========== Глава 9. Легко сказать ==========

«Сначала может показаться, что связан только нижний партнер. Это и понятно: на коленях, покорный, зависимый. Однако все гораздо сложнее – верхний тоже связан. Только не веревкой».

Алкоголь стимулировал Сергея писать. В процессе получавшиеся тексты казались ему продуктом творения ума гениального, при свете же дня, приняв аспирин и отоспавшись, Сергей перечитывал написанное за ночь и неизменно отправлял в корзину. Пары алкоголя покидали организм, а вместе с ними девалась куда-то и гениальность.

Но в этот раз получилось иначе – впервые выбрасывать не хотелось. Статья вышла искренней, насыщенной, страшной. Вычеркнув из нее все личное, он остался доволен результатом. Не уверенный, впрочем, что им останется доволен главред.

Утром понедельника, отдав статью в руки Виктору Александровичу, Сергей накинул куртку и вышел покурить на балкон. Он нервничал, словно сдавал материал впервые. Потому что получившаяся статья была чем-то много большим, чем просто работа.

- Дай и мне сигарету, - рядом встала Аня. – Что с тобой?

- Все…

- Вот только не ври.

- Я провалился как верхний.

- У всех бывают неудачи, - Аня погладила его по плечу. И Сергею на какой-то момент захотелось уткнуться лбом в необъятную мягкую грудь, чтобы Аня обнимала его полными ладными руками, гладила по волосам и шептала: «Все будет хорошо, все обязательно будет хорошо». И он будет ей верить.

- Расскажи, какие у тебя отношения с твоим верхним? - сбрасывая внезапное оцепенение, попросил Сергей.

- У меня нет сейчас верхнего. Мне вообще трудно с ними.

- Почему? – Сергею отчего-то казалось, что быть нижней девушкой гораздо легче, чем верхним мужчиной.

- Я умею и люблю быть послушной, люблю доставлять удовольствие, исполнять приказы, но мне не нравится, когда меня оскорбляют или унижают.

- Не понял.

Аня улыбнулась.

- Вот и они не понимают. А ведь есть конкретная грань между послушанием и «на колени, сука, соси».

- Теперь понял.

- Я уверена, что ты хороший верх. Твоему мальчику повезло.

Сергей поморщился, как от зубной боли: его мальчик считал иначе.

На балкон выглянула Борисова

- Сережа, тебя Виктор Александрович вызывает.

- Садись, Сергей. Удивил. Кофе будешь?

- Не откажусь, - подготовиться к разговору с главредом было невозможно – настолько этот человек был непредсказуем. Но Сергей не представлял себе работу с кем-то другим, настолько сильно он уважал профессиональное чутье руководителя.

- Давая тебе задания, я ожидал получить нечто принципиально иное. Думал, распишешь нам в красках про субкультуру, отметишь интересные моменты. А от твоего материала у меня мороз по коже, будто сам приобщился. Особенно когда ты начинаешь рассуждать об ответственности и готовности ее принять.

- Не формат? – секретарша принесла кофе, Сергей улыбнулся ей и сделал глоток.

- Не формат.

- Ладно. Значит, буду переписывать. Рассказывать про игровой вариант и отмечать интересные моменты. Могу идти? – он поставил чашку на стол и собрался вставать.

- Сиди. Я это напечатаю.

- Да?

- Статья у тебя вышла очень искренняя и неоднозначная. Мы рискнем. Чувствую, будет фейерверк.

Сергей улыбнулся:

- Спасибо.

- Но сам давай выныривай уже оттуда. Хватит. В февральский номер мне нужен от тебя материал про бездомных собак.

«Выныривай уже оттуда».

Сказать куда легче, чем сделать.

Сергей снова вышел на балкон.

- Много куришь, Сережа.

Он повернулся к Борисовой. Верхние пуговки блузки расстегнуты, ноги от ушей, в ушах сережки с бриллиантами.

- Красивая ты, Вика.

- Тебя уволили, что ли? – удивилась неожиданному комплименту Борисова. – Или заболел?

«Выныривай уже оттуда».

- Пообедаешь со мной?

