Воздух, ему нужен был воздух. Я никак не могла вдохнуть в него, так что оставалось лишь одно. Задержав дыхание, я вытащила сережку из уха. Свернувшись калачиком, я подтянула его достаточно близко, чтобы воткнуть сережку ему в запястье и протащить ее под кожей.

Он дернулся, а потом сразу сильнее ухватился за ногу. Все его тело пришло в движение, затем от стал подталкивать меня вперед по трубе. Его рука толкала меня сзади за бедро. Я не поняла, почему он посчитал, что меня нужно подталкивать — я хорошо справлялась с задержкой дыхания — до тех пор пока мы не вынырнули из трубы и не оказались в открытой воде. Мы все еще были далеки от поверхности, но, по крайней мере, уже не в трубе. Эш схватил меня и вдохнул мне в рот, потом показал на трубу, откуда высовывались продолговатая морда.

Нога Эша кровоточила, и мы плыли все медленнее, чтобы остановиться и помочь друг другу с дыханием. Он вытащил сережку из-под кожи на запястье и вдел обратно мне в ухо. Ухмылка скользнула по его лицу и исчезла в одночасье.

Я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он собирался поплыть обратно, подвергнув себя опасности, и выиграть для меня время. Я засунула пальцы в петли для ремня и потянула за них, останавливая Эша. Он развернулся, а я покачала головой:

— Нет.

Выражение отчаяния скользнуло по его лицу, но мне было все равно. Мы либо выбирались отсюда вместе, либо никак.

— Со мной! — сказала я одними губами.

Мы поплыли изо всех сил к поверхности, но я была абсолютно уверена, что это решит лишь одну из наших проблем. Ну, если, конечно, мы доплывем. Крокодилы выплыли и оставались вокруг нас, сверкая хвостами, когда лениво закручивали свои тела петлями. Словно нас и не было там. Вспышка фиолетового цвета в их глазах застала меня врасплох. Еще больше оборотней, работавших на Реквиема, означало, что не было надежды на срабатывание их основных инстинктов, если бы мы смогли отвлечь их. Я не видела выхода из ситуации, в которой мы оказались.

Я вдыхала Эшу в рот, пока мы плыли, дав ему три глотка воздуха. Он крепче обхватил меня руками и покачал головой. Он неотрывно смотрел мне в глаза, и мы понимали друг друга без слов. Мы оба знали это. Отсюда не было выхода, не было способа победить их в их стихии без какой-либо помощи.

Прижав свой лоб к его, я закрыла глаза и постаралась успокоить сердцебиение. Возможно, если бы я разозлилась, я бы смогла связаться с землей. А дальше? Что бы я сделала? Что я действительно могла против крокодилов посреди океана, когда песок находился в километрах от меня, и ничего кроме воды… Я отшатнулась от Эша, широко распахнув глаза.

Песок, песок — это то, что было нужно. Если крокодилы-оборотни не смогут нас видеть, у нас будет шанс. Но как объяснить Эшу? Мне придется использовать Дух, если я хочу сообщить ему это под водой. Дух был частью меня, и он заберет мою душу, если я буду использовать его слишком часто. Но это был наш единственный шанс, поэтому сомневаться в своем решении не приходилось.

Я схватила его лицо и прикоснулась своим лбом к его, пытаясь заставить его увидеть его то, что хотела. Чтобы он поднял песок и рассеял его вокруг нас, создав песчаную завесу, которая сможет нас спасти. Я послала ему эти мысли. Его тело напряглось, затем расслабилось, и он кивнул, а его взор прояснился.

Он выставил руку, и зеленые завитки заструилась по ней, когда он соединился с землей под нами. Так глубоко под нами… Я надеялась, он сможет ее призвать.

Крокодилы сузили круг, и больший из них хлестанул нас хвостом, отшвырнув к своему сообщнику. Мы пытались преодолеть силу толчка, но лишь ослабили этот импульс.

Чешуя впилась мне в кожу, как только мы ударились о холодную, словно бронированную шкуру второго крокодила. Я вскарабкалась вдоль его тела и оттолкнулась вместе с Эшем в сторону от него.

А затем поднялся песок. Крошечные частички разрезали воду, молотили по коже и жалили глаза, поэтому я их закрыла и задержала дыхание. Эш сжал меня крепче, и мы помчались что есть силы к поверхности.

