Ещё в субботу при подходе с Романом к строительной площадке будущего завода я заметил на краю жилого квартала, граничащего с промзоной, ларьки с продуктами, и намеревался в обеденный перерыв сходить до них и купить поесть себе на обед булки с кефиром, пока Романа кормят обедом на объекте. Но не вести же было сегодня, то есть в понедельник, командированного немца к этим ларькам! Ведь мои проблемы с деньгами и невозможностью позволить себе даже принесённых из дома бутербродов с колбасой (колбаса была для меня непозволительной роскошью) - это мои проблемы, и они не должны затрагивать немца. Но так получилось, что и во вторник обедом его никто не собирался обеспечивать, и мне не пришлось идти за кефиром с булкой одному. И не предлагать же командированному немцу отобедать этими двумя продуктами! Ситуация повторилась понедельничная. Настало время обеденного перерыва, и все наши монтажники дружно ушли в административное здание в маленькую комнатушку обедать. И мы с Романом снова остались на строительной площадке одни. Что тут поделаешь? Пришлось вести Романа туда же, куда и вчера - в давешнюю забегаловку-стекляшку (ну, не могу обозначить данное заведение рестораном, ведь и блюда в списке меню там самые что ни на есть обычные столовские!). Я снова предложил Роману выбирать, что он хочет поесть на обед, повторив, что строительная компания оплатит предъявленные мной столовские чеки. Пришлось и мне второй раз хорошо поесть против запланированного обеда булочкой или булкой с кефиром. Второй раз я обедал здесь с меньшим аппетитом, ведь я стал сомневаться в оплате строительной компанией наших с Романом - точнее: Романа и моих - обедов. По крайней мере в оперативной оплате. Ведь деньги в моём кошельке подходили к концу! После возвращения на объект мне наконец-таки подвернулся директор, а то ведь я не мог отлучиться от Романа. Я опять открыл было рот, но директор и слова не дал мне сказать, сославшись на собственную занятость. То есть повторилась вчерашняя ситуация!

Во вторник после работы оказалось, что водитель газвагена может подбросить нас с Романом до метро "Ленинский проспект". Вообще-то он будет проезжать и мимо других станций метро, но меня заинтересовала возможность прокатить немца на газвагене (как же он смеялся, когда мы ехали на нём!) до этой станции, чтобы осмотреть красивые подземные интерьеры станций первой, красной, линии метро, начинающиеся с "Автово". Кроме колонн Романа впечатлила и красочная мозаика в тупике подземной платформы этой станции. Далее мы проехали до "площади Восстания", вылезая из поезда на каждой из проезжаемых станций. Немец был в восторге. Расстались мы на "Ломоносовской".

Придя во вторник вечером с работы домой (к тёте Соне) я созваниваюсь с моим непосредственным начальником - начальником отдела ВЭД строительной компании и сетую по поводу подвозки Романа до работы, его обедов и своих расходах на него.

- Тереби начальство завода по этому поводу, добивайся оплаты, но монтаж не должен быть сорван отказом немца работать. Делай, что хочешь для этого!..

Среда. Утром мы с Романом встречаемся на "Ломоносовской". В обед ситуация повторяется - мы с ним идём есть в стекляшку. У кассы Роман интересуется, оплатили ли мне мои расходы на него за предыдущие дни. Я со вдруг погрустневшим от заданного вопроса лицом отвечаю, что нет. Но я всё равно прошу Романа заказывать блюда ему себе на обед не стесняясь, что он и делает. себе я также заказываю. Аппетита во время еды у меня не было никакого.

Какой же утомительной и скучной кажется дорога до стекляшки и обратно в третий день её посещения! Мы с Романом только смеёмся по поводу этого похода в обеденный перерыв. Так что посидеть после еды остаток обеденного перерыва и отдохнуть у нас с Романом не получается - возвратившись из похода на объект мы должны снова сразу включаться в работу.

