Хитроумный Иаков, внук Авраама, обманом выманил у своего престарелого слепого отца Исаака благословение первородства в ущерб своему брату Исаву. Но в борьбе с неким таинственным странником искупил свой проступок и получил новое имя, Израиль – “