Слабости и несовершенства - и есть то, что делает их собой. Изъяны тела и духа. Уродства - пугающие, приводящие в замешательство, а иногда восхитительные.
Как, например, редкая наследственная болезнь бедняги Моуна, слуги Риарта Каннерти.
Наместник Велдакир размышлял об этом, неспешно шагая по коридору своей резиденции. Задавался вопросом, на чью же слабость повлиять в этот раз - и не мог подобрать ответ. Такое бывало нечасто.
Утром, ещё до рассвета, едва он вылез из своей широкой, но застеленной простым льном кровати (разве лекарю подобает больше?..), морщась от ослепляющей боли в боку - опухоль протянула свои клешни почти до рёбер, - ему сообщили, что прибыл срочный гонец из Меертона. Ночью там убили трёх альсунгских двуров, вдрызг пьяных и потому неспособных сопротивляться. Неспособных - несмотря на мечи и ножи, наверняка припрятанные за голенищами; наместник отлично знал традиционное вооружение альсунгцев - недаром прожил среди них столько лет. Северяне приехали в город по каким-то своим делам (благо, переезд через границу Ти'арга для альсунгцев не стоил ни единой монеты или кристалла - слава приказу короля Хавальда), остановились в гостинице, а вечером, как водится, устроили пирушку, весело смешав вино, эль и миншийскую хьяну. Наместник Велдакир не изменился в лице, когда услышал это, но врач в нём затрясся, ужасаясь от подобного безрассудства.
Подробности скрыли, и пока он не выяснил, разразилась там драка или же двуров просто зарезали в постелях, как пьяных свиней... Зато источники из Меертона донесли о другом: на телах нашли три лоскутка синей ткани с золотой короной, вышитой в углу.
Последователи Каннерти. "Борцы за свободу". Щёки наместника свело судорогой - вряд ли это можно было назвать улыбкой, пусть даже улыбкой презрения.
Добрались и до Меертона, надо же. Полдня пути от Академии... Так близко. Слишком близко.
Блестящие плиты из отполированного мрамора скрипели от чистоты под его ногами. Наместник прошёл мимо большой картины, изображавшей бурю на Северном море и тонущие хаэдранские корабли (подлинное событие - невиданной силы шторм, произошедший при отце Тоальва Калеки), и свернул к широкой лестнице. Здесь же, в нише, стояла напольная ваза из стекла, подкрашенного тонкими переливами сиреневого, синего и голубого - подарок кезоррианских стеклодувов. Наместник ценил качественную работу, поэтому, оказываясь в этой части резиденции, всякий раз любовался и картиной, и вазой.
Правда, теперь он направлялся в место, далёкое от бесполезной красоты. Далёкое от красоты вообще - в отличие от своей лаборатории.
Далёкое ли?
...Значит, снова "коронники". Проклятые глупые юнцы. Наместник просто не мог понять их: неужели они настолько ненавидят свою страну? Они хотят Ти'аргу гибели, раз напрашиваются на гнев Хавальда?
Им ведь не выстоять. Наместник верил в здравый смысл - и потому ни днём, ни ночью не забывал, что армия Альсунга не в два и не в три раза больше внутренних войск наместничества. Что лучшие оружейники давно перешли на службу к Хавальду, как и отряды вольных наёмников, и рыцари, свободные от присяги лордам. Что катапульты альсунгцев за время Великой войны стали лучшими в Обетованном - а их быстроходные боевые корабли были такими и прежде.
Что король Хавальд умён и, если только захочет, сумеет договориться с гномами Старых гор. Наместник видел их в битве за Энтор. Тогда гномы (то есть агхи, конечно же) сражались против Альсунга - и больше всего походили на большой корявый валун: скатываясь с холма, камень точно так же не думает о муравьях и жуках, которым не повезло очутиться под ним. Агхи не дрались - крошили и давили, будто сами были выкованы из своей стали. После они уже не вмешивались в Великую войну, но и это может измениться в любой момент.
Скольких ещё мальчишек придётся угомонить, чтобы до "коронников" наконец дошла истина: у Ти'арга и Альсунга - один король?
