— Ты замечательный учитель, Молл, и сама это знаешь. Школе очень повезло, что ты там работаешь.

— Ну, не все время. Иногда я просто плыву по течению, а это не очень-то хорошо. И, мне кажется, Дэн хочет, чтобы я бросила работу или хотела бы ее бросить, если ты понимаешь, что я имею в виду. Думаю, он был бы куда счастливее, если бы я больше времени проводила дома, пекла хлеб, подавала ему ужин… Иногда я думаю, он ревнует меня к моим ученикам, потому что им достается так много моего внимания. И это тоже заставляет меня чувствовать себя виноватой. Ведь если бы я была хорошей матерью, я бы хотела уйти с работы, разве нет? А я не хочу. Действительно не хочу. Я была бы не против уйти на полставки, как ты. Но я не хочу совсем уходить с работы, даже если бы мы могли себе это позволить.

— Я бы тоже не ушла. Я бы с ума сошла без работы.

— Школа — единственное место, где я чувствую себя в своей стихии. По крайней мере, иногда. Только там я действительно делаю что-то стоящее, потому что мне кажется, что я недостаточно хорошая мать.

— Но в этом-то все и дело, разве нет? У меня с Альфи то же самое. Все, что он делает правильно — это его заслуга и его победа, а все его ошибки — целиком моя вина. И с этим ничего не поделать.

— Знаю. Просто иногда это чертовски угнетает.

Из гостиной послышался грохот. Альфи прыгал на кровати практически все время, пока по видику шел «Винни-Пух». Он воображал себя Тигрой, но последний прыжок ему не удался. Мы подняли невообразимую суету и наконец-то доказали ему, что его голова не раскололась, но завтра нужно показать шишку бабушке. Это его успокоило, потому что он очень любил демонстрировать свои шишки и царапины, а меня это всегда заставляло чувствовать себя небрежной матерью. Хотя моя мама клянется, что Джим большую часть детства ходил облепленный пластырями, и ей приходилось постоянно покупать несметное количество зеленки, пока ему не исполнилось, по меньшей мере, двенадцать.

— Нам пора, Лили, пойдем, надо идти домой. Уже почти время принимать ванну. У нас будет замечательная ванна с пеной, правда?

— Нет. Я хочу побыть тут. Нет.

Лили принялась громко вопить и швыряться диванными подушками, и Альфи с удовольствием к ней присоединился. Наконец нам удалось справиться с малышами при помощи пары пакетиков шоколадного драже, и пока я помогала Молли отнести Лили в машину, Альфи успел побегать по лужам в домашних тапочках.

Лили почти вдыхала свое драже.

— Перестань, а то конфетка попадет тебе в нос, и ты задохнешься.

Мы вернулись в дом, и пока я чистила тапки Альфи, он играл в Питера Пэна в последний раз перед сном. Я понимаю, что Молли имела в виду, говоря о том, как это трудно никогда не ощущать, что поступаешь правильно. И что она имела в виду, говоря о работе, я тоже понимаю. Иногда я с нетерпением жду начала недели, потому что на работе я чувствую себя хотя бы немного специалистом в своей области. И в каком-то смысле мне гораздо легче жить, беспокоясь только о себе и Альфи. То есть, наверное, было бы здорово жить с мужем, но в то же время возникло бы столько дополнительных проблем. Что бы ты ни делала, все равно кажешься себе виноватой, и бедняжке Молл, похоже, сейчас особенно трудно. А ведь она обычно так оптимистична и имеет свой определенный взгляд на вещи. Наверное, дело в том гормональном коктейле, в котором ты плещешься в первые месяцы беременности.

Альфи, кажется, наконец, устал скакать, но засыпать не торопился, так что я опять теряла время. Он отказался лежать, пока я читаю ему сказку на ночь, и продолжал кувыркаться, научившись совсем недавно этому в детском саду. Наконец мое терпение лопнуло, и я раскричалась, а сын разревелся. Кончилось тем, что я легла рядом и обняла его, а проснулась через час от того, что у меня затекла левая нога, и огонь в камине погас. Ладно, пора уже немного расслабиться — хоть телевизор посмотреть. Завтра мне на работу, в кухне гора немытой посуды… Надо еще не забыть побрызгать «Деттоксом», прежде чем приедет мама.

