Тэсс высвободила руку.
— Ты вовсе не занудный. Не говори глупости. Просто мне надо кое-что сказать, а ты не дал мне шанса.
Марк откинулся назад и зацепился локтем за спинку стула.
— Давай. Только не про Джейка. На это у меня сегодня нет сил.
— Дело не в Джейке, а во мне, — как только она это сказала, то сразу пожалела. Сейчас не самый лучший момент для разговора о новой карьере. Марк был слишком рассеян и не в духе, он будет видеть только дурные стороны и проблемы, а ей хотелось поддержки и надежды. А если он не согласится, то у них не будет времени все обсудить. Да, надо было сначала обговорить это с Марджи или Ванессой, с сочувственной сестринской аудиторией.
— И что с тобой такое? Все дело в учителе музыки Олли, так ведь? Ты уходишь от меня к нему, я так и знал. Ах он, негодяй!
— Именно, — ответила она с улыбкой. Учитель Олли, худой как палка, был ею увлечен, и она прекрасно это знала. Когда Тэсс заходила в комнату, он обильно потел и начинал смахивать на потный карандаш.
— Нет, я просто думала о том, чтобы кое-что изменить.
— Да? — Марк удивленно приподнял брови. — Кое-что? О чем речь, о новой марке зубной пасты или о том, чтобы поехать в Тибет и открыть там питомник для яков? Большие перемены или маленькие?
— Да ну тебя, — сказала она. — Я серьезно. — Он придал своему лицу более уместное выражение. — Извини.
Тэсс глубоко вздохнула.
— Я подумываю бросить галерею.
Марк облегченно вздохнул и улыбнулся.
— Ладно, — идея ему понравилась. — Платят там все равно немного, а этот лентяй тебя использует. Теперь ему придется иногда даже приходить на работу. Почему бы тебе не побездельничать немного, не подумать о том, что ты хочешь делать? Мы справимся. И у тебя будет больше времени на… — Марк замолк, зная, что ей не понравится то, что он собирался предложить. Отпил глоток вина. Ему сразу пришло в голову, что она могла бы привести дом в порядок, и тогда можно начать присматривать новое жилье за городом. Все бы получилось очень удачно.
Тэсс прищурилась. Ага. Марк решил использовать этот шанс и заставить ее делать то, что хотелось ему. Весь кошмарный ремонт по дому, который они игнорировали много лет, вроде дыры в стене у Хэтти и отклеивающихся обоев на лестнице и у них в спальне, муж хочет переложить на ее плечи, чтобы потом выставить дом на продажу. Она не соглашалась переехать, но он уже вел себя так, будто решение было принято. Нет, я ни за что не стану тратить все свое время на мелочи, которые они откладывали много лет. Тоже мне новое начало! Чертовы мужчины. Ну, сейчас она все выложит.
— Я имела в виду, скорее, полную смену направления. Возвращение в колледж, чтобы получить педагогическую специальность, а потом, может, читать лекции. По истории искусства, конечно, но мне нужно куда более специальное образование, чтобы найти дело поинтереснее. Никто не станет предлагать хорошую работу, если у меня только диплом двадцатилетней давности и опыт на неполный день в крошечной галерее.
Марк был искренне удивлен.
— Откуда, черт возьми, все это взялось? Лекции? Учеба? Почему? Это что, безумные идеи Ванессы? Мы не можем себе это позволить!
Тэсс знала, что муж будет изумлен. Хотя Марк гордился ее дипломом, но к дальнейшему образованию относился скептически. Он обошелся без степени, и похвальба дипломами, особенно оксфордско-кембриджскими, его уязвляла. Выпив, он часто распространялся о том, что лучшая школа — это жизнь.
Тэсс старалась сохранять спокойствие, хотя ей хотелось его ударить. Марк немедленно нашел слабое место в ее плане, заключавшееся в том, они не могли себе этого позволить. Об этой проблеме ей думать не хотелось, и хотя она знала, что вела себя как страус, но уже решила, что именно этого на самом деле хочет. Марк вел себя как эгоист. Тэсс так и видела, что в уме он прокручивает, какие неудобства это ему принесет.
Она продолжала, пока Марк смотрел на нее со спокойствием вулкана перед извержением.
— Сейчас я чувствую, что зря трачу время. Хэтти я уже не так нужна, а мальчикам полезно научиться заботиться о себе самим. Да, я куда больше времени буду проводить вне дома, но если бы вы больше мне помогали, мы бы справились.
