— У меня только что возникла приятная мысль, — заметил Фрейзер, — что твой Старшеф мог забрести на делянку одной из наших наименее дружелюбных культур. Она здесь неподалеку. Именно это и произошло с двумя последними присланными сюда мне в помощь ассистентами меньше полугода назад. И это разрешило бы нашу проблему наилучшим образом. — Он помолчал, размышляя. — Но, полагаю, любой, хоть сколько-нибудь здравомыслящий и осторожный человек сумел бы заметить большую часть этих малоприятных штук.

— Боюсь, — холодно согласилась Лейн, — он будет весьма осторожен.

Станционер вновь посмотрел на свою спутницу, переварив ее слова молча.

— Ты в самом деле веришь, что он нелюдь?

— Я знаю одно, он — не человек! Старшеф отличается от нас биологически. Для выживания ему требуется чужая кровь.

— Значит, Фром был его фермой, а вы, колонисты — его скотом, так?

— Вроде того, — ответила она, раздосадованная достаточно точным, чтобы болезненно ударить по ее чувствам, описанием.

— Троих из вас он привез сюда — с какой целью?

— Выпустить на свободу, устроить охоту, а потом поймать и сожрать! — выпалила на выдохе Лейн. И на секунду испытала жуткое облегчение, что смогла наконец выразить накопившееся всего в нескольких словах.

Фрейзер ухмыльнулся.

— Знаешь, а ведь это дает нам некоторое преимущество. Вдоль побережья материка живет группа примитивных невысоких гуманоидов, которыми Старшеф, переберись он туда, смог бы питаться. Но ему о них неизвестно. Потому он будет очень осторожен, чтобы не разнести нас в клочья из своего большого ружья, о котором ты упомянула.

Лейн с силой сцепила руки.

— Он предпочел бы, чтобы… — мертвым голосом согласилась она.

— У нас есть гравицикл, — Фрейзер перевел взгляд в сторону спрятанной машины. — Это дает нам большую мобильность. Будь Старшефом, я сперва сломал бы гравицикл, прежде чем попытался приблизиться.

— И что нам тогда делать?

— Ну, у нас есть кое-какие трюки в запасе, — он ухмыльнулся. — Гравицикл — наживка. Пока Старшеф ее не заглотит или не появится возле капсулы, мы с ним ничего сделать не можем. Но если заглотит наживку, то попытается заполучить нас в качестве бифштексов.

Лейн покорно качнула головой. Фрейзер ей особо не нравился. Но теперь у нее появилось чувство, что он не блефует вовсе. Станционер определенно принадлежал к куда более приспособленной и, значит, более опасной человеческой породе, чем колонисты Фрома.

— Ты у нас главный, — сказала она, — тебе и решать.

— Все еще боишься его?! — парировал он.

— Очень! Но все вышло лучше, чем я ожидала. Я думала, если расскажу кому-нибудь здесь о Старшефе, то все решат, будто я не в своем уме… пока не стало бы слишком поздно.

Фрейзер почесал подбородок, щурясь на капсулу вдалеке, словно высматривал какое-то не уловленное девушкой движение.

— Если он не человек, — сказал он, — то кто он, как думаешь?

— Не знаю, — призналась она с чувством суеверного ужаса, всегда возникавшего в ней вместе с этой мыслью.

— Может быть, я и решил бы, что ты сумасшедшая, — продолжил Фрейзер, улыбаясь, — если бы не… Похоже, ты никогда не слышала о налакийцах?

Она мотнула головой.

— Это была земная колония. Недалеко от систем Ядра, но и не слишком близко для колонии… Видимо, с тех пор, как восемь поколений назад колония была основана, все о ней позабыли. Когда ее вновь открыли, потомки первых колонистов превратились в нечто более или менее похожее на твоего Старшефа. Там имелись внутренние психические модификации, я уже не помню подробностей. Новые налакийцы по отношению к остальным человеческим существам проявляли поистине каннибальский интерес, который, по большей части, мог быть психологическим следствием мутаций. И еще им была присуща мускулатура, как у львов, и львиная реакция. Короче говоря, идеальный плотоядный вид человечества.

На это раз станционеру удалось завладеть вниманием девушки, потому что все сходилось! Лейн взволнованно приподнялась.

— И что с ними случилось?