Про «Деттокс» я, разумеется, забыла, и мама спросила меня, что я такое невообразимое сделала с тапками Альфи. Как будто я нарочно извозила их в самой грязной луже, какую только смогла найти поблизости. Когда я уходила, она пыталась убедить Альфи съесть на завтрак пшеничные хлопья и суетилась вокруг синяка у него на голове, который был уже едва заметен, но все равно заставлял меня чувствовать себя виноватой.

На работу я опоздала, потому что застряла в пробке за каким-то ублюдком на тракторе. Джанет стояла в дверях и выразительно посмотрела на часы, когда я пришла.

— Мистер и миссис Прентис уже битый час ждут тебя в комнате для встреч. Где тебя черти носят?

— Извини, попала в пробку. Я войду, ты не возражаешь?

И я направилась прямо в комнату для встреч, не давая ей возможности ответить. Так что, когда она вошла, я как раз начала обсуждать планы с клиентами.

— Я всего лишь хотела убедиться, что все довольны. Эллис у нас новый сотрудник, однако мы ей всецело доверяем. Если вам что-нибудь понадобится, меня можно найти за дверью.

Мистер и миссис Прентис выглядели смущенными, а я была в ярости. Джанет печально известна тем, что вваливается на чужие встречи и срывает их. Я уже выучила, что надо говорить в таких случаях.

— Спасибо, Джанет, думаю, у нас все в порядке, хотя, может быть, ты принесешь мне чашечку кофе?

Мистер и миссис Прентис сказали, что и они бы тоже выпили еще кофе, а затем вновь обратились к теме своего амбара. Джанет выглядела разгневанной, но вынуждена была выйти и приготовить нам кофе, а я наградила ее улыбкой, которая, хотелось бы надеяться, выглядела ободряющей. Хотя, подозреваю, могла получиться и торжествующей, потому что я была очень довольна собой. Бренда принесла кофейник и подмигнула мне, разливая кофе по чашкам.

Как только встреча закончилась, Джанет приперла меня к стенке.

— Им понравились планы?

— Очень понравились.

Она что-то не выглядела довольной.

— Ладно. На самом деле, я хотела поговорить с тобой о твоем рабочем столе. Он производит крайне неприятное впечатление, хотелось бы, чтобы ты, Элис, навела на нем порядок. В конечном итоге порядок на рабочем месте экономит много времени. И было бы хорошо, если бы ты купила молока, возвращаясь с обеда. Бренда будет очень занята, а мы не ожидали, что твоим клиентам понадобится столько молока в кофе.

Когда Джанет отошла, я высунула язык ей вслед. Бренда рассмеялась. А я начала прибирать на столе.

Было бы здорово, если бы Джанет была хоть чуточку более понимающей, ведь она тоже работающая мать, но, к сожалению, ведет себя совершенно противоположным образом. Когда Джон на прошлой неделе в обеденное время отправился навестить своего двухлетнего ребенка в яслях, она смотрела на него так, будто он вышел в финал соревнования на звание лучшего отца. Однако когда мне в один из дней на прошлой неделе надо было уйти с работы на десять минут раньше, так как мама могла опоздать — она ходила к зубному — Джанет подняла ужасный шум, заявив, что хотела со мной поговорить, но теперь придется отложить это на завтра. Я весь вечер репетировала, как ответить на ее претензии. А она, оказывается, просто хотела сказать мне, что я случайно взяла ее любимую кофейную кружку с цветочками, и попросить, чтобы я больше ее не трогала. Такое впечатление, что Джанет полагает, будто женщину с детьми можно воспринимать всерьез в одном-единственном случае — если она ведет себя так, словно у нее их нет. Неудивительно, что у самой Джанет такие ужасные дети. Бренда говорит, что когда они в последний раз были в офисе, то вели себя настолько отвратительно, что все только и мечтали, чтобы они свалились с пожарной лестницы. Не будь Джанет, работа была бы мне куда больше в радость. Хоть я, конечно, и не в восторге от того, что приходится заниматься таким количеством подсобных помещений. Правда, по крайней мере, это дает мне возможность выплачивать по закладной. Но иногда я мечтаю высказать ей все, что думаю об этом.