Когда он вошёл в гостиную, первым делом заметил молодую девушку. На столе возле неё находился открытый ноутбук. Шерлок мельком подметил, что на первой вкладке была открыта запись в блоге Джона (почему-то он был уверен, что это была запись об их знакомстве). Девушка сидела, закинув ноги в ботинках на стол, и наблюдала за ним. Шерлок определённо никогда её раньше не видел, да и походила она разве что на кого-то из сети бездомных: одежду явно давно стоило выбросить на помойку, ботинки — почистить, криво подстриженные (вероятно, ею самой) светлые волосы падали ей на лицо, а под глазами невероятного синего (до боли знакомого) цвета залегли тени. Черты лица исказила кривая, совершенно безумная улыбка.

«Наркоманка», — сказал бы любой.

— Розамунд, — еле слышно прошептал Шерлок.

— Бинго! Похоже не стоило мешать героин с кокаином, дьявол, наконец, явился! — голос её был хриплым, и всё же она произнесла это радостно. С такой же радостью Шерлок в детстве рассказывал Майкрофту об удачном эксперименте.

Шерлок опешил. Розамунд же улыбнулась ещё шире, хотя, казалось бы, это невозможно. Она собрала со стола какие-то бумажки и сунула их в руки детективу, а потом начала нервно носиться по комнате. Она изредка поднимала что-то с пола и либо сминала это и выкидывала, либо бережно прижимала к себе. Шерлок мимолётом заметил, что квартира хоть и выглядела почти такой же, как он и покидал её, но явно не была жилой, как будто это был лишь музей.

— Да, музей и есть. В твою честь, между прочим, — мисс Ватсон, наконец, прекратила свои метания и, подав ему ещё одну стопку бумаг, оглядела с ног до головы. — Ну, здравствуй, крёстный, давненько мы с тобой не виделись!

— Что… Где мы?

— В чертогах, очевидно… Неважно, на самом деле, нужно торопиться, после поговорим. А сейчас… Что же ещё? Ах, да, точно, — она стукнула себя по лбу, — дверь!

Она захлопнула дверь и тут же схватила Шерлока за рукав, как и Мэри до этого. Только вместо того, чтобы отговаривать детектива от чего бы то ни было, она выдернула из его руки листок, и, потянув мужчину за собой, вышла через дверь.

***

Они оказались на какой-то малознакомой Шерлоку улице, причём улица эта была также нарисованной. Розамунд продолжала тянуть его за рукав, поэтому, они довольно быстро дошли до поворота. Вместо боковой дороги за угловым зданием было лишь белое пятно. Роззи снова выхватила из стопки листок с нарисованной улицей, и они двинулись дальше по внезапно возникшему пути. Шерлок взглянув на стопку бумаги в руках осознал, что всё это были невероятной детальности акварельные рисунки улиц Лондона.

— Чьи эти пейзажи? — обратился он к своей проводнице.

— Мои.

— Красиво.

Она в ответ лишь хмыкнула, но улыбаться стала уже не так дико. Шерлок решил продолжить беседу:

— Почему мы торопимся?

— Это всего лишь эффект от наркотика, он рассеется довольно быстро. А у меня к тебе дело. Точнее даже не у меня, а… сложно объяснить…

— Какой эффект? — речь её была спутана, и Шерлок решил задавать вопросы по мере их поступления.

— Рисунки… они оживают только так, — она пожала плечами, будто в её словах не было ничего удивительного, — а нам идти довольно долго.

— Куда?

— На кладбище, разумеется.

Ещё несколько улиц они молчали: Шерлок не решался спросить, зачем им отправляться на кладбище, а Розамунд, кажется, интересовалась лишь тем, какой рисунок взять следующим. Наконец она первой прервала воцарившееся молчание:

— И всё же это странно… Встретиться вновь спустя столько лет…

— Что, — Шерлок сглотнул, — что случилось, что мы не виделись?

— То же, что и с мамой, и с папой… Ты умер, когда мне было семь лет. Так что… мы вот уже двадцать лет как незнакомцы.

Шерлок молчал, продолжая путь. Роззи рассеянно смотрела в никуда и продолжала:

— Я ведь знаю, отчего ты тут. Знаю. Многие считали, что ты просто помешался после смерти папы, но… Я тогда поверила и всё ещё верю.

— Это всё, — Шерлок обвёл рукой пространство вокруг себя, — не слишком правдоподобно, не находишь?

