— Ты врешь! — Лера старалась сдерживаться, понимая, что иначе может проиграть этот раунд, но это было так трудно. — Его посадили, чтобы отомстить моей маме! За то, что она не стала любовницей твоего мужа!
— Совсем девка спятила, — произнес Михаил.
— Да кто тебе эту чушь наплел? — выкрикнула тетка.
— Ты сама прекрасно знаешь, что это не чушь!
— Да, тяжелая наследственность, вся в мамашу, тоже пора в психушку. — Михаил взял сигарету, но, когда он закуривал, руки его дрожали. — Чего ты от нас хочешь?
— Я хочу, чтобы вы, прямо сейчас, написали заявление в прокуратуру! О том, как шантажировали и травили мою мать, как сфальсифицировали дело против моего отца. Сами сумеете или продиктовать?!
— Ах ты, грязная потаскуха! — завизжала тетка. — Миша, звони в милицию!
Корнаутов поднялся и направился к телефону.
— Ни с места! — приказала Лера, выхватила из кармана пистолет и направила на него. — Я не уйду отсюда, пока не получу то, зачем пришла!
— Я если мы откажемся писать? — Михаил с опаской посмотрел на нацеленное на него оружие.
— Я выстрелю, — сказала Лера.
— Но ведь тебя посадят.
— Ну и что! Мне терять нечего!
— Думаешь, муженек отмажет?! Ах ты, сучка поганая! — не своим голосом завопила Жанна. — У Миши сердце больное! Не смей, брось свою пушку!
— Ни за что, — сказала Лера. — Мой муж здесь ни при чем. Я действительно выстрелю Что, страшно? А как маме было страшно жить целых двадцать пять лет! Как вы издевались над ней? Кто подменил ей таблетки? Ты, тетя? Ты! Ты ее ненавидела, ты ей завидовала, ревновала. И как здорово ты с ней расправилась!
Тетка, выкрикивая что-то невнятное, забилась в истерике.
Глаза Михаила налились кровью, он посмотрел на Леру.
— Видишь, что ты наделала!
— Вижу. И получаю от этого удовольствие. — Лера держалась из последних сил, нервы были на пределе, но остановиться она уже не могла.
— Успокойся, Жанна, — сказал Михаил вдруг изменившимся голосом, — никуда нам не деться. Я сейчас принесу бумагу и ручку.
Тетка продолжала всхлипывать.
Лера внимательно смотрела на дверь, за которой скрылся Корнаутов. И, как это часто бывало с ней, предчувствие грозящей опасности пронзило все ее существо, словно ток высокого напряжения, пальцы, сжимающие пистолет, похолодели и почти онемели.
— Брось оружие! — Корнаутов вышел из кабинета, направляя на Леру тяжелый револьвер. — Твоя игра закончена!
Лера оцепенела, силы оставляли ее. Она прислонилась спиной к стене, чтобы не упасть. В этот момент раздался взрыв, тяжелая железная дверь грохнулась на пол, и в клубах дыма в образовавшемся проеме появились Максим, а за ним Леха, и еще один парень в милицейской форме…
— Мы, кажется, вовремя, — сказал Максим напарнику.
У Леры потемнело в глазах, и она потеряла сознание. Пистолет выпал из рук. Максим мгновенно подобрал его, аккуратно вытер носовым платком.
— Леха, наручники! Петька, надо вызвать «Скорую».
Корнаутов обалдело уставился на Максима.
— Какие наручники! Ты что, брат, сдурел! Она сама, с пистолетом…
— С каким пистолетом? Кто? Это вы собирались убить мою жену!
— Ты это докажи!
— Я застал вас на месте преступления. Есть свидетели и вещественные доказательства. Тут все ясно. Собирайся, едем в отделение!
— Ты мне ответишь… за порчу имущества! — прохрипел Михаил.
— Ничего, у тебя скоро будет другая квартира!
Когда Лера очнулась, она увидела склонившегося над ней человека в белом халате, услышала голос Лехи:
— Составь заключение, нервный шок в результате покушения…
— Да я все понял, — ответил врач.
