам ужин.

— И читала сказки на ночь, — пробормотал Римус.

— А что вы скажите о Драко Малфое? — спросил судья. — Как он к вам относится? Не обижает вас?

— Дядя Драко хороший, — тихо ответил Римус, — он печет вкусные блинчики и знает много сказок. И теперь, если мама занята, с нами остается дядя Драко. Он никогда не обижает нас и не наказывает, как папа Рон или бабушка Молли.

— Наказывает? — нахмурился судья.

— Когда мы разбили вазу в доме бабушки, она гонялась за нами с мокрым полотенцем, — ответил Фрэд, — было страшновато!

— Но я никогда не била детей! Хотела лишь, чтобы они успокоились и перестали носиться по дому, они ведь могли пораниться! — воскликнула Молли.