Фрейзер ухмыльнулся:

— А на что может рассчитывать лев, когда привлекает к себе слишком много внимания? Они совершали набеги на близлежащие колонии. Их выследили до родной планеты и весьма основательно истребили. Все это случилось лет восемьдесят назад. Но, как сама понимаешь, те, которые в этот момент находились в космосе, могли уцелеть. У выживших могли оказаться потомки, достаточно сообразительные, чтобы замаскироваться под обычных людей. Я подумал об этом в первую очередь, когда ты рассказала о Старшефе.

От резюме девушка испытала странное облегчение. Старшеф Фром сразу стал чем-то менее ужасным и даже показался в большей степени ровней колонистам.

— Возможно, что он налакиец.

— Возможно, — кивнул Фрейзер. — Помимо того, чтобы поиграть с вами в кошки-мышки, он не говорил о каких-нибудь других мотивах, по которым привез вас именно на эту планету, а?

— Нет, — озадаченно ответила Лейн. — Он увозил нас с Фрома, потому что хотел все обставить как несчастный случай. Какие у него еще могли быть мотивы?

— Вероятно, не очень-то здравые, — сказал Фрейзер, — но все сходится. Видишь ли, я родился на этой станции и знаю местность как свои пять пальцев. Эта планета когда-то, впрочем, как и сейчас, называется Налакия, и основная налакийская колония находилась на материке, всего в каких-то восьмистах километрах отсюда. Налакийцы даже использовали зверей вроде Салли для охоты.

Они переглянулись. Лейн вздрогнула.

— Но здесь их больше нет, — категорично заявил Фрейзер. — Ни одного из них, иначе я нашел бы следы. Но какова была цель Старшефа? Нечто вроде кровавого жертвоприношения оплаканным предкам или богам планеты? Знаешь, мне уже почти захотелось взять твоего людоеда живым, чтобы узнать…

Он внезапно замолчал.

Лейн напряглась, гадая, увидел он что-то подозрительное или услышал. Станционер прижал палец к губам, призывая девушку к молчанию. В тишине она почувствовала, как что-то шевельнулось на границе ее поля зрения слева и вновь замерло. Она поняла, что Салли присоединилась к ним.

Потом потянулись долгие секунды, наполненные одним только суматошным биением ее сердца.

Ожидание кончилось коротким, не слишком громким звуком удара позади них, который тем не менее означал окончательную и бесповоротную гибель гравицикла.

Старшеф Фром выследил их.

Чуть больше километра Фрейзер, распластавшись, тащил по каменистой земле на себе Лейн.

— Ладно, готов признать, у него пушка круче. Теперь просто продолжай отползать, пока не доберешься до овражка примерно в десяти метрах за нами. Когда доберешься, прижимайся к земле и спустись туда.

Лейн хотела ответить, но вместо этого затрясла головой.

— Послушай, а не использует ли он одно из тех ультразвуковых устройств, о которых ты рассказывала? Салли чувствует что-то такое, что ей не по нраву.

— Я… не знаю. На мне он его никогда раньше не применял.

— Ну, а что ты чувствуешь?

— Это безумие! — заныла она. — Я хочу вернуться назад! Хочу со всех ног бежать к нему!

Икроножные мышцы ног Лейн стали непроизвольно сокращаться.

— Лейн, закрой на минутку глаза.

Она не спросила его, зачем… Фрейзер хотел помочь ей. Девушка закрыла глаза.

С радостным облегчением Лейн Роулингз осознала, что она вместе с Фрейзером и Салли теперь в каком-то другом месте. Оно, это место, представляло собой сильно затененный участок, окруженный со всех сторон высокими деревьями. Справа вздымалась круто верх серая каменная стена и исчезала над кронами деревьев. Участок зарос неаккуратной серой травой и был густо усеян булыжниками. Помимо стены его замыкали плотные ряды серо-зеленого кустарника, достигавшего высоты в десять, а то и более метров.

Потом у Лейн возникло смутное ощущение, что времени миновало немало. Только тогда она осознала, что глаза ее открыты, и что она как-то зависла в воздухе, поскольку ноги не достают до земли. Следующее, что она заметила, это свои руки, связанные за запястья. Она пришла в себя, как от удара, и, наконец, обнаружила опутывавшую ее тело упряжь из сыромятных ремней. Ее тело было подвешено к толстенному суку.