— Заткнись! — Рявкнул Снейп и вдавил Поттера в стену: — Ты не имеешь ни малейшего понятия, что происходит со мной, когда ты ведешь себя как обезумевший от похоти книззл!

— Так скажи мне это, Мордред тебя возьми! Объясни мне, ты же учитель!

— Тебе будет проще выкинуть меня из головы, если мы не станем близки так, как ты этого хочешь. Я не выживу в этой войне, Гарри, я это знаю, но выживешь ты и тебе нужно будет жить дальше. А я… Я не имею права сейчас окончательно потерять голову, а это неизбежно случиться, если…

— Нет, ты не умрешь, не смей так говорить! — Поттер со всей силы стукнул его кулаком в грудь: — Или ты полагаешь, что я не стану тебя оплакивать в том случае, если у нас не будет полноценных отношений? Ты идиот, Снейп, потому что я влюблен в тебя. Я тебя люблю и не знаю, что буду делать без тебя.

В спальне был настоящий бедлам. Поттеру на миг показалось, что с той самой ночи здесь никто больше не ночевал. Разворошенная кровать, скомканные одеяла, подушки, разбросанные по полу, опрокинутый флакон на тумбочке, покрытые пылью жирные пятна на стойках кровати и следы ногтей, что неровными параллельными полосами виднелись на поверхности деревянного изголовья. Поттер медленно обводил взглядом каждый дюйм спальни, с горечью констатируя, что даже спустя вечность, он не сможет окончательно выбросить из головы то, что здесь происходило.

В голове всплыли слова Снейпа, произнесенные в один из тех тихих вечеров, когда он позволял Гарри лежать на диване, вдыхая тяжелый аромат свечей и пытаясь очистить сознание от всего лишнего.

— Медитация, Гарри, помогает очистить голову от чуши. Научись отключаться от насущного, задумайся о вечном, раздвинь границы подсознания и окунись в себя, почувствуй каждую клетку, каждую мышцу. Ты в состоянии наполнить самого себя силой. Помни, ты способен мысленно замедлить действие летящего в тебя проклятия, если сумеешь научиться основам концентрации.

Ну, по крайней мере, за десяток прошедших лет он научился делать это просто виртуозно. Сосредоточенно обведя взглядом комнату, Поттер вперился в нечто, напоминающее маггловскую картину. Черный квадрат на белом фоне. Он никогда не понимал абстрактного искусства и предпочитал что-то более понятное и приятное глазу, но Северус частенько зависал перед этим странным «шедевром», будто бы проваливаясь в одному ему известные глубины подсознания.

Поттер замер перед картиной и прикрыл глаза, а затем медленно протянул руку, проходя сквозь полотно и оказываясь в небольшой каморке со стеллажами. Он осмотрелся, заметив что заколдованные светильники зажглись сразу, стоило только магу полностью очутиться в помещении. Полки были пусты. То, что десять лет назад поражало воображение Поттера, сейчас отсутствовало полностью. Пыль и забвение — вот все, что осталось от личной библиотеки мастера зелий. Он несколько раз бывал здесь и втайне восхищался тем, насколько бережно Снейп относился к своим книгам. Поттер внимательно осмотрел комнатушку и с грустью отметил, что Снейп, очевидно, выгреб все до последнего фолианта. Он мог оставить все свои личные вещи, но книги — книги он не бросил бы никогда.

— Чертов Снейп! — Рыкнул Поттер и стиснул переносицу. Он так надеялся разыскать хоть что-то стоящее, то, что могло бы помочь им в поиске решений! Но полки остались глухи к мольбам мага, а пыль медленно вернулась на свои места, безмолвно радуясь разочарованию посетителя. Он глупец, если надеялся на Снейпа. Уже ступив одной ногой обратно в комнаты бывшего любовника, Гарри краем глаза заметил что-то в самом углу каморки. Тонкая, в мягком переплете книжка-пособие по ритуалистике была погребена под толстым слоем пыли и если бы не белая обложка, Потер бы ни за что не обратил на неё внимания.

— Уильям Беггинс «Кровные ритуалы и все, что с ними связано», — прочел он и вздохнул: — Ты даже Снейпу оказалась не нужна? Что же, я тобой не стану пренебрегать.

Гарри отряхнул пыль с книжки и покинул каморку.