Наместник спустился на первый этаж, то и дело хватаясь за перила. Один из охранников за спиной спросил, не помочь ли ему; Велдакир качнул головой. Боль скоро пройдёт: он выпил лекарство утром.
Пройдёт, хоть и возобновится потом, через несколько часов. Боль - это пустяки. К ней легко привыкнуть. Гораздо легче, чем к вороньим крыльям угрозы, о которой не подозревает почти никто из людей Ти'арга.
Слабых, несовершенных людей, чьи жизни вверены его ответственности.
- Вы собрались на ристалище, господин наместник? - боязливо прохрипел второй охранник, когда он приблизился к высокой, обитой железом двери. За ней был короткий подземный ход и внутренний двор, на котором обычно тренировались стражники резиденции, личные телохранители наместника, а также рыцари, лучники и мечники из гарнизона Академии. У гарнизона было несколько тренировочных площадок в городе, но одну из них наместник открыл дополнительно, поближе к себе. Он не был воином и, возможно, понимал не так уж много в военном ремесле, но предпочитал быть в курсе их успехов - по крайней мере, в общих чертах. - Там ведь сейчас... Ну...
- Что-то не так? - не поворачивая головы, спокойно осведомился наместник. Его люди должны знать, что не следует лезть не в своё дело. - Разве я попросил совета?
- Эм... Да нет, просто... Извините, господин наместник, но там сейчас дерётся... Ну, ОН.
Наместник вздохнул и отцепил один из ключей от связки на поясе.
- Ты имеешь в виду господина Тэску, Идан? Я знаю.
- Хм... Эм... Да, господин наместник. ЕГО. Вот... это.
- Идан хотел сказать, что переживает за Вас, господин наместник! - отрапортовал более сообразительный (и более юный) напарник. - Рядом с... с ним надо быть осторожнее!
Улыбаясь, наместник повернул ключ.
- Из осторожности я и иду туда не один.
***
К ограждению, обегавшему круглую площадку, приникла кучка зевак - слуги из резиденции, охранники... Наместник узнал даже пожилого, почтенного садовника. Это не то чтобы удивило его, но заставило задуматься.
При появлении наместника люди с поклонами расступились; две молодых служанки, вспыхнув, убежали через главный, открытый для всех, вход. Наместник проводил их глазами - и заметил ту больную дюжиной хворей старушку, что пользовалась исключительным правом на уборку в его личном кабинете с коллекцией зелий и ядов. Она застыла в проёме маленьких ворот зловещей горбатой тенью, будто Дарекра.
Дарекра, пришедшая наконец за ним - поглумиться за то, что не верил в четвёрку богов?
Новый укол боли в боку. Неужели дозу пора увеличивать? По расчётам наместника, это время должно было наступить недели через две, не раньше... Он подошёл к ограждению.
На площадке действительно бился Тэска, и очень скоро наместник понял, почему тут собралось столько зрителей. Причина явно не только в просочившихся слухах о "живом оборотне" в Академии.
Тэска дрался врукопашную, сразу против четверых (нет, шестерых - ещё двух, уже бездыханно лежащих на земле, наместник разглядел не сразу) воинов из городского гарнизона. Дрался так, что это больше напоминало танец: изящный, выписанный до мелочей, но в то же время - естественный, словно кружение падающих листьев. Танец, где каждый шаг исполнен смертельной опасности.
Этой опасностью тянуло любоваться, бесконечно и сладко проваливаясь в её глубь.
Один из воинов попытался атаковать со спины, но Тэска умело уклонился от удара, а потом... Потом стало трудно уследить за тем, что он делает. Удар локтем в шею, прямо в кадык - не глядя; поворот на одной ноге, коленом другой - в живот; и, когда человек согнётся от боли, завершающим штрихом - в ухо, чтобы до конца оглушить и шокировать.
Наместник отстранённо смотрел на струйку крови, сбегавшую из уха воина по щеке. Не смертельно, конечно, но перепонка наверняка лопнула. Сотрясение мозга, впрочем, тоже возможно - при такой-то силе удара...