— Если это небольшие перемены, хотел бы я знать, в чем заключаются большие, — Марк уронил распутавшийся комок спагетти с вилки на тарелку. Он знал, что ему полагалось бы поддержать и одобрить жену, и она вправе была заняться своей карьерой, но почему сейчас? Именно сейчас он был ужасно загружен, на него давили со всех сторон. А Тэсс все время будет отсутствовать, и дома не будет тех удобств, к которым он привык. И как насчет планов переезда? Какое-то время он боролся с благородными чувствами, но эгоизм победил.
— Где ты будешь все это делать, и как мы заплатим за обучение? — спросил он прямо. — Зарплаты у тебя еще пару лет не будет. Учеба стоит тысячи, так ведь? И зачем тебе еще диплом? У тебя и так одним больше, чем у меня, а я, тем не менее, прекрасно обхожусь. Ты вечно твердишь о том, что Ванесса без всякого повода берет разные уроки. — Он усмехнулся, стараясь разрядить атмосферу. — Я что, опять показываю себя безмозглым австралийским мачо? Слушай, — Марк попытался взять ее за руку. — Я не хочу на тебя давить, но ты хорошо все продумала? Наверняка ты могла бы найти работу, которая не требует дополнительного образования. И как насчет нас? Я хочу больше проводить с тобой времени, а не меньше. А переезд?..
— Дело не в этом, — проговорила Тэсс. — Марк, выслушай меня хоть раз в жизни. Ты тут ни при чем, и дети тоже. Дело во мне. Не заставляй меня чувствовать себя эгоисткой. Это все равно, если бы я сказала, что с твоей стороны уезжать завтра в Венгрию — эгоизм. Это часть твоей работы, и я это принимаю. Просто считаю — я об этом много думала на каникулах, — что мне нужны новые перспективы, а не бесконечное повторение одного и того же. Мне скучно, Марк. Мне нужно что-то новое.
— Скучно? — повторил Марк изумленно. — Скучно? — Теперь его охватило раздражение, и все веселье куда-то исчезло. — Тебе скучно, когда я пашу, чтобы заплатить за школу для мальчиков, торчу на работе по двенадцать — четырнадцать часов, мотаюсь все время черт знает в какие страны, а по вечерам так устаю, что еле добираюсь до постели? А ты в своей галерее иногда звонишь по телефону и болтаешь с нервными художниками, а потом — подумать только, какое напряжение, — забираешь Хэтти из школы. Чем, по-твоему, я занимаюсь весь день? Ты хоть когда-нибудь задумывалась, каково мне приходится? Да я что угодно бы отдал за такую жизнь, как у тебя. — Как только эти слова были сказаны, он о них пожалел. Но ему все равно не понятно, чего она хочет.
— Вот ты всегда так, — вскипела Тэсс. — Как только я осмеливаюсь предложить что-нибудь, что заставит тебя хоть чуть-чуть мне помочь, так сразу получается, что я эгоистка и не думаю прежде всего о семье. Это просто смешно! Черт возьми, я уже четырнадцать лет, все время нашего брака, думаю прежде всего о семье, и вот раз в жизни я хочу сделать что-то для себя. Да, тебе это может доставить неудобство, и детям тоже. Но, честно говоря, мне наплевать. — Лицо ее было белым от гнева. — Суть в том, что уж конечно я могу принимать решения, затрагивающие мое, а не твое будущее, без твоего одобрения. Это просто смешно. Я тебя предупреждаю о том, что собираюсь сделать. Ты мне не отец. Разрешение мне от тебя не требуется.
— Речь не об одобрении, — Марк старался не повышать голос. — Речь о совместном принятии решений, о том, как будет лучше для нас всех.
— Ты хочешь сказать, как лучше для тебя. Спасибо тебе большое за поддержку, — Марк еще никогда не видел ее в такой ярости.
— Но мы же собирались переезжать. Как быть с этим?
— Это ты собирался переезжать, а не мы. Почему вечно все вращается вокруг твоих желаний? Почему тебе можно строить невероятные планы о том, чтобы нам всем переехать черт знает куда, хотя никто, кроме тебя, уезжать не хочет, а когда я решаю, что хочу изменить в своей жизни всего одну вещь, то это слишком сложно? Я безоговорочно подстраивалась под твою карьеру, так что мне пришлось бросить свою, и что мне осталось? Паршивая работа на полставки, вечное безденежье и ребенок, который постоянно попадает в неприятные истории, несмотря на тысячи фунтов, которые мы на него потратили. Разве ты за это не отвечаешь? Так здорово, наверное, лететь по жизни, когда никогда ни в чем не виноват!
