«Прости». Голову будто пронзило молнией, заставив скривиться и схватиться за виски.

Это была не просто мысль, которую я случайно поймала, – Замир все еще держал блок. Нет, он целенаправленно отправил мне свою мысль, четко и ясно. Значит, он не просто эмпат – он способен, как и я, на обратную телепатию. Но если я научилась этому недавно, то Замир владел уже сейчас.

«Прости. Не уходи. Посиди со мной. Я дам тебе… поиграть». От направленной мыслеречи, точнее, от интенсивности передачи у меня вновь начала болеть голова.

«Потише, Замир, – попросила я так же мысленно. – И я не знаю этой игры. Тебе будет неинтересно».

Я обернулась, присаживаясь на корточки и глядя прямо в светлые глаза ребенка. Его лицо было все таким же бесстрастным, но я знала, что там, глубоко внутри себя, он все видит и понимает. Умеет чувствовать и привязываться.

– Я посижу еще полчаса, – вслух сказала я, не только для себя, но и для Кронберг, наблюдающей снаружи. – А потом пойду. Покажи, что у тебя еще есть из игр.

Вернулась к себе в задумчивом настроении. Мне было радостно, что я смогла достучаться до мальчика, но его способности пугали меня: он их не контролировал и легко мог причинить мне вред. Но… он не хотел этого. Теперь я знала это точно. Замир не был злым или жестоким, но он почти не способен понимать, что чувствуют другие люди. Мы были как зеркальные отражения друг друга – столь похожими, при этом все же чуть-чуть отличаясь: эмпат, не способный себя контролировать и сдерживать чувства, и телепат, причинявший другим боль своим даром.

Когда я уже собиралась переодеваться ко сну, в комнату заглянул стражник.

– Тай Альге приказал, если не спишь, привести тебя к нему, – хмуро сказал офицер. Я искренне удивилась. В последние дни я видела Ядгара мельком: даже находясь в своей загородной резиденции, он все время был в делах.

В личных покоях императора я оказалась в первый раз. Естественно, они были гораздо больше моих, но я не заметила какой-то особой роскоши. Разве что голографическое изображение нашей галактики на одной из стен и астрономический телескоп за открытыми дверями балкона выбивались из строгого, лаконичного, но при этом безликого дизайна, хоть что-то говоря о личных интересах Альге.

Сам он сидел развалившись в кресле на открытом балконе, держа в руках бокал вина и любуясь ночным небом. Романтично, но…

– Иди сюда, – приказал, едва услышав, что я вошла. Его холодный и скучающий голос тут же рассеял все романтические ассоциации.

Я послушно приблизилась.

– Садись, не стой столбом.

Аккуратно расправив юбку, присела на соседнее кресло, украдкой глядя на императора. Я решила, что он хочет расспросить меня о случившемся. Но вместо этого Альге заговорил о другом.

– Сегодня мне сообщили, что Карим Ли умер в своей камере. Самоубийство это было или убийство – пока неизвестно. Служба безопасности носом роет в столице, ища других участников заговора.

– Это действительно был заговор? – вежливо спросила, чувствуя, что от меня ждут какой-то реакции. На самом деле судьба Ли меня совсем не волновала.

– Есть основания считать, что Карима убили его же сообщники. Хоть он и не успел рассказать все и сдать остальных участников заговора, но тех данных, что нашли у него дома, было достаточно, чтобы уличить его в измене. Я тут вспомнил, что вы не очень ладили, он даже напал на тебя на корабле. Весьма непредусмотрительно и глупо с его стороны – так легко выдать свои опасения, что кто-то узнает о его измене… – Альге глотком допил вино и тут же налил себе новую порцию. – Скажи, ты знала, что он желал моего свержения?

– Нет. Я старалась не лезть в мысли Карима Ли.

– А если бы узнала, сказала бы об этом мне?

Я заколебалась, не зная, насколько можно быть честной.

– Говори как есть, не бойся. – Он развернулся ко мне, пристально изучая мое лицо.

– Нет. Если бы вы не спросили меня напрямую, я бы не сказала, – опустив глаза, я все же выговорила это четко и твердо.

Император мрачно улыбнулся.

– Верность и преданность – не то, что стоит ждать от рабов. Но мне не в чем тебя упрекать. – Он снова глотнул вина и тут же перевел разговор: – Откуда у тебя на лице синяк?

– Ваш сын сегодня ударил меня.

– Ударил слабый шестилетний ребенок, и у тебя уже синяк на лице? Ты действительно очень хрупкая, птичка, – усмехнулся Альге. – Расскажи, что произошло.

– Вы не знаете, мой господин?

– Я был занят, а до записи руки пока не дошли. Тем более не все можно увидеть на камерах, не так ли?

Стараясь не торопиться, я как можно более подробно и нейтрально описала ему, что произошло между мной и его сыном. Но, видимо, недостаточно нейтрально.

– Ты надулась и сердишься на Замира. Обиделась на шестилетку? – поддел меня правитель.

– Я не виновата в том, что глупый мальчишка проиграл! – Возмущение все же прорвалось в моем голосе. Я испуганно закрыла рот ладонью и вскочила, низко кланяясь: – Господин, простите. Я не хотела так говорить…

Император махнул рукой, явно забавляясь, и холод словно отступил, обнажив легкую рябь чувств.

– Садись… Я не злюсь на тебя. Ты сама порой как ребенок – но тем вернее, больше шансов поладить с Замиром. Скажи лучше: ты понимаешь, что легко отделалась? Я думаю, ты все еще помнишь вашу первую встречу… и чем она для тебя закончилась. И кстати, мы до сих пор не знаем точно, почему умер мой прошлый эспер.

Я затихла, осознав, что, даже если бы Замир ударил меня не рукой, а палкой, это все равно было бы лучше, чем полностью выжженные мозги.

– Получается, юный господин пожалел меня?

– Сдержался, хотя и был в тот момент сильно увлечен игрой. Это хорошо. Значит он, пусть пока и бессознательно, расположен к тебе. С Леном этого так и не произошло.

– Но почему? – вслух удивилась я. – Чем я так отличаюсь от вашего прежнего эспера?

– Во-первых, у тебя дар сильнее, чем у него, и ты владеешь обратной эмпатией.

– Ваш сын поставил блок. Едва ли я способна донести до него хоть что-нибудь.

– Практика показывает обратное, и я склонен верить в этом доктору Кронберг: от обратной эмпатии нет полной защиты. Даже когда ты контролируешь свои чувства, то все равно ощущаешься на физическом уровне совсем иначе, чем другие люди. С тобой… тепло. И Цехель об этом говорил, хотя уж он-то и вовсе должен быть не подвержен обаянию эмпатов. Думаю, мой сын тоже почувствовал это.

Я повела плечами, не понимая, как реагировать на его слова. Тепло? Пусть, но все же не в моих силах растопить холод моего господина.

– А во-вторых? – Решила перевести разговор. – Вы сказали, что я еще чем-то отличаюсь от Лена.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.