Снова комната. Снова тот же пейзаж. Только в нём находились двое.
— Лиана, что же ты делаешь? — спросил Эрвин.
— Ты про что именно спрашиваешь? Про то, как я позавчера взяла твой УПМ, или может быть про то, как без разрешения месяц назад села на лошадь? А, может быть про то, как я вчера сорвала твой очередной план убийства и спасла ни в чём не повинных людей?
Эрвин рассмеялся:
— Ни в чём не повинных? Ты хоть знаешь скольких он убил? Сколько жизней отнял и ещё отнимет, если его не убить?
— Они бы никогда такого не сделали! Люди никогда бы не убили себе подобного, особенно, если знаешь, как дорога жизнь, живя там! — вспылила девушка. Она прекрасно понимала, что до брата ей не достучаться, но не могла с этим ничего поделать. Она была импульсивна, а он сосредоточен. Она вначале говорила, а потом думала, он же наоборот — взвешивал каждое слово, как мясник на весах очередной ошмёток сала. Ей только двенадцать, а он уже без пяти минут командир. Если он что-то решит, то так оно и будет. Это бесило. Честно. Но невозможность остановить его, сделать что-то самой бесила ещё больше.
— А ты уверена, что он никого не убьёт?
Девушка уже хотела твёрдо ответить «да», как вспомнила их разговор. Слова застряли в горле. Появилось липкое чувство, что тебя предали. Твои старания не оценили, а в душу смачно плюнули.
— Я просто хотела проверить, живы или нет те преступники, — честно ответила девушка, прекрасно понимая, о чём спросил первый раз брат. Про подслушанный разговор она решила пока что молчать. Жизнь она умела ценить.
Эрвин потер пальцами глаза и, вздохнув, медленно опустился на кровать.
— Неужели ты действительно думаешь, что я был способен убить их? — тихо, но твердо спросил командир, — максимум, что я мог с ними сделать, так это засадить за решетку за все те преступления и убийства, что они совершили.
— Прости, — тихо сказала Лиана и отвернулась от брата. Она уже сама себя не понимала и не знала, правильно ли она поступала, защищая преступников, которые хотели убить её брата. Блондин в нерешительности поднял руку, а затем медленно опустил её на хрупкое плечо девочки. Лиана дернулась, и руку пришлось убрать.
— Ты как всегда, — глубоко вздохнул брат и захлопнул дверь. Замок в ней громко щелкнул, извещая о том, что девушка заперта. Эрвин всегда пытался быть для девочки именно любящим братом, а не командиром, но не получалось. Он всегда был вынужден отдавать приказы, чтобы остудить её пыл. К сожалению, братом он так и не стал. Похоже, что единственную надежду на счастливую семью девочка похоронила вместе с её матерью. Осталась только мечта.
Лиана повернулась и посмотрела на закрытую дверь. Теперь её свобода ограничивалась не только тремя стенами, но и одной комнатой. Она резко отвернулась и укрылась с головой одеялом. Нет, ей не было холодно, просто девушке хотелось спрятаться от всего, просто исчезнуть. Совсем не хотелось верить, что она осталась совершенно одна.
Она спасла тех трех подростков, но даже не ожидала, что после их помилования преступники будут строить козни против её брата и захотят так подло его убить, забрав нужные документы, тем самым выполнив очередное грязное задание. И спасла ли она?
Эрвин в любом случае не стал бы к ней прислушиваться. Он поступил так, как считал нужным. А раз уж они ещё живы, значит, он с самого начала не собирался их лишать жизни. Лиана уткнулась носом в подушку. Она чувствовала, что все вокруг над ней смеются и не понимают. Девочка не знала, что делать. Если она всё расскажет Эрвину, то тот без промедлений засадит ребят в тюрьму, забрав у них свободу. А девушка как никто другой знала, что это такое. Но даже просто вспомнив с каким взглядом Ривай смотрел на Эрвина там на крыше, она была уверена, что они с легкостью справятся с этим заданием.
Постоянно размышляя, Лиана и сама не заметила, как уснула.
