Вот оно что! То есть, список пополняется ещё двумя гнидами?

- Так, а погоди, при чём тут твой Хренов этот? - вернулся я от эмоций к реалиям.

- Олег Хренов был, можно сказать, ведущим экспертом в этом вопросе. В вопросе перемещений. Между слоями, - разъяснил Стыцко, видя, что я не понимаю, о чём речь.

- А Загор-Загорский?

- Загорский просто ширма. Он и учёный-то так себе, преподаватель физики в колледже каком-то. Вся работа велась в другом месте, ну, ты понял где.

Да, тут и понимать было нечего.

- Ну, и?

- И он открыл способ, как выйти отсюда. Понимаешь?

У меня по коже промчалось стадо мурашек. Это возможно?!

И опять встречный вопрос - а почему нет? Если это дело курировала "гебня", а она просто обязана была его курировать, то тогда появляется больше доверия, что ли. Вряд ли они стали тянуть пустышку. Хотя... Не надо забывать - это Отстойник, тут нельзя выписать спецов определённого уровня, приходится довольствоваться тем что есть. Вон у нас в конторе, бывшей, главный силовик дурак дураком, а гляди как поднялся. И всё же...

- Продолжай, - попросил я едва ли не приказным тоном.

- Мы с Олежкой друзья были, почти в один день провалились, на один завод пошли, а потом его заметили быстро, он какой-то совсем невероятный спец был, у них в слое нет чёткой физики или математики, всё "на стыке" наук. Вот и он, будучи семи пядей во лбу, раньше времени перескочил в научный отдел, ну а потом возглавил лабораторию. В последние пару лет мы с ним мало виделись, а тут недавно прислал записку через одну общую... знакомую. Мол, встретиться надо, перетереть, но так, чтобы никто не прознал. Ну я прикинул хрен к носу, нашёл способ... Короче - путь отсюда есть.

Эта фраза была произнесена столь уверенным тоном, что я почти поверил. Почти, потому что осталась где-то на периферии сознания крошечная толика скептицизма. И она нашёптывала - погоди ты кидаться в этот омут с головой.

- Но? - спросил я.

- Но - что?

- Путь отсюда есть, но... Ты же так должен был сказать?

- Да, но... - Стас хмыкнул и снова скорчился, схватившись теперь за отбитые рёбра, - да, есть "но", - подтвердил он спустя пару секунд, - и даже не одно. Впрочем, по порядку...

- Что? - спросил я, видя что Стас вместо объяснений опять впал в раздумья.

- У тебя это, водки нет? Случайно? - жалобно попросил он.

Водка была, вернее настойка на травах, маленькая фляжка, миллилитров сто, от силы. Но ему она сейчас необходима, хоть из закуски только отвар из чаги.

- А-ахх, - Стас занюхал выпивку рукавом, сразу видно - профессионал, громко выдохнул смесь паров алкоголя и воздуха, и даже снял на секунду очки, чтобы вытереть слёзы.

- Хорошо, - прокомментировал он, побултыхал содержимым во фляжке, но вторую порцию пить не стал. - В общем, расклад такой. Они, Олега и его отдел, точно выяснили, что перемещения возможны. Нашли людей, кто сам пытался нащупать выход, ездили даже в командировку в Углегорск, там, по слухам, тоже сумели портал открыть. Но всё оказалось не так просто. Вернее, и проще и сложнее разом. В общем, для прохода нужна кровь.

- Чья? - спросил я, воспользовавшись паузой в повествовании, во время которой бывший менеджер сделал очередной глоток из фляжки.

- Неважно, - ответил он, выдохнув и, на сей раз, даже не поморщившись, - в смысле, подходит только человеческая. Но её, как бы это сказать, пролить, в общем, нужно.

- Пролить куда?

- Да не куда, а из чего! Вернее, из кого.

- И из кого?

- Из человека. Понимаешь, проход как бы пробивается кровью. Кровью и смертью.

- То есть, для того, чтобы проделать проход, нужно кого-то убить?

Стас щёлкнул пальцами и, продолжив движение, вытянул в мою сторону указательный.

- Бинго!

- И?

