- Ну домой, так домой. - Ответил водитель. Мы тронулись с места и вывернули на шоссе. Он протянул руку в вещевые отсеки под рулём, через несколько секунд я получил пыльную аптечку.

- Да, это вовремя, спасибо!

- Не за что. Перевязывайся, а то ты тут все кровью запачкаешь. Бери все, что нужно, но имей ввиду, аптечка просрочена уже как пять лет, старайся там ничего лишнего не принимать.

- У бинтов срока годности нет, а просроченное обезболивающее с возрастом только крепости набирает!

- Хаха, это верно. Как перевяжешься, налей чаю из термоса. Кушать ты наверно ничего не хочешь?

- Я не чувствую голода, я вообще ничего не чувствую. - Наскоро перевязав голову, я проглотил несколько таблеток обезболивающего и сделал укол в бедро правой ноги.

- Юрий.

- Марк. - Мы пожали руки. У этого человека были толстые пальцы и огромная ладони. Сам он был низкого роста, полноват, с кудрявыми седыми волосами и носом с заметной горбинкой. Лицо в морщинах, голос хриплый.

- Пристегни ремень, мы к посту полиции подъезжаем.

- У меня нет с собой документов, я могу вызвать подозрение. - Предупредил я.

- Здесь редко останавливают. Я тут по два раза в день проезжаю, каждый инспектор мой тягач знает.

Водитель оказался прав, пост мы прошли на крейсерской скорости и ни один инспектор и носом не повёл.

В последующие двадцать минут я вкратце рассказал ему свою историю, Юра, в свою очередь, отпустил слова поддержки и сожаления. Пойдя мне на встречу, он предложил высадить меня поближе к дому, я согласился.

-Так что же ты сейчас будешь делать?

- Сначала приведу себя в порядок, подожду пару дней, а затем обращусь в полицию, попрошу защиты. Сразу этого делать нельзя, бандиты должны успокоиться и потерять бдительность, иначе я рискую снова оказаться на грани жизни и смерти. - Я врал не задумываясь.

Я встретил его испытующий взгляд. - Я тебе не верю, но сделаю вид, что поверил.

- Почему не веришь?

- Я бы не пошёл в полицию. Лиши меня кто-нибудь единственного близкого человека, я не стал бы плакаться полиции, я бы сделал все сам. - По сухой интонации было ясно, что он имеет ввиду. - Любой мужчина так поступит, и ты из числа этих мужчин. Я вижу это по твоим огненным глазам! Ты что-то задумал и поэтому не хочешь, чтобы я связался с полицией.

Я старался не смотреть в его глаза, делая вид, что все мое внимание сконцентрировано на повторной перевязке головы. - Я не буду опускаться до их уровня, я не пойду на убийство.

- Значит ты еще не понял, что любая мораль теряет свой смысл под прицелом пистолета. Какая разница, что правильно, а что неправильно, если через секунду тебя пристрелят? Какая разница, что правильно, а что неправильно, если ты навел дуло пистолета на человека, лишившего тебя самого дорогого? - Вопрос звучал риторически. В ответ я лишь сомнительно пожал плечами, скорчив на своем лице горькую гримасу.

- Вот именно, никакой! А теперь, Марк, хватит тянуть и налей себе чаю, тебе нужно что-нибудь выпить, тои губы посинели и совсем пересохли. Ты похож на живой труп!

- Так и есть.

***

Чай помог мне почувствовать мое тело. Обезболивающее частично сняло боль и полностью устранило головокружение. Мы уже въехали в город и спешно приближались к моему дому. Желая разбавить короткую паузу, я спросил. - Ты не боишься меня?

Он рассмеялся. - В смысле?

- Человек в рваной одежде и с окровавленной головой не вызывает у тебя опасений? Я, например, вряд ли посадил бы такого сомнительного попутчика.

- Человек в рваной одежде и с пробитой головой не будет тебя грабить! Если этот человек не сильно пьян, то наверняка попал в беду. Куда серьёзней обстоит дело с обычным человеком, тут не всегда поймёшь, чего он хочет. К тому же я еду пустой, был бы груз я бы не остановился!

- Значит мне крупно повезло. - Я показал на обочину. - Останови здесь, мне до дома сотня метров, не стоит заезжать во двор.

- Как скажешь. - Он съехал с дороги

Я открыл дверь, ступил на подножку и спустился на землю. Обойдя тягач с другой стороны я подошёл к водительской двери.

- Еще раз спасибо!

