- Я там был.

- Был, когда?

- Давно, когда попал к вам.

- И выбрался наружу? - она с интересом уставилась на меня.

- Как видишь.

- Но, там ведь полно тварей, как ты их обошел?

- Я не обходил их.

На ее лице застыло непонимание, а мелькнувшая вдруг догадка заставила глаза распахнуться еще шире.

- Ты их что, убивал?

- Смотри вперед, - сознание кольнула легкая досада, болтаю много, язык надо держать за зубами.

Оставшиеся время до горы пролетело почти незаметно, оба молчали, явно думая каждый о своем, по крайней мере, я проигрывал варианты будущего разговора. Для начала, все же, придется попробовать по хорошему, разнесу к чертям их противников, а там и разговор можно будет начать, на крайний случай смогу пригрозить, что их ждет та же участь, если будут артачиться. Главное не переусердствовать с тенями, как бы, не вышло чего нехорошего. Все-таки эмоции убиваются не равномерно, что-то быстрее, что-то медленнее, и не дай бог останется злоба или вспыхнет то пещерное безумие. Сколько не штудировал тот провал в памяти, пока что образовывались лишь какие-то обрывки, смазные картинки чудовищной бойни, везде чавкает и льется, брызжет, жуткий треск и глухие всплески, перед глазами сплошное мельтешение плетей, а руки, руки, затянутые в точно такие же перчатки, как и сейчас, буквально рвут чужую плоть как бумагу. Страшные воспоминания, жуткие. Поначалу даже опасался проникать в свое черное пятно глубже, но страхи нужно преодолевать. Так что полгода по крупицам позволили собрать хоть что-то, и слайд-шоу получилось совсем не утешительное.

Через пару десятков метров деревья кончатся, и откроется небольшая равнина, чуть позже переходящая в скалистую землю и подводящая вплотную к самой горе. Походу, добрались, да и кроны уже не были столь плотными, и черный пик был прекрасно виден. Вылетев из леса и за пару минут преодолев свободное пространство, на ходу бросил девушке:

- Куда?

- Вправо, там должна быть тропа.

- Она по спирали идет или вертикально вверх?

- По спирали.

- Влево, вправо?

- Кажется, влево, - непонимающе отозвалась та, а потом вскрикнула, судорожно вцепившись в видимые кончики плетей, когда мы не останавливаясь, на полном ходу взлетели вверх и продолжили двигаться над уходящей вверх поверхностью. Почти треть щупалец сейчас цеплялись за уступы, проникали в щели и хватались за все, что только можно. Мозг получал информацию, складывая мозаику из постоянно считывающихся данных в сферическом пространстве вокруг меня, непроизвольно и без особого напряжения координируя все отростки, это получалось уже на уровне рефлексов, как управлялись бы руки или ноги, будь у меня их больше. Хотя, у меня и так их сейчас явно с переизбытком, и постоянно растут все новые и новые.

Девушка же пищала на протяжении всего нашего подъема и замолкла, только когда вылетели на тропу и понеслись вдоль нее, приняв вертикальное положение. Ее глаза были расширены, и дышала она отнюдь не ровно и спокойно, похоже, все-таки перепугалась. Ладно, не умрет, не маленькая. И тут послышался отдаленный взрыв или нечто похожее, потом еще один и еще. И чем дальше мы продвигались вперед, тем громче и отчетливее становились звуки сражения. Спустя пару минут уже во всю было слышно, как ревет пламя и крошится камень, как что-то истошно скрипит и издает противный скрежет, и до меня не сразу дошло, что подобное я уже когда-то слышал. Ну, вот и свидимся вновь, твари, скоро кому-то станет по-настоящему страшно, и прибавил еще быстрее.

А спустя некоторое время нам открылось поразительное зрелище, огромнейший зев пещеры буквально светился из-за того, что происходило внутри. Создавалось впечатление, что отрабатывается невероятно дорогое светозвуковое представление, плюс дым и постоянно осыпающаяся горная порода. А когда приблизились еще ближе, стала видна и сама битва, и я буквально ахренел.

