Её высказывание осталось без ответа, а когда они всё же дошли до нужного места, Стилински открыл дверь, пропустил её внутрь и запер на ключ. Рыжеволосая хотела было поинтересоваться, откуда у него ключи от кабинета биологии, но вовремя прикусила язык. Зеленоглазая Мартин наблюдала за Стилински, пока тот нервно расхаживал по кабинету, будто пытаясь подобрать слова для разговора, но Лидия решила его опередить:

— Стайлз, я, — словам было не суждено вырваться из её уст, так как настойчивые губы Стилински взяли её рот в сладостный плен, из которого вовсе не хотелось освобождаться. У него сильные руки. Лидия не в первый раз задумывается на этот счет, но в данный момент она смогла ощутить их силу непосредственно на своем теле. О да, он так крепко сжал её в объятьях, что она не знала, от чего задохнется раньше: от нехватки воздуха или же от пьянящего восторга? От всего сразу.

Язык Стайлза словно боролся с языком Лидии не на жизнь, а на смерть\любовь; тщательно исследовал каждый миллиметр её рта, прошёлся по кромке верхних зубов, в моменте, забывшись в омуте нахлынувшей страсти он даже прикусил её нижнюю выкрашенную алой помадой губу. Больно\Приятно.

Наибольшим потрясением для кареглазого Стилински, скорее всего, был не менее страстный ответ Лидии, но Стайлз не стал продолжать поцелуй, он отстранился и отступил на шаг от Мартин которая, жадными глотками, будто изголодавшись в воздухе, ловила его ртом.

— А теперь посмотри мне в глаза, Лидия, и скажи, что ничего ко мне не чувствуешь и уехала только из-за видео, — банши ощутила приятное чувство тожества, мало помалу овладевавшее ею. Он и правда любит её. А ведь всё бахвальство, пьяные выходки и побег были лишь… Уехала из-за видео? Какая чепуха!

— Ты невыносим! — Мартин сделала пару широких шагов по направлению к Стилински и, взглянув ему в глаза, не сказала больше ничего, а только схватилась за его галстук и собственническим движением притянула к себе, впиваясь в его порозовевшие от предыдущего поцелуя губы. Её поцелуи начинались от его красивого рта, прошлись по розовеющей щеке, скуле и остановились на ухе, где она уже и разошлась, целуя то нежно, то страстно, то вообще больно прикусывая мочку.

Сын шерифа опешил. Он считал себя готовым ко всему, но точно не к этому. Его самые темные фантазии, самые сокровенные мечты соединились сейчас в одну. Ох, теперь он уверен: реальность лучше любой, самой изощренной фантазии.

Уж он-то не останется в долгу. Пальцы Стилински хоть и непослушные от страсти и волнения, легко находят молнию на спине Лидии, когда он разворачивает, прижимает её к высокой парте и, медленно, никуда не торопясь, расстегивает платье.

Стайлз шокирован. Великолепный, наверняка дорогущий изумрудный атлас спадает на пол, демонстрируя шикарную фигуру его любимой девушки, облаченную в изумрудный комплект нижнего белья. Как хорошо, что она стоит спиной и не видит, как округлились его глаза, отвисла челюсть и вот-вот начнет капать слюна как у бешеного бульдога.

Едва ощутимо он водит пальцами по бархатной коже её спины, на что Лидия отвечает тихим стоном, а мурашки, возникающие впоследствии, так же заставляют его торжественно улыбнуться. Ей достаточно его касания-бабочки, чтобы так прерывисто дышать.

Мартин практически довольна таким развитием событий, однако ей необходимо видеть его, ощущать пристальный взгляд его дурманящих карих глаз, направленных в её — зеленые.

Ей удается сделать это. В практически полной тишине и полумраке слышны лишь биения их сердец, а еще сбивчивые шепотки, рваные вздохи и звуки жадных поцелуев. Её пальцы профессионально расправляются с пуговицами на его белоснежной рубашке, а затем сбрасывает её вместе с пиджаком; его пальцы вновь очерчивают контуры её лица, губ, останавливаются и сжимают полусферы сочной девичей груди, поглаживают стройную талию, плоский животик и…нерешительно останавливаются у границы с бельем.

Мартин не теряется. Девушка накрывает его руку своей и слегка подается вперед, сладко шепча ему на ухо: — Всё в порядке.

Неуверенность, сковавшая его движения, ушла безвозвратно, оставив место Стайлзу, который так яростно желал Лидию. Свою Лидию.

Ладонь скользнула под ткань трусиков и Мартин вздрогнула от возбуждения, ощущения того, что желаемое уже близко и того, что это Стайлз. Именно Стайлз.

Он погладил ладонью её промежность, так ласково и неспешно, будто это не они сейчас закрылись в школьном кабинете в свой выпускной, а после такой ласки он проник одним пальцем во влажную, жаждущую его плоть. Мартин закусила губу, едва сдерживая стон удовольствия, на что парень улыбнулся и продолжил. Шатен вводил палец и тут же доставал его, круговыми движениями водил по клитору, надавливал и отпускал, а Лидия отзывалась невнятным мычанием и прикрытыми от блаженства глазами.

Стилински привык к темноте и то, что он видел — извивающаяся от его ласк Лидия — лучшее, что когда-либо представало перед его взором.

— Остановись, — простонала рыжая бестия в его ухо, когда манипуляции Стайлза почти довели её до разрядки.

— Что-то не так? — недоуменно, даже слегка испугано спросил он, достав из неё палец.

Дыхание было сбито напрочь, поэтому она решила не объясняться, а показать. Мечта Стайлза, воплотившаяся в реальность, начала расстегивать ремень, удерживающий брюки на бедрах, и он всё понял, когда она вдобавок сказала:

— Я хочу тебя, Стайлз.

Всё. Ему больше ничего не нужно. Он разделался со своими остатками одежды и, бережно прижав рыжеволосого «ангела» к парте, закинул её ногу на своё бедро. Одной рукой он придерживал её за талию, другой — держался сам.

Стайлз овладел её телом, когда плавно и аккуратно вошел в девушку, но её сердцем он владел гораздо раньше.

Это было написано в её глазах, которые ни на мгновение не отрывались от его глаз, глаз цвета дикого мёда.

Парень покрывал её ключицы, шею, подбородок нежными поцелуями, двигался в ней то медленно, то заходил глубоко. Он знал, что она будет к р и ч а т ь, посему и зажал ей рот своими мягкими губами, отчего поцелуй вышел ещё более страстным. Девушка со всех сил держалась за него, боясь рухнуть на пол от свалившихся на её бренное тело ощущений. Лидия почувствовала неимоверное удовольствие и вот уже дрожала всем телом в руках этого молодого человека, а спустя минуту, и для Стайлза наступила разрядка.

Молодые люди обнялись, крепко прижимаясь друг к другу: немного вспотевший Стайлз, украшенный следами алой помады Лидс; Лидия, размазавшая дорогущую французскую тушь слезами восторга, которые никак не могла сдержать. Медные локоны прилипли к взмокшей спине девушки и Стайлз, заметив это, бережно переложил их на одну сторону:

— Забыл сказать, — громко выдыхая, пытаясь восстановить дыхание, как после марафонского забега, — Ты выглядишь потрясающе.

— Правда? — Господи, она смеет переспрашивать? Он не отвечает, а снова касается своими губами её, но уже не настаивает. Пусть это будет вместо «да».

***

Когда молодой человек застегивает молнию на платье девушки, она глядит на него через плечо и шепчет, тихо, но почти уверено:

— Стайлз, я…я хотела сказать.

— Ты ничего не должна говорить. Я и так всё знаю.