После обеда в среду меня соизволил вызвать сам директор насчёт колец, необходимых для монтажа трубы. Почему так поздно, в смысле: только в среду, я не знаю. Он попросил меня, чтобы я запросил у немцев цену этих колец и срок их поставки в Петербург на строительную площадку будущего завода. Я составил на эту тему электронное письмо и отправил его на адрес немецкой монтажной фирмы. Надо же, оказалось, что компьютер уже есть на будущем заводе, и секретарша! Пользуясь случаем я высказал директору неудовольствие своими постоянными тратами на немецкого командированного. Директор сказал мне, что мне возместят мои расходы, и отправил меня по этому поводу к бухгалтеру будущего завода. Надо же, оказывается на будущем заводе уже есть свой бухгалтер! Завода ещё нет, а бухгалтер уже есть! Насчёт машины-подвозки Романа на стройку директор ничего не обещал: нету машины, и всё!

Я захожу к бухгалтеру, молодому, холёному, видно, что блатному, как и молодой директор, сынок, как рассказывают, одного из хозяев АО, и предлагаю бухгалтеру оплатить мне и обеды за 3 дня на двоих (предъявляю чеки из стекляшки), и транспортные расходы. Бухгалтер просит меня рассказать о моих транспортных расходах поподробней, вынуждая меня пересказывать ему мои передвижения с Романом по городу за все дни с момента его прилёта в Петербург. Также я попросил оплатить мне дорогу на частнике до Купчина после автобусной экскурсии на разводку мостов. Когда я рассказал бухгалтеру о том, как мы ели в стеклянной столовой, он прокомментировал:

- Примазался, захотел поесть на халяву.

- А что мне было делать? Постоять в сторонке, подождать?! Уронить лицо фирмы!? Так что настоятельно прошу оплатить и мои вынужденные обеды.

- Но сейчас денег нет, оплатим позже, - заключил бухгалтер, не договаривая, все ли обеды, или только за Романа.

- Но у меня же деньги действительно закончились по вашей вине! Как мне быть?

- Не знаю. Сейчас у завода денег нет. Оплатим позже.

Тогда я снова обратился к директору, которого застал посреди стройплощадки. Мы стояли с ним одни, когда я выражал свои претензии насчёт денег. Директор прервал меня:

- Да кто ты такой? Как ты со мной разговариваешь? Ты вообще знаешь, кто я? - произнося последний вопрос директор расставил руки в стороны и сделал пальцами обеих рук знаки "коза ностра", знаки мафии. Директор, видно, надеялся, что я пойму его жест, обозначающий его принадлежность к мафии, и испугаюсь его. Я было опешил от неожиданной откровенности со мной директора, выражавшейся в его жесте, и не знал, что ответить ему, и потому молчал. - Так что отстань от меня!

Вдруг он не шутит, этот директор, что он - мафия, поэтому я и не указываю ни где находится тот строящийся завод, ни продукцию, которую он будет производить. А то после опубликования моей Книги разыщут меня эти мафиози и за разглашение их тайны, что они мафия, сдерут с меня шкуру, чего бы не хотелось, признаюсь я Вам!

Ясное дело, что по мне было видно, как я расстроен безрезультатным разговором с бухгалтером и таким вот диалогом с жестикуляцией с директором. Заметив меня такого, с кислой миной, Роман спросил меня, в чём дело. Я не скрывая рассказал ему о свинском поведении руководства завода. Да, я назвал их свиньями. Директора с бухгалтером. Для себя я решил, что завтра, в четверг, я не выйду на работу - пусть прочувствуют мою профессиональную ценность, пусть у них тут работа встанет, пусть объясняются с немцем как хотят. Возможность насолить руководству завода и набить себе цену несколько меня взбодрила. И то обстоятельство, что мне завтра не надо на работу - так я решил-вызвало в моей голове план вечерней прогулки на сегодня, среду. Роман уже успел сфотографироваться у большой статуи Ленина в начале Ленинского проспекта, когда мы ехали по нему вчера в газвагене (он просил выйти из машины и сфотографироваться). Сегодня я решил показать ему ещё один памятник Ильичу, более высокохудожественный, у Финляндского вокзала.

- Видишь, - обратился я к Роману, - времена в России меняются, а памятники Ленину остаются, как и названия Ленинского проспекта и площади Ленина.