И Станислав рассказал. Выходило, если принять его слова на веру, что путь отсюда действительно есть. Странный, жутковатый и не совсем, а, вернее, совсем нечистый, потому что для этого нужно было принести кого-то в жертву. И вот эта самая жертва , якобы, и пробивала "ткань мироздания", создавая портал, через который человек уходил. Хренов утверждал, что на эту догадку их натолкнули обряды адаптантов. Якобы усмотрели закономерность между "жертвенниками" и появлением людей. Зависимость не была прямой, то есть не обязательно рядом с каждым "выходом" проводились ритуалы , но вот поблизости от места, где находили останки, всегда кто-то "выпадал". Поначалу считалось, что главное в этом деле - выброс некой "психической энергии", которую испускает жертва в момент гибели, но Хренов быстро развеял эту ересь. По силе эмоций секс, в смысле его кульминация, ничуть не слабее, чем адреналиновый шок от мучительной смерти. К тому же практика показала, что абсолютно не обязательно подвергать жертву мучительной экзекуции, достаточно просто убить, некоторые несчастные даже испугаться не успевали, а проход уже был проделан.

Я не раз мысленно содрогнулся от столь неприкрытого цинизма, ведь эти люди ничем не отличались от доктора Менгеле*, или печально знаменитого Отряда 731* [*Йозеф Менгеле - немецкий врач, лично проводивший медицинские опыты на узниках концлагеря Освенцим. *Отряд 731 - подразделение японских вооружённых сил, занимавшееся исследованиями в области биологического оружия и возможностей человеческого организма]. Те тоже, во имя "науки", запытали десятки тысяч людей и, что не менее ужасно, частью полученных в ходе "исследований" данных человечество пользуется и поныне. Но все эти эмоции бурлили у меня внутри, внешне я оставался совершенно безучастным. Стас в этих экспериментах участия не принимал, так что оставим обсуждение и осуждение на потом, а сейчас пусть выговорится.

После первого же удачного опыта, когда испытуемый, а это был один из членов "команды" Хренова, к слову, очень немногочисленной, исчез, Олег решил работать "на себя". Я подозреваю, он и до этого кроил, как воспользоваться полученными сведениями в своих интересах, но и это озвучивать не стал. Проблемой, его проблемой, был один из сотрудников, по совместительству агент МГБ, и Хренов ни секунды не сомневался, что тот побежит к начальству с докладом. А вот последствия этого Хренова пугали - он всерьёз опасался, что их просто уберут. В смысле из списка живых.

Логика в этом была - сведения слишком ценны, чтобы рисковать утечкой, а всё основное они уже узнали, так что в исследованиях больше не было необходимости. Поэтому он застрелил агента на месте. Им удалось убедить чекистов, что того завалил как раз "ушедший" сотрудник, а сам, якобы, сбежал. Ложь не была такой уж неправдоподобной - у этих двоих часто случались конфликты и начальство "сексота"* могло об этом знать [*Сексот - сокращённо от секретный сотрудник, в просторечии - "стукач"].

В общем, Олег Хренов тоже сбежал, прямо из-под носа своих хозяев, и принеся в жертву последнего из их четвёрки. Но перед уходом оставил все записи на хранение своему единственному другу Станиславу Степанычу. На всякий случай. И Стас, после того как под ним зашатался офисный стул, записи эти прочёл, прочёл внимательно и не один раз. Однако на побег так и не решился. О том, что под него копают, и копают всерьёз, он понял ещё в конце марта и, будучи далеко не таким дураком как я, начал готовиться к переброске на "запасные аэродромы". Пришли за ним в тот же день, когда убили Диму и... И когда погибла Маша.

И вот что вырисовывалось у меня в конечном итоге - информация, которой располагал Стас, была одновременно и важной и бесполезной. Несомненно, сам факт, причём факт неоспоримый, что отсюда можно сбежать, уже дорогого стоил, но у меня была Цель, и как эти знания могли мне помочь в её осуществлении, я, пока, не представлял.

Спустя две недели Стасик чуток оклемался, на человека стал похож, хотя было видно, что такая партизанская жизнь ему вообще не в кайф. Но вариантов не было, появись мы хоть в самой захудалой деревне, одноглазый и человек с пятьюдесятью оттенками синего на лице нас, наверное, там бы и положили, слишком уж маргинально, даже для этого мира, мы выглядели.