========== Глава 1 ==========
Последнее время я не особо обращаю внимание на то, что там за окном: светло, темно, дождь, какая разница? Это «последнее время» длится уже не первый год, на самом-то деле, и за это время никаких причин что-то менять не появилось. Менялся только я сам, и все больше внешне – сейчас во мне уже трудно узнать двадцатилетнего юношу, я больше смахивал на пьяницу среднего возраста, вот только слишком худой для такого сравнения. Впрочем, меня самого все устраивало, абсолютно все, кроме того, что страшно хотелось принять дозу.
«Принять дозу». Надо же. Я все еще пытаюсь мысленно облагораживать свою зависимость, и мысленно у меня не выходит произнести это самое «колоться». Зато вслух я выражаюсь совсем не сдержанно, иначе просто нельзя в тех кругах, где я вращаюсь. Там, где каждый второй – наркоман без прошлого, а через одного – бывшие зеки, так и не нашедшие места в этой жизни. Сам себе я пророчил место среди вторых, потому что прошлое, какое-никакое, у меня было. Ничего выдающегося: родители, часто выпивавшие по выходным и праздникам, старший брат, с которым у меня десять лет разницы и ничего общего. За плечами школа и брошенный университет, о котором я уже давно не вспоминал. Как я еще держусь?
Моя квартирка находится на последнем этаже задрипанной многоэтажки в одном из спальных районов Сан-Франциско. Это жилье для меня снимает брат, который работает где-то на севере и приезжает раз в три месяца для того, чтобы оплатить мне счета и отдать долги, которые я наживаю со всем энтузиазмом. Родители, в отличие от него, даже не звонят – укатили в Перу еще несколько лет назад, сказали, купят там землю, построят дом, но, видимо, не срослось. Я по ним даже не скучаю. Сейчас я вообще не скучаю, да и других особо сильных чувств не испытываю.
Кроме яркой жажды. Мне нужна доза.
Я вышел на улицу, замечая довольно сильную одышку - лифт в доме не работал, и я спускался по лестнице пешком. Сейчас вечер, но это не вызывает у меня никакой реакции, ведь фонари на улицах светят исправно, а дорогу к нужному мне месту я нашел бы и с закрытыми глазами. Идти довольно далеко, четыре квартала, городской транспорт, похоже, ходить перестал, а на такси денег уже не осталось – в кармане ровно на один шприц. Естественно, не аптечный.
На улице прохладно, замерзаю в первые пять минут и с удивлением думаю, неужели осень? На мгновение даже успеваю почувствовать жалость, ведь мои бывшие одногруппники уже на третьем курсе, летом наверняка ездили компанией куда-нибудь отдыхать, а сейчас каждый из них сидит в теплой гостиной перед телевизором, гладит кошку и имеет отличное будущее. Мысль прерывается, просто меряю шагами влажный тротуар с остатками дневного мусора, который убирают только по утрам. Сам периодически чувствую себя частью этой грязи, становится противно, но и эти мысли надолго в голове не задерживаются – то, что я называю жаждой, вытесняет все остальное на второй план. Это уже почти ломка, но я все еще могу соображать и ходить, мне не больно, почти нет дискомфорта. Мое «лекарство» - не героин, без него я могу держаться дольше, чем пару несчастных дней.
- Эй, мразь! – оклик откуда-то сбоку, неприятный и грубый голос, в котором, к тому же, сквозит нешуточная угроза.
Останавливаюсь, потому что трезво оцениваю свои силы, а жизнь мне еще немного дорога. Господи, пускай этот мудак будет один!..
Обернувшись, вижу, что сегодня мне не повезло – мудаков трое, они неплохо освещены уличным фонарем, и иллюзий насчет их намерений у меня уже не остается. Голова заработала быстрее, я подумал, не убежать ли мне от них, но вариант был заведомо проигрышным: с моей-то физической подготовкой! Потом будет только хуже, их «побег» только раззадорит, а меня лишит последних сил. Еще можно закричать, я хоть и парень, но не гнушаюсь подобного. Этот вариант тоже слишком плох – если кто и высунется в окно, то, увидев меня, явно не помчится спасать. Вызовет полицию, а те только рады будут меня упечь на четырнадцать суток – столько мне не продержаться, кишка тонка.