Несколько дней девушка провела в постели. Запертая дверь открывалась только для того, чтобы прислуга могла внести в комнату еду и воду. Пейзаж не менялся на протяжении недели. Потолок по-прежнему был интересным, а занятие считать трещинки на стенах казалось очень даже занимательным. Эрвин так и не отпускал её. Состояние Лианы уже давно пришло в норму, но брат… Да, теперь уже стал полноправным командиром Легиона разведки. А чего добилась она? — лишения свободы, ограничения своих прав, кучу насмешек и уйму проблем, из которых невозможно выбраться.
Лишить свободы — значит, лишить воздуха, способности жить. Сейчас Лиана желала только одного. Ещё бы раз взлететь на УПМ так высоко, что даже птицы тебя не достанут. Хоть бы раз почувствовать ветер, скребущий щеки; увидеть пелену перед глазами, застилающую вид; почувствовать приятную прохладу, чувство парения и невесомости; закрыть глаза и представить, что ты птица, а всё что внизу — неважно... Всего на одну ночь. Всего один глоток жизни! Это всё что было ей сейчас нужно. “Ведь ты об этом мечтала? Да, мам?”
Лиана медленно передвигалась по комнате. Делать было нечего, и она мерила комнату шагами. Остановилась она возле небольшого зеркала, висевшего рядом с умывальником. Посмотрев на своё отражение, она только тяжело вздохнула. Красавицей она никогда не была, да и не стремилась к этому. Мать говорила, что цвет волос ей достался от отца: такой же тёмно-шоколадный, но синие глаза были её заслугой. Девочка очень хотела быть на неё похожей, но мать всегда говорила, что она вылитый отец и звонко смеялась.
“Да, было время,” — вздохнула она и отошла от стекла. Видок у неё, и вправду, не очень. Девочка облокотилась об стенку и медленно сползла по ней вниз. Разговор Ривая до сих пор не выходил у неё из головы. Слова Эрвина тоже бесконечно и монотонно всплывали в её памяти.
— Эрвин, чтоб тебя... — вспыхнула девушка, вспомнив, как он отобрал у неё УПМ, когда она впервые воспользовалась им. Лиана вдруг застыла. взгляд забегал по полу и заблестел. Девушка на носочках подошла к окну, боясь разочароваться в собственной выдумке. Через секунду улыбка озарила её лицо.
«Ну что, братец, не хочешь по-хорошему — будет по-плохому. Слишком плохо ты знаешь свою сестрицу!» — подумала девушка и выпрыгнула в окно. Зацепившись за ствол росшего под окном дерева, девочка медленно с ветки на ветку спустилась вниз. Как только она почувствовала под ногами твёрдую землю, она глубоко вздохнула, радостно закружилась вокруг своей оси и упала на мягкую траву. Она была ещё ребёнком, именно поэтому сейчас настолько счастлива.
Ривай, глубоко поглощённый в своими мыслями, медленно бродил вокруг корпуса. Фарлан и Изабель уже давно спали, он же под предлогом дежурства решил осмотреть территорию. Здесь всё просто: огромный штаб, слева — конюшни, позади — небольшой тренировочный лагерь, остальная территория — сплошные луга и одна единственная дорога, ведущая бог знает куда. Неожиданно мысли парня прервал странный звук — смех. Он был таким чистым, невинным и по-детски счастливым. Брюнет остановился.
Отдышавшись, девочка взглянула на чистое бесконечно синее небо. “Как красиво!” Именно такие моменты достойны внимания. Именно ради таких моментов стоит жить. Ривай тоже поднял голову к небу. Как же редко он его видел, а такой красоты — никогда. “Неужели она вылезла из комнаты только для того, чтобы поглазеть на небо? Девушки все такие?”
Через несколько минут Лиана уже встала. Выбраться из запертой комнаты далеко не её цель. Её цель — снова взлететь. Девочка быстро перебегая от куста к кусту, от дерева к дереву, оказалась около главных ворот. Сердце зашлось в быстром темпе, дыхание сбилось, но блеск в глазах не погас. Сейчас спокойное время, так что часовые наверняка спят. Тенью скользя по коридору, Лиана на носочках пробралась в тёмный кабинет Эрвина. Пока что всё проходило успешно. И вот удача. Его УПМ лежал прямо на столе, а в шкафу несколько запасных баллонов с газом. Хоть в чём-то повезло. Лиана усмехнулась и тихонько засмеялась своему озорству. Она ещё раз внимательно оглянулась, не веря своему везению, и... побежала. Побежала так быстро, как только могла.