- Еще раз не за что. Если задуманное тобой дело праведное - то удачи тебе, Марк!

- Она мне пригодится.

- Целься в глаз, не порти шкуру! - Пошутил Юрий.

- Боюсь одним только глазом не обойдётся. - Ответил я, натянув улыбку.

Раздалось рычание мотора, тягач тронулся и поехал в сторону шоссе. Я же держал свой путь в сарай.

***

Издалека был виден мой автомобиль. Он стоял на обочине рядом с подъездом. По близости никого не было, в машине тоже. Чёрный внедорожник на горизонте тоже не наблюдался. Поэтому я, спрятав лицо в тени капюшона, быстрыми шагом пошёл в сторону подъезда.

Я прошёл мимо машины, свернул к лестнице крыльца и забежав по ступенькам, проник в подъезд. На лестничной клетке меня никто не поджидал, тишина и безмятежность окутывала пустынные коридоры. Я не стал ждать лифт и поднялся по лестнице. Закрыв дверь квартиры с обратной стороны, я почувствовал себя в безопасности.

Переодевшись в чистую одежду, я заново перевязал голову и принял несколько таблеток обезболивающего. Большая стрелка настенных часов замерла на двенадцати, маленькая на двух.

Громов и Полонски, в отсутствии двух сотрудников, должны остаться на рабочем месте как минимум до трёх. Тем более, кто-то же должен сделать мою работу и работу Виктора! Значит, по предположению, они должны быть там как минимум до пяти. Но предсказать, что у этих людей в голове было невозможно. Я оценивал ситуацию с точки зрения своего опыта непродолжительной работы в отделе, это были очень ненадежные предположения. Но выбирать было не из чего.

Внезапно в мою голову ворвался еще один образ про который я совсем забыл! Дима! Я видел его так редко, что во всем этом сумасшествии я не сразу о нем вспомнил. Я понятия не имел где он. Он мог быть в отделе, а мог быть на выезде. Черт подери, он мог быть где угодно! Без сомнения, он тоже учувствовал в делах Громова, он так же, как и все заслуживал смерти! Мне оставалось уповать на то, что, когда я явлюсь в отдел, все трое окажутся на рабочем месте.

План проникновения на охраняемую территорию ведомства даже туманно не рисовался в моей голове. Но это была не беда, я очень просто подошел к этому вопросу - я решил отдаться воле случая и действовать по обстоятельствам. Как все просто, не правда ли?

Время поджимало, и я уже собрался уходить. Однако меня остановило внутреннее чувство незавершённости, мне казалось, что что-то забыл! Мой взгляд обратился на письменный стол, на его правом углу лежала тетрадь, чуть леве стоял стакан с канцелярскими приборами. Меня осенило! Я понял, на что намекало мое подсознание! Я совсем забыл про маму Ксюши! Я забыл про человека, который сегодня, так же, как и я, лишился смысла жизни.

Я четко понимал, что иду на верную смерть, а значит, я поступлю очень плохо, если не напишу письмо ее маме. Она имеет права знать, куда пропала Ксюша. Этот человек, как никто другой, имеет право знать, почему я не смог спаси ее дочь! Я бесконечно виноват перед Ксюшей, но еще большая вина лежит перед ее мамой, чью дочь я обещал оберегать до последнего вздоха!

Сев за стол, я раскрыл тетрадь и начал писать.

'Ирина Ивановна, я пишу вам это письмо из чувства бесконечного долга перед вами. Сегодня случилась страшное событие. Мне тяжело это писать, и я не могу подобрать нужных слов, поэтому скажу прямо - сегодня мы потеряли Ксюшу. У нас ее забрали. Я не смог ее уберечь, я не выполнил свой долг! В случившемся виноват только я! Я не буду просить прощения, я не достоин быть прощеным. Ксюшу не в чем ни виновата и ни к чему не причастна, только моя глупость завела ее в этот капкан смерти! Она погибла от рук бандитов, и я накажу этих убийц! Сегодня я буду мстить за вашу великую боль и глубокую скорбь. Я буду беспощаден и обещаю наказать каждого, кто причастен к причинённой вам боли! Я тоже...

Ее тело захоронено под обломками пожарной части на двадцатом километре северного шоссе. В ближайшем выпуске новостей вы поймете о какой пожарной части я пишу. Чтобы не произошло, не верьте ничему плохому, что скажут обо мне или о Ксюше по телевизору или в газетах. В каком бы свете не описали сегодняшние события, будьте уверенны, наша совесть чиста!