Конечно, Лера была очень благодарна Максиму за все, что он сделал ради нее, но глубокая печаль, сожаление о сломанных судьбах, изуродованных жизнях, ощущение собственной вины надолго поселилось в ее душе. Дома, постепенно приходя в себя, она говорила:
— Макс, прости, я черт знает что натворила! Но если бы ты ночью не приехал за мной… Может быть, меня, как и мамы, тоже не было в живых…
— Именно этого я боялся, когда мы с Лехой с сиреной и мигалкой гнали! Проснулся, тебя нет, пистолета нет, валяется раскрытая тетрадка…
— Ты все прочитал?
— Мне было достаточно первых двух страниц. Дурак бы не сообразил, где тебя искать! Сначала я просто озверел от злости, а потом испугался жутко. Я-то тебя знаю, ты у нас девушка решительная! Едем, а я думаю — вдруг не успеем, вдруг ты из моей пушки жахнула! Соображаю, как тебя вытаскивать, ну, блин, думаю, проспал! А там труп! И дверь железная, хрен ее сломаешь! А Леха смеется — я взрывчатку прихватил. Вот так мы работаем, лапочка!
— Макс, а я мамин дневник не смогла дочитать…
— Ты спрячь его куда-нибудь подальше, прочтешь лет через двадцать, когда у нас уже внуки будут… А лучше сожги. Юридической силы он не имеет, к сожалению. Но я и так докопаюсь.
И Максим докопался… Следствие по делу Михаила Корнаутова тянулось несколько месяцев. Помимо того, что нам уже известно, Максиму удалось обнаружить в его биографии много криминальных фактов. Это был тяжелый, кропотливый труд. Многие люди, пострадавшие из-за него в прошлом, боялись рассказывать об этом следователю, но в конце концов нашлись свидетели, охотно дававшие показания против Корнаутова. Дело распухало, в нем фигурировали вымогательство, получение взяток за предоставление сомнительной информации. Более того, выяснилось, что он несколько лет назад был официально уволен из органов безопасности, тщательно скрывал это от окружающих и продолжал брать взятки у несчастных людей, надеявшихся на его помощь. Одна женщина, хлопотавшая за своего мужа-диссидента, призналась со слезами, что Корнаутов обещал ей помочь вызволить мужа из Лефортовской тюрьмы, но ей было нечем заплатить ему. Тогда он стал издеваться над ней, а потом изнасиловал и избил. Максим вел расследование с профессиональным азартом и сумел выйти на след компаньонов Корнаутова по валютным спекуляциям и даже торговле наркотиками. Такова была подноготная благополучной и процветающей семьи. После суда влиятельный и преуспевающий дядя Миша был отправлен в «Матросскую тишину» с полной конфискацией имущества, а тетя Жанна, в одночасье порвав со своим партийным прошлым, срочно окрестилась, потом вступила в какую-то религиозную секту и посвящала гораздо больше времени тайным обрядам, нежели визитам к мужу в тюрьму.
Казалось бы, восторжествовала справедливость, наступило возмездие, но Лера испытывала при этом не столько радость и удовлетворение, сколько горечь и отчаяние. Все, что она знала теперь, было чудовищно, такое невозможно было искупить никакими приговорами суда, никакими молитвами и ритуалами, и нельзя было ничего изменить в прошлом, избавить от пережитых страданий своих родителей, воскресить мать… Во время следствия и суда Лера часто виделась со своим отцом, им обоим было тяжело выдержать весь этот долгий, мучительный процесс, но Максим настаивал, уговаривал их давать свидетельские показания… Лера понимала, что он прав и делает все это ради нее… И вот наконец все позади… Отец сразу же уехал на гастроли. Он звал с собой Леру, он предложил ей выступать с его ансамблем. Господи, как же она об этом мечтала! Но Максим привел сотню аргументов против ее поездки, и в конце концов Лера поняла, что он просто умирает от ревности, представляя ее на сцене. И она осталась…
Лера делала какие-то дела по дому, разговаривала с Максимом, отвечала на телефонные звонки, бесцельно ходила из угла в угол, все валилось у нее из рук… Ей никого не хотелось видеть и слышать, все было словно в густом тяжелом тумане, поглотившем окружающий мир. Из состояния странного оцепенения ее вывел Наташин звонок.
— Лерка, Вовчик погиб!
— Ты что?! Это ужасно! — вскрикнула Лера.
— Не то слово! Адик плачет, я никогда его не видела таким! Хорошо, что Серый с ним… Он умеет утешать, в нем что-то необыкновенное открывается, когда другу плохо… Лерка, прости, я знаю, что ты пережила. Завтра ребята дают благотворительный концерт в его память. Придешь?