Почти весь ректорат, хотя я толком никогда и не знал, сколько их, около пятнадцати, вроде бы, стоял, перекрывая выход и, в прямом смысле, заливал пространство перед собой смертью, пуская в ход такое, от чего раньше у меня бы просто волосы встали дыбом. С их рук срывались потоки чистейшего пламени, били молнии, хлестали какие-то черные порывы, твердь вокруг трескалась и дрожала, а гул и шум стояли такие, что было не понятно, как они все это там выдерживают. Но человеческое зрение очень сильно уступало тому, что показывали мне кошмары, и это было поистине жутко. Весь воздух вокруг людей был буквально пропитан схемами и знаками, расчертившими пространство мельчайшей сеткой и заполнившими собой каждый сантиметр, каждый дюйм пространства. И все это жило, пульсировало и дышало, по-своему отражаясь в реальном мире, калеча, убивая или еще что-то делая с наплывающими волнами противника. И я таки угадал, это были все те же твари, разве что несколько помельче. И их сейчас сжигало, рвало на части и плющило, подбрасывало вверх и с чудовищной силой впечатывало в землю, кроша ими же других монстров, отчего во все стороны летели обломки лап, куски панцирей и стоял тот самый жуткий скрип и скрежет. Это была самая настоящая бойня, пола почти не было видно, всюду, куда не кинь взгляд, валялись трупы, искалеченные и изувеченные остатки некогда кошмарных чудовищ. Некоторые еще шевелились, агонизируя или продолжая жить, по ним толклись свои, добивая и втаптывая, а ректорат все лупил и лупил.

Напор полутора десятка человек оказался настолько мощным, что волны монстров накатывали и оставались лежать грудами мертвой плоти, разбиваясь о них, словно о волнорез, непоколебимый и прочный, уверенный в своих возможностях и уже бог знает сколько времени сдерживающих их натиск. И это впечатляло, я впервые видел столько боевой магии сразу, за считанные секунды успев запечатлеть такие подробности, которые с лихвой перебели все то, с чем довелось столкнуться за эти полгода. Сила ректората поражала и даже ужасала, воздух буквально звенел от перенапряжения и бросаемых ними заклинаний, и при других обстоятельствах соваться к ним было бы полнейшим безумием, сродни самоубийству. Проще было бы самому прыгнуть со скалы или повеситься, чем наглеть, пытаясь добиться от них чего-нибудь силой, только у меня был бесспорный козырь, который побить им было нечем - тени. И хоть эта палка о двух концах, все же, она стоила своей цены, только и требовалось лишь, что быть осторожным с ее применением.

Притормозив, бросил на землю рюкзак и кинул на него сверху Айсу, та лишь пискнула от неожиданности, и понесся дальше, ощущая, как кровь насыщается адреналином. Захотелось взреветь в прямом смысле слова и шарахнуть в копошащихся впереди тварей Роем, рассеяв их в прах, но рисковать кошмарами, посылая в творящееся там пекло, я не хотел. И, не доходя каких-то десять метров, нырнул в тень. А самого уже трясло, хотелось рвать и метать, вонзить руки в твердые панцири и расколоть их одним движением, почему-то именно эти гады вызывали во мне лютую злобу, не знаю, то ли запомнились те пещеры, то ли еще что, но убивать их буду с наслаждением. Из руки выметнулось деформирующее поле, сжавшись в тонкую полоску и удлинившись до максимума, и рванулся вперед, рассекая первые три твари. И понеслось.

Я метался, подобно бесноватому, истошно полосуя пространство и отмечая все большее и большее увядание чувств, с определенного момента это станет опасным и придется выйти из боя, а то или вообще остановлюсь, потеряв интерес к происходящему. Или начну убивать всех подряд, покончив и с ректоратом и с Айсой, чего мне совсем пока не хотелось. Пока же время еще было, и клинок разил просто с умопомрачительной быстротой, валя нападающих просто горами, заваливая их трупами выходы и обрушивая сверху еще и горную породу, что показалось мне отнюдь не лишним. Из-за того, что скорости в тенях и в реальном мире существенно отличались, то, что творил сейчас я, оказалось намного более эффективным действий ректората. Они сейчас уже стояли у самого выхода и ошарашено наблюдали за тем, как в центре пещеры работает настоящая дробилка, кромсающая и буквально уничтожающая вокруг себя любую жизнь. Я специально отправил к ним Белого, пусть будут глаза еще и там, лишний обзор никогда не повредит, и то, что он мне показывал, могло заставить выпасть в осадок и вполне крепкого нервами человека.