- Теперь привяжи канат покрепче! - приказал Флажолет, который вскоре стоял рядом с Володей на палубе, опасливо, однако, озираясь. - Ну и куда пойдем? - спросил он нерешительным тоном, будто былая отвага уже оставила его.
- А я откуда знаю? - нагло улыбнулся Володя, уловивший робость в поведении "хозяина". - Ты меня сюда звал, вот и веди.
Вторая фраза Флажолета была сказана ещё более благодушно и доброжелательно:
- Ты мне только покажи, Вол, как вашей пушкой пользоваться. Она заряжена? А затвор где?
И Флэг подал Володе "беретту". Тут уж мальчик и вовсе догадался, что Флажолет по натуре слабак и только выпендривается, когда хочет быть хозяином.
- Перед стрельбой опусти предохранитель вниз, - сказал Володя, принимая из рук Флажолета автомат. - А потом потяни на себя затвор вот так. - И Володя клацнул затвором.
Едва Володя услышал звук загоняемого в казенник патрона, как в его мозгу ярким фейерверком блеснула мысль: "Сейчас я наведу на него автомат, прикажу лечь на палубу, а потом выгоню из "Стального кита" Смыка и тоже заставлю его, после того как он заберется на катер, лечь с Флэгом рядом! Они останутся здесь, а мы отправимся на подлодке своей дорогой!"
- Ладно, давай сюда! - вырвал из рук Володи "беретту" заподозривший неладное Флажолет - как видно, чувства мальчика отразились на его лице, как являются на фотографической бумаге контуры изображений негатива. - Иди за мной! - сказал Флэг, но тут же передумал: - Нет, впереди шагай! Туда, к каюте!
Володя пошел, но едва он начал движение по палубе, как заметил капли крови, густой и почти черной, которые дорожкой стеклись по направлению к двери каюты. Володя догадался, что в помещении ему придется увидеть нечто страшное, отталкивающее, идти не хотелось, но Флажолет, уперев в спину мальчика ствол автомата, скомандовал:
- Вперед!
Верхнее помещение катера, как оказалось, было рулевой рубкой штурвал, рычаги, приборы. Здесь никого не оказалось, но Володя видел, что капли крови вели к трапу, спускавшемуся к трюму.
- Что дальше? - тихо спросил мальчик, страшась спускаться вниз.
- Туда, туда! - даже не сказал, не прошептал, а лишь подвигал губами Флажолет, глаза которого, видел Володя, чуть не вылезали из орбит от напряжения и страха.
- Я не хочу туда спускаться! - так же беззвучно проговорил Володя, чувствуя, что может упасть из-за переполнявшего его сознание волнения.
- Вниз, вниз! - ткнул Флажолет Володю стволом автомата в грудь.
Между мужчиной и мальчиком словно происходил поединок, где самый трусливый хотел пересилить в то же время более смелого, но невооруженного и слабого в физическом отношении человека. И Володя понял - если он спустится вниз первым, то победит Флажолета духовно. И Володя пошел.
Он спускался по крутому, запачканному кровью трапу, стараясь не наступать на капли, и вот уже его нога нащупала пол нижнего помещения катера. Нет, Володя не думал, что здесь его кто-нибудь будет караулить, готовить засаду. Он был уверен, что не увидит в каюте живых людей, и на самом деле - в дальнем её углу, под круглым иллюминатором, расплескивавшим на стены мерцающие блики от плещущихся в полуметре от стекла волн, полулежал кто-то. Даже с расстояния в пять метров, в полумраке, Володя ясно увидел Цыгана. Правда, в этой скомканной болью фигуре уже не было гонора, бравады, силы, которыми человек с трезубцем на майке щеголял позавчера на платформе плавучего крана.
- Эй ты, мэн! - опасливо крикнул Флажолет, направляя на лежащего Цыгана ствол "беретты". - Ты живой?!
Молчание было ответом Флэгу, и тогда Флажолет осмелел. Твердой поступью он пошел по мягкому ковру, устилавшему пол каюты, по направлению к Цыгану, а Володя, которому было неприятно и страшно находиться в близком присутствии мертвеца, остался стоять поодаль. Но, даже находясь в нескольких метрах от Цыгана, Володя видел, что искатель приключений, перед тем как расстаться с жизнью, вытерпел немало мучений, - его избивали и даже вырвали из уха серьгу.