========== Часть 5 ==========

— Гарри, у меня новости! Зови ребят! — Невилл, раскрасневшийся, отирая пот со лба, влетел в кабинет Поттера и упал на стул, выглядя так, будто бы только что выиграл кубок школы.

Отдав распоряжение эльфам об экстренном совещании, Поттер в нетерпении заходил по кабинету.

— Хорошо бы, чтобы это была бомба, Невилл, потому что прошел уже месяц, а мы все там же, где и были.

— О, поверь мне, Гарри, это такая бомба, что нам всем мало не покажется. — Невилл был возбужден сверх всякой меры и, схватив со стола кувшин, приложился к горлышку. В этот момент в кабинет практически вплыла хрупкая Луна и молодой мужчина поперхнулся, отчаянно краснея и моргая: — Луна?

Маг сшиб стул, расплескал вокруг себя воду и уронил стакан с карандашами, что стоял на столешнице.

— Невилл, ты взволновал своих мозгошмыгов ни на шутку. Полагаю, у нас новости. И не скажу, что хорошие.

Лонгботтом часто заморгал и нахмурился:

— Но откуда ты…

— Мозгошмыги сиреневые, а это признак того, что у каждого из нас может разыграться мигрень, если мы не поторопимся изменить их цвет на малиновый.

Поттер переводил взор с пунцового, как стяг партизан, Невилла на улыбающуюся Луну и все выше вскидывал брови, округляя при этом глаза. Ну надо же, Нев и Луна, серьезно?

— Да, Гарри, он такой милый, — произнесла молодая женщина и села на стул, улыбаясь все еще жутко смущенному Невиллу.

— Я что, сказал это вслух? — Закашлялся Поттер и покраснел. Мерлин, ну не в тридцать лет краснеть, словно юнец!

— О, нет, Гарри, вовсе нет. Гермиона, Драко, рада видеть вас.

Смущение Лонгботтома и Гарри было прервано появлением друзей в кабинете, и когда все, наконец, расселись по местам, Невилл взял слово.

— Итак, ребята, дело оказалось не из простых, но я очень надеюсь, что та информация, которую я вам сейчас озвучу, не покинет этого кабинета. Это сверхсекретно. Более того, за разглашение этой информации грозит неминуемая смерть — быстрая и безболезненная. Наших тел никто никогда не найдет.

— Бред какой! — Ухмыльнулся Малфой: — Только не говори, что только ради этого бреда ты оторвал нас от дел! Ты же не можешь не понимать, Лонгботтом, что у министерства каждый более ли менее средний маг на отдельном счету, не говоря уже о чистокровных?

— Вот министерство и удалит нас из своих реестров без шума и пыли.

— Так, Нев, давай уже по существу. Ты хочешь получить с каждого непреложный обет?

Невилл отрицательно покачал головой и усмехнулся.

— Вряд ли это нас спасет, раз уж мы все равно во все это влезем. Я недавно сидел в пабе…

Брови присутствующих вопросительно взмыли вверх. Невилл никогда не был тем, кто может даже чисто гипотетически проводить свой досуг в подобного рода заведениях.

— Эй, конечно я хожу в пабы. Не так часто, как вы можете себе представить, но хожу! Так вот, я сидел с давним знакомым. Он сейчас работает в отделе тайн. Он изрядно набрался и начал говорить какую-то чушь про то, что магия слабеет. Я сперва не придал этому значения — перебрал парень, с кем не бывает, но когда он начал кидать в меня фактами, тут уж мне стало не до смеха. Я спровоцировал его на откровенность и, честно говоря, до сих пор в совершеннейшем шоке. Как оказалось, отдел тайн вот уже два с лишним года озадачен огромной проблемой. Магия британского магического сообщества слабеет с каждым днем. Статистика говорит о том, что в семьях стало рождаться на порядок больше сквибов, а чистокровные — те кто готов рожать детей — не могут это осуществить.

— Но как такое может быть? — Воскликнул Драко и добавил: — Это чертовы домысли министерства. Магия не может просто взять и исчезнуть. В конце концов, это было бы заметно и по нашему колдовству, разве нет?

— Я сказал ему то же самое, на что он предложил мне наколдовать патронуса.

В кабинете повисла тишина. Все напряженно смотрели на Невилла, а тот, взмахнув палочкой, и, произнеся заклинание, воспроизвел белесый сияющий пшик.

— Да это же элементарно! Учись!