Чешуя проскреблась по моей стопе, и я, не сдержавшись, отдернула ногу вверх, что лишь замедлило мой путь. Эш потянулся ко мне, и я постаралась помочь ему. В одно мгновение мы быстро плыли к поверхности, а в другое… Моя правая нога оказалась зажата парой мощных челюстей.

Меня накрыло ощущение дежавю. Совсем недавно я уже была здесь, с ногой во рту у чудовища, с которым мне не справиться.

Кости трещали от силы укуса крокодила, и я закричала, выпуская пузырьки воздуха изо рта. Крокодил крутился, отрывая меня от Эша. Перед глазами замелькали картины прошлого. Песок исчез, осыпавшись, когда Эша отдернул в сторону другой крокодил. Я увидела поверхность воды всего в нескольких футах от нас, оттуда лился солнечный свет. А после этого абсолютная темнота, когда я взглянула в глубь океана. Каждый оборот дезориентировал меня все больше, лишая любых осознанных мыслей, которые могли возникнуть.

Так же быстро, как началось, вращение прекратилось, и мою ногу выпустили. Я оказалась в воде, не в состоянии осмыслить увиденное, моя голова все еще кружилась от смертельного водоворота, в котором я только что была.

Насыщенно-красные щупальца обернулись вокруг меня, неся к поверхности. Вода стекла с моей головы и я вдохнула воздух, цепляясь за щупальца Олив, пока пыталась понять, что произошло.

— Ларк, скажи, что это друг. — Голос Эша прерывался, и я повернула голову к нему. Он был в трех метрах от меня, в кольце еще одного из щупалец Олив. Он был бледен, порезы на лбу кровоточили.

— Да. Олив — это фамильяр принцессы. — Я положила руку на щупальце обвившее меня кольцом. — Спасибо, Олив. Ты снова спасла нас.

Она аккуратно сжала меня, затем выпустила в воду, как и Эша. Мы поплыли, в то время как она подняла в воздух двух крокодилов, обхватив их длинные тела щупальцами и разорвав их, перед тем как зашвырнуть подальше от нас.

— Как ты думаешь, Лоум и Пета сумели выбраться? — Я устремила взгляд к побережью Глубины. Белый песок манил меня, и единственное, о чем я могла думать, это как чудесно было бы опустить ноги на твердую землю. Даже на такую зыбкую.

— Честно?

Я стрельнула в него глазами:

— Да. Предельно честно.

Эш повернулся так, чтобы плыть на боку и смотреть на меня:

— Нет, я не думаю, что они сумели выбраться.

Я тоже не думала, что они смогли, и это огорчало меня. Пета не виновата, что застряла с таким придурком, как Лоум. Он мог умереть, а я бы не проронила ни слезинки. Эти мысли улетучились, как только здоровая нога коснулась песка. Я опустила руки, отталкиваясь ими от воды последние несколько метров, поднялась и пропрыгала на одной ноге, чтобы разгрузить сломанную, пока не смогла упасть на землю. Эш тяжело упал рядом со мной, застонав.

— Напомни мне больше не соваться в Глубину, — сказал Эш.

Я перевернулась на спину. Песок все еще хранил тепло солнца, хотя уже темнело. Это тепло глубоко проникало в меня, разгоняя оставшийся озноб.

— А если я пойду? Ты все еще должен мне педикюр после нашего прошлого приключения.

Он усмехнулся и, подняв надо мной руку, похлопал по моей голове.

— Черт, я надеялся, ты забыла об этом.

Он погладил мои волосы, и я закрыла глаза. Так, это можно и повторить. Но не здесь. Заставив себя встать, я начала проверять наши раны. У меня была сломана нога, рваные раны от тупорылой акулы сзади на лодыжке, колотые раны от крюков и общее утомление.

— Куда тебя укусил крокодил?

Он поднял правую руку. Я скривилась от вида его изувеченных пальцев.

— Черт.

Он аккуратно повернул свою руку, проверяя ее.

— Как я и думал. Целители здесь хорошие, но как мы сможем до них добраться?

Беззаботный и звонкий смех прокатился по пляжу. Я развернулась и прикрыла от света глаза.

— Я знаю как. — Я подняла руку и помахала двум детям. Они увидели меня и побежали к нам, их волосы струились за ними темно-зелеными волнами. Две пары зеленых глаз уставились на меня. Двойняшки все еще были слишком худыми, но выглядели счастливыми. Я улыбнулась им. — Сможете найти Айю для нас? И привести ее сюда?