- Эй, ты живой? - повторил свой вопрос Флажолет, наклоняясь над Цыганом, и тут же отпрянул, потому что тот, кого Володя принимал за мертвого, издал протяжный стон и повернул голову, чтобы посмотреть на человека, задавшего вопрос.
- Я-я-а, я-я-а, - бормотал Цыган, еле шевеля разбитыми, распухшими губами, - в... боль-ни-цу... ме-ня...
- Что? В больницу хочешь? - переспросил Флажолет, и в его голосе Володя услышал торжество здорового человека, возникшее от сравнения себя с умирающим.
- Да... в боль-ни-цу, - прошептал Цыган. - За-пла-чу...
Флажолет встрепенулся. Этот человек, как видно, не знал между людьми никаких иных отношений, кроме денежных, и теперь возможность заработать на беде незнакомого неудачника заставила Флэга отнестись к просьбе Цыгана с вниманием.
- А как, как ты мне заплатишь? Чем? Что у тебя есть? - спрашивал Флажолет, согнувшись над раненым.
- Зо... зо-ло... то, - проговорил Цыган.
Цыган закатил вверх глаза и тихо сказал:
- Там.
- Да где "там"? - усмехнулся Флажолет, не понимая указания, данного Цыганом.
Но Володя сразу понял, на что указывал "трезубец". На стене, над самой головой полулежавшего Цыгана, висела картина с изображением парусника, несущегося по волнам, и Володя догадался, что золото, о котором говорил раненый, находится за картиной. Нет, мальчик не собирался делать приятное Флажолету - он просто хотел, чтобы страдания изувеченного человека поскорее прекратились. "Флажолет возьмет золото и поможет доставке раненого в больницу", - мелькнуло в голове Володи, и он негромко сказал:
- Флэг, Флэг! Там, за картиной, посмотри!
Флажолет хоть и воспринял совет Володи с иронией, но картину все-таки приподнял, осторожно заглянул под неё и тут же воскликнул:
- Ты прав, чилдрен! Здесь какой-то сейфик!
И вот уже снятая картина была отброшена в угол, и Флажолет крутил ручку металлической дверцы сейфа, которая с легкостью открылась, и Володя увидел, что на полке крошечного сейфа нет ничего, кроме мешочка из серой ткани. Этот мешочек, попав в руки Флажолета, негромко зазвенел своим содержимым, что заставило Флэга масленно заулыбаться. Но звон не удовлетворил "френда" - мало ли что может звенеть? Флажолет принялся нетерпеливо распутывать завязки мешочка, желая поскорее узнать, золото ли там лежит или какая-нибудь чепуха.
- Хо! - радостно воскликнул Флэг, когда высыпал себе на ладонь безделушки, хранившиеся в мешке. - Кольца, перстни! Серьги есть и даже зубные коронки! Клёво!
Пересыпав драгоценности снова в мешочек и надежно обвязав его горловину тесемками, Флажолет снова пристал к Цыгану:
- Золото это хорошо, хорошо, только этого очень мало для доставки тебя в больницу. Сам понимаешь, транспорт нужно нанимать, за бензин платить, за то, за се. Я знаю, ты здесь, на заливе, много всякого нашел, вот и поделись с теми, кто тебя в больницу доставит, а то ведь отдашь ты здесь концы, никто тебе раны не перевяжет. Ну, говори, где прячешь другое золото?
Произнося эту фразу, Флажолет низко наклонился к раненому, думая, наверное, что так до него лучше дойдет смысл слов. Володя видел, что Цыгану очень плохо, что он потерял много крови, которая была повсюду в этой каюте. Раненый лежал полуоткрыв разбитый рот, но вот минуты через полторы после вопроса Флажолета губы Цыгана зашевелились и послышалось:
- Зо... ло-то... там... в пе-ще-ре... под... храмом...
- Где, где этот храм? Что за пещера? - допытывался Флажолет, понимая, что он уцепился за ниточку, способную привести его к богатству, к полному жизненному благополучию, и упускать эту ниточку Флэг не собирался. Однако Цыган, похоже, вложил в последнюю фразу все свои силы. Глаза его стали мутными, закатились, но он ещё дышал, и это слышал даже Володя. Флажолет же попробовал было снова задать вопрос Цыгану, но раненый не отвечал. Тогда Флэг, раздосадованный на то, что сумел узнать от владельца сокровищ так мало, с силой пнул его ногой, доказывая, должно быть, самому себе, что он, Флажолет, является мужественным, никого не боящимся человеком.