- Не место всяким отбросам в нашем районе! – подходят ближе, а я все так же стою, удивляясь тому, что им вздумалось поговорить. Причину нашли, надо же. Неужели у них есть что-то на подобие совести, которую эти слова призваны успокоить? Сомневаюсь, но мое мнение тут точно в расчет не идет.
- Язык проглотил?
Скептическая улыбка невольно появляется на лице – размечтались, да чтобы я хоть слово сказал, дав вам отмашку на старт? Плавали, знаем. В прошлый раз, пару месяцев назад, у меня неделю ребра ныли, правда, в тот раз это были другие ребята… или те же самые, но в количестве пяти штук. Смотрели исподлобья, за человека не держали – и вполне взаимно, но постоять я за себя не мог, со школы еще слабак, а наркотики развитию силы не способствуют.
Мое молчание ребятам надоедает, один из них кидается ко мне, с силой впечатывая кулаком в живот, от чего меня сгибает пополам. Кашляю, почти тошнит, даже радуюсь тому, что сегодня не обедал, а то внутренностей в себе не удержал бы точно. Они милостиво ждут, пока я выпрямлюсь, одним ударом тут не обойдется. Медленно перевожу себя в вертикальное положение, решаюсь, наконец, заговорить:
- Давай закончим, друг, я понял, ваш район, сейчас уберусь отсюда, - голос звучит заискивающе, но что поделать – я не люблю боль, я боюсь боли, я всячески пытаюсь ее избегать. Мне не стыдно, здесь нет никого, перед кем я могу испытывать стыд, зато без зазрения совести признаюсь, что мне страшно. Могут ведь и убить, не намеренно, а просто не рассчитав силу. Куда лучше договориться миром.
«Друзья» на компромисс не идут, и следующий удар получается еще сильнее, перед глазами темно, даже не могу некоторое время дышать, вновь согнувшись и прижимая к животу руки. Снова никаких мыслей, я даже не злюсь на них, не мечтаю об их смерти, и все такое. Только один вопрос в голове: сколько еще?..
Удары предпочитаю не считать, хотя на самом деле их не так уж много, я больше сам себя жалею, чем действительно терплю боль от кулаков. Солнечное сплетение, почки (или что там, в боку, расположено), предплечье, - еще чуть-чуть, и я не смогу стоять, тогда, наверное, начнут бить ногами. В тот момент здраво рассуждать я, конечно, не был способен, только позже понял, что всерьез меня калечить тогда не хотели, просто душу отвести, если это можно было так назвать. Что ж, сволочи, и на том спасибо…
- Ребята, что у вас происходит?
Поначалу мне даже кажется, что это один из их дружков, подвалил слишком поздно, не успел к началу «спектакля», и теперь собирается наверстать упущенное. Зло усмехаюсь, хотя этого никто не видел – я по-прежнему не могу разогнуться, и волосы закрывают лицо; сплевываю на асфальт, сначала кажется, что кровью, но я вновь перегибаю планку, не настолько же сильно мне досталось, лицо вообще не трогали.
- Так в чем дело? – голос прозвучал во второй раз, и я невольно прислушался. Опасные нотки в нем чувствовались сразу, как и твердая уверенность. Никакой заносчивости, никакой театральности, ничего из привычных уличных атрибутов. Даже становится интересно, так что я, морщась от боли, немного приподнимаюсь и успеваю заметить, как троица моих несостоявшихся «друзей» скрывается в давешнем переулке, косо на меня глядя на прощание.
Странно, мне казалось, что тут, по меньшей мере, отряд полиции, а на деле всего один мужчина, спокойно стоящий буквально в паре метров от меня. Плохо определяю возраст на вид, но, похоже, ему за тридцать – сужу об этом по проседи в волосах. Сами волосы короткие, лицо волевое, он повыше меня ростом, а еще на нем форма защитного цвета. В этом я тоже не разбираюсь, на копа не похож, те выглядят поопрятнее, да и нет привычных «ментовских» атрибутов – кобуры на поясе, наручников, прочей ерунды.
