Пока Александр ждал лифт, его уже бывший начальник успел закрыться на все замки и зайти в двери вместе с ним. Минуту неловкого молчания прервал очередной телефонный звонок.
-- Кто закрыл? По колесу попинай, ну! - крикнул Сергей Петрович в трубку. Его покрасневшее лицо и широкие, черные ноздри выглядели устрашающе. - Да кого ты боишься? Пинай!
В кармане Александра Ветра что-то завибрировало, а затем запищало. Кашлянув в рукав мятой кофты, он выключил источник звука.
-- Пинай давай! - снова крикнул Сергей Петрович.
Странный писк из кармана Александра повторился. Лифт со специфическим сигналом остановился на первом этаже. Окинув бывшего коллегу подозрительным взглядом, тяжело дыша, расталкивая собравшихся внизу людей, Петров выскочил из лифта, а затем трусцой побежал на парковку.
Утреннее солнце мягко растекалось в асфальте. Мест здесь всегда было немного, поэтому люди часто вставали так, что ты не мог выбраться без звонка водителю. Служебная машина Сергея Петровича была закрыта новеньким, блестящим желтым Порше 911.
Предвкушая новый неприятный разговор, Александр Ветер поджал губы и старался не привлекать внимания. Двое танцующих вокруг его новой машины коллеги внезапно замерли и уставились на него.
-- Привет. - сухо поздоровался Виталий - водитель Сергея Петровича.
-- Здравствуйте - кивнул Саша, быстро открыл дверь и влетел в салон.
Машина еле заметно тряхнулась и приятно зашелестела. Опустив стекло, Александр поймал на себе недоумевающий, завистливый и в то же время заискивающий взгляд своего бывшего начальника.
-- Сейчас отъеду. - негромко сказал он и уже хотел уехать, но что-то внутри дернуло его сказать следующую фразу. - И по колесам мне больше не пинайте.
Не желая слушать ответный выпад, Ветер опустил педаль газа и сорвался с места. Четыре секунды до сотни - так говорил менеджер в салоне. И правда, машина улетела вперед скрипя колесами, оставив позади столп пыли.
**
Настоящее время
Задушевная беседа и дорогой алкоголь закончились ближе к ночи. Водитель генерала, терпеливо играющий в телефон в приемной, развез старых друзей по домам.
Плохо помня вчерашний вечер, Александр проснулся у себя дома. Цел и невредим, а главное - не вовлечен ни в одно из уголовных дел ни в каком виде. Секретная служба - дело такое.
Как и все современные люди - он начинал свое утро со смартфона. На самом деле это немного не так, но в целом картина не меняется. Сначала время - ты должен понять или вспомнить: не опаздываешь ли ты куда. Потом нужно проверить не интересовался ли кто тобой за время твоего отсутствия. Новых сообщений - ноль, пропущенных звонков - ноль. Неплохо, ты все так же никому не нужен, как и вчера, даже не смотря на самое громкое спасение года. Пока что.
Вчера в час ночи Александр совершил звонок длительностью в одну секунду, некому Леве Долгову. Видимо, Лев Семенович сам занес этот контакт.
Немного повалявшись в кровати, покрутив телефон в руке - он все-таки отправил сообщение "Сегодня все спокойно" своему новому другу.
Его небольшая квартирка довольно редко убиралась, но выглядела, для своего возраста весьма прилично. После того как он привел себя в порядок, Александр вышел на ставшую традиционной за последние пару недель утреннюю прогулку. Он брал блокнот и аккуратно записывал все то, что знал о сегодняшнем дне.
Задетое тщеславие давало о себе знать. Весь сегодняшний день был посвящен награждениям и благодарностям людям, спасшим девочку. Интернет кипел, и все это благодаря одной миловидной особе: девушка переживала за похищенную все эти дни, собирая информацию от добровольцев, открыв горячую линию и даже организовав какой-то волонтерский штаб. Как оказалось, занимается она этим уже довольно долго.
Какое-то неведомое, неприятное чувство тлело где-то под грудью. "Это плохо" - подумал он, отгоняя неприятные мысли о крайне навязчивой, ревностной идее признания себя героем. Ведь это все он, без него они бы не справились, он знал это, он видел это.
Тем не менее, Александр посчитал правильным отправиться на благотворительное мероприятие, проводимое той самой девушкой-волонтёром. Его план был по-киношному прост: сесть где-нибудь в задних рядах и хлопать, медленно покачивая головой. Ну и принести с собой немного наличности, ведь пожертвовать деньги - это тоже своего рода геройство.
Собравшись с духом, разобрав шкаф, доверху набитый разными, как казалось полезными вещами, купленными в интернете, он нашёл несколько упаковок с парфюмом, которым никогда не пользовался. Выбрав тот что подороже - наверное и лучше - жадно разорвал коробку и наспех набразгался.
Отсчитав около трёхсот тысяч, свернул их и положил в задний карман джинсов.
-- Через двадцать минут? - мельком глянув на часы, удивился Александр.
Словно падая, он пролетел несколько лестничных пролётов и помчался к парковке. Время утекало сквозь пальцы.
Его новая машина, как считают все в местном небогатом районе, явно ему не по карману. А парковать под окном дома почти в гетто, где заниженная лада считалась серьезным прорывом в карьере ближе к тридцати пяти, желтый, отличающийся от всей серости вокруг Порше 911 - это просто самоубийство.
Но, угнать машину у человека, буквально дышащего будущим - это довольно нетривиальная задача, поэтому все ограничивается тотальным фотографированием. Люди из других районов ехали чтобы выложить фото в инстаграмме.
Аккуратно объезжая огромные ямы во дворе, Александр выехал на дорогу. В городе, конечно, не разгонишься, но многие инстинктивно уступали ему дорогу. Поглядывая на часы, он пролетал светофор за светофором.
Родной город менялся на глазах: новые дома вырастали как грибы после дождя. Они становились все выше, стояли все плотнее, заглядывая друг-другу в окна. Из старых и уютных хрущевок, как из сгоревших фениксов тут же поднимались новые, мощные, стеклянно-стальные комплексы.
Ответственные за внеший облик города, если такие вообще существуют, должны были прекратить этот бардак. Светофор за светофором он пролетал одинаковые разваливающиеся домики и соседствующие с ними высокие дома-свечки. Высокий, разукрашенный в нелепые цвета дом уверенно стоял на перекрестке. Рядом с ним, как птенец под крылом ютился небольшой трех-пяти этажный обшарпанный домик. Проезжаешь светофор - и снова высокий дом дурных цветов и его сосед - разбитая хрущевка со старыми деревянными окнами.
Недалеко от центра города располагалось место - квинтэссенция дурного вкуса. Вместо уродливой высотки из земли вырастал стеклянный небоскреб. Все это архитектурное безобразие вишенкой на торте украшала собранная наскоро сцена и небольшие шатры, огораживающие место для почтенной публики.