— Разве? Мне всего-навсего мерещится мой мёртвый крёстный в наркотическом угаре. А может даже у меня передоз от спидов. Бэд трип. И что с того? Ничего необычного, Шерлок. Люди ежедневно умирают от передозировки. Ты сам — прямое тому подтверждение. Вполне правдоподобно получается.

— Так зачит, передоз?

— Да, перед самой смертью ты мне и рассказал, что произошло в тот день, когда «в Лондоне, дорогая моя Розамунд, случилась буря, такая, какой ещё долго не будет, а твой отец пожертвовал своей жизнью, чтобы сохранить жизнь мою», — она передразнивала его низкий голос. — Дядя Майкки говорит, что я закончу так же как и ты, если не брошу.

— Дядя Майкки, — он хмыкнул, а потом вздохнул, — Может он прав?

— Конечно. Он всегда прав, ты сам говорил. Но в моём распоряжении была ещё парочка лет, а теперь… Брошу, наверное… И наркотики, и… рисование тоже. И то, и другое выполнили свою задачу.

— Какую задачу?

— Встретиться с тобой сегодня, полагаю. Я, в конце концов, давала обещание.

— Обещание?

— Да, маме, — Шерлок не знал, что на это можно ответить.

Они в тишине дошли до кладбища. Оно, в отличие от всего остального, было не рисованным. Но и других людей здесь не было — слишком неправдоподобно, чтобы быть реальным. Над головой постепенно собирались тучи. Шерлок вместе со своей проводницей прошёл мимо могил Джона и Мэри, каким-то чудом оказавшихся рядом друг с другом. Они всё шли и шли — кладбище казалось просто огромным. Шерлок задумался о том, куда они вообще идут. Но вскоре загадка разрешилась — они подошли к надгробию.

«Шерлок Холмс»

— Твой брат почему-то отказался выбить дату смерти, как и полное имя, будто до сих пор надеется в глубине души, что это очередная фальсификация, — Розамунд вытащила из кармана какой-то потрёпанный блокнот с цветными карандашами и вздохнула. — Я зарыла шкатулку здесь. Нужна лопата, — поймав удивлённый взгляд Шерлока, она добавила: — сейчас нарисую.

Она села на траву, прислонившись спиной к могильному камню, и похлопала рукой землю возле себя, предлагая Шерлоку место. Всё это было странно (невероятно и нелогично), но он уже настолько запутался в происходящем, что безо всяких возражений сел. Роззи была похожа на мать и достаточно красива, хоть внешность её и значительно портили последствия от приёма наркотиков. Она рисовала быстро, но аккуратно. При этом она хмурила лицо, почти как Джон, когда писал новую запись в блоге. Молчание, впервые за долгое время, тяготило Шерлока, и он спросил:

— Можешь рассказать?

Она посмотрела на него, оторвавшись от рисунка, и приподняла одну бровь, призывая продолжить. Шерлок взглянул на её ладони (все в мозолях), и произнёс тихо:

— Всё, что угодно. Тишина угнетает, — Розамунд в ответ на это фыркнула и вернулась к прерванному рисунку.

— Что же, давай я расскажу об «Эффекте бабочки», — она усмехнулась, не глядя на него, — но прежде… Считаешь ли ты всё это реальным?

— Что?

— Вопрос важный, отвечай.

— Да или нет — разве это столь уж и важно, — Шерлок пожал плечами, — всё равно я настоящий остался на том чёртовом чердаке, а это всё, реально оно или же нет, лишь попытка исправить ситуацию.

— Зря ты так, Шерлок, ведь это очень даже важно! Если ничего этого нет, то, что бы ни происходило сейчас — всё напрасно и лишь усугубляет ситуацию. Развитие линейно — всё произошедшее произошло. Ты — мёртв, я — наркоманка. В будущем для тебя, в настоящем для меня. Так или иначе, Джон Ватсон погибает или погиб на том чердаке. Пессимистичный вариант развития событий.

— А если реально, пусть и в некотором роде?

— В таком случае, я тебе не завидую: ты стоишь на развилке… перепутье, если угодно. Можешь спасти отца или же обострить ситуацию. Перед тобой сотни пессимистичных вариантов и единицы оптимистичных… А возможно таких и вовсе нет. Но давай вернёмся к бабочкам. Заодно, пока слушаешь, дело полезное сделаешь, — она подала Шерлоку лопату (он не видел, когда она появилась) и указала небольшой бугор вблизи могилы.