2
Хронологически еще более близким к лучниковскому был дефицитный список в финале поэмы Евтушенко «Северная надбавка» (1977), возможно, подсказанный перечнем Высоцкого. Это список заказов, от выполнения которых отказывается герой поэмы, чтобы отдать дикие северные деньги своей сестре и ее мужу, нуждающимся в лучшей квартире:
И когда самолет,
зеленку
.
за собой оставляя свист, Это — общественное.
взмыл в небеса,
Личное — дубленку
.
то внизу,
Парикмахерше
Семечкиной —
над землей отуманенной,
парик.
еще долго кружился
списочный лист
, Желательно
корейский
.
Щепочкиным С темечком.
не отоваренный
:
Для жены завгара
—
Зам. нач. треста
Сковородин
—
крем от загара
.
в любом количестве
валокордин
. Для
милиционера
Завскладом
Курочкина
, по прозвищу «Пиф-паф» —
вдова, —
пластинку Эдит
чулки из магазина «Богатырь».
(неразборчиво)
Без шва
.
Пьехи
или
Пиафф
.
Братья-геодезисты
Петровы
— Для
рыбинспектора
патроны
. по прозвищу «едрена феня» —
Подрывник
Жорка
—
блесну «Юбилейная»
нить для сетей
на тайменя.
из парашютного шелка.
Для Кеши-монтера
—
Далее
—
свечи
для
лодочного мотора
.
мелко
— Для
клуба
—
фамилий полста
: лазурной масляной
краски
,
детских
колготок
на разные возраста. для
общежития
—
Завхоз экспедиции
Зотов
— копченой
колбаски
,
новых
анекдотов
.
кому
—
Зотиха
—
неизвестно
—
два —
колесико для детской коляски
,
для нее и подруги
— меховые
сапожки
типа «Аляски»,
японских зонтика
. Ганс Христиан
Андерсен «Сказки».
Для
Анны Филипповны
— Летал и летал
акушерки —
воззывающий список
,
двухтомник Евтушенки
. как будто хотел
Дине
— взлететь на Луну,
дыню
. и
таяло где-то
,
Для
Наумовичей
— в неведомых высях:
обои
. «
Бурильщику
Васе
Бородину
—
Моющиеся
.
баночку пива
.
Воспитательнице
детсада — Хотя бы
одну
».
Здесь отказ от списка мотивируется исключительно благородными побуждениями (хотя как герой будет расплачиваться с доверившими ему свои деньги людьми, остается неясным), а сомнительные западные ориентиры (хотя бы в виде «Березки», долларов и фунтов стерлингов Высоцкого) полностью исчезают со сцены.
XVI
1
Но обратимся, наконец, к Аксенову и начнем с его общего пристрастия к спискам. Вот наудачу пара характерных мест из «Затоваренной бочкотары» (1968).
Он [Вадим Афанасьевич Дрожжинин] знал все диалекты этой страны, а их было двадцать восемь, весь фольклор, всю историю, всю экономику, все улицы и закоулки столицы этой страны города Полис и трех остальных городов, все магазины и лавки на этих улицах, имена их хозяев и членов их семей, клички и нрав домашних животных, хотя никогда в этой стране не был. Хунта, правившая в Халигалии, не давала Вадиму Афанасьевичу въездной визы, но простые халигалийцы все его знали и любили <…>
Вадим Афанасьевич жил двойной жизнью, и вторая, халигалийская, жизнь была для него главной. Каждую минуту рабочего и личного времени он думал о чаяниях халигалийского народа, о том, как поженить рабочего велосипедной мастерской Луиса с дочерью ресторатора Кублицки Роситой, страдал от малейшего повышения цен в этой стране, от коррупции и безработицы, думал о закулисной игре хунт, об извечной борьбе народа с аргентинским скотопромышленником Сиракузерсом, наводнившим маленькую беззащитную Халигалию своими мясными консервами, паштетами, бифштексами, вырезками, жюльенами из дичи.
Здесь переплетаются несколько списков, иногда получающих числовые характеристики (28, 3): топографический (столица, города, улицы, магазины…), страноведческий (диалекты, фольклор…), демографический (хозяева, члены семей, домашние животные), ономастический (имена, клички). Далее они развертываются в списки: политэкономических забот Дрожжинина (7), собственных имен (4) и профессий лиц, связанных с Халигалией (3), а также импортируемых туда продуктов (5 видов). Налицо также 3 топонима (Полис, Халигалия, аргентинский скотопромышленник, если не считать Сиракуз, скрывающихся в имени последнего).