Он целовал ее самозабвенно. Словно пытался что-то самому себе доказать. Или искупал грехи.

В подворотне, где они остановились, было не слишком романтично, зато немноголюдно – самое подходящее место для быстрого секса в машине.

- Ты раньше не такой был, - прошептала между поцелуями Борисова.

- Но тебе ведь нравится? – покусывая светлую кожу тонкой шеи, спросил Сергей.

- Да-а. Отшлепай меня.

- Что?

- Отшлепай меня. Я хочу. Ты так меня тогда возбудил своими угрозами.

- Нет.

Вика отодвинулась на край сидения.

- Почему нет?

- Я больше никого не шлепаю. Иди сюда.

- Как это – больше? – прищурившись, спросила Вика. - Если у человека есть наклонности, они никуда не денутся, хочешь ты того или нет. Они все равно в тебе есть.

- Я завязал с этим. Иди ко мне, сладкая. Нельзя оставлять мужчину без удовлетворения.

- Не будешь шлепать? – Сергей покачал головой. – Значит, в туалете подрочишь. Поехали в редакцию.

- Не понял.

- Будем бороться с наклонностями вместе. Мне Миша Орлов предложение сделал. Возьму и приму. И стану Викторией Орловой. А что, красиво, мне нравится.

- Совет да любовь, - буркнул Сергей, понимая, что с сексом его прокатили. Загудел мотор, автомобиль тронулся.

Сказать, что завязал, оказалось намного проще, чем завязать на самом деле. Весь вечер Сергей провел на «черном» форуме, тупо медитируя на анкету Кости. В статусе бывшего нижнего все еще светилось «не в поиске». Сергей помнил, как с улыбкой отмечал изменение статуса после их первой сессии. Как он мог так все испортить? И почему Костя «не в поиске»? Нашел другого? Или тоже разочаровался в тематических отношениях? От гнетущих мыслей о собственной несостоятельности нужно было хоть как-то отвлечься. И Сергей решил переключиться на работу. Не сказать, что бездомные собаки были достойной альтернативой рефлексии о неудавшейся роли верхнего, но отвлекли. На субботу он запланировал поездку в собачий приют и решил позвать с собой сына. Из-за насыщенной личной жизни он совсем забыл об Арсении.

Сын идею совместной поездки воспринял с энтузиазмом. И его искренняя радость только усугубила мучившее Сергея чувство вины. Он пообещал себе проводить с сыном больше времени.

Субботним утром Арсений с рюкзаком за спиной выскочил из подъезда.

- Пап, привет! – весело крикнул он.

- Привет, - сына вдруг захотелось обнять. Но как-то неловко было так активно проявлять чувства, отвык Сергей от этого, поэтому просто потрепал Арсения по макушке. - Что в рюкзаке?

- Мама кофту запихала, бутербродов наделала, словно мы в «макдак» сходить поесть не можем.

- «Макдак» - вредно.

- Ну, пап, хоть ты не говори. К нам дядя Володя переехал, - пристегиваясь на переднем сидении, сказал Арсений. – Тоже обожает рассуждать, что полезно, а что вредно.

- Мамин хахаль? И как он тебе?

- Нормально. У меня все равно своя комната. Только в туалет теперь очередь, он любит позаседать. Берет планшет и пропадает на целый час. Как можно так долго гадить? Я один раз не вытерпел, надул в раковину на кухне. Хорошо мамы дома не было, получил бы еще и за немытую посуду.

Сергей не сдержал усмешку.

- А хочешь у меня пожить недельку? – сказал он вдруг. – Надо только со школой что-то придумать.

- Ну… я мог бы типа заболеть, - ответил Арсений, которого перспектива неделю пожить вдвоем с отцом очень привлекла.

- Я тоже всегда так делал, когда мне было влом ходить в школу, - сказал Сергей.

- Мама говорит, что ты мальчишка. И что она сделает все возможное, чтобы я не стал таким.

- А что еще говорит? – бывшая, конечно, при разводе высказала ему все, что думала, но Сергей надеялся все же, чтобы было это со злости и сгоряча.

- Говорит, что ты безответственный инфантил. А кто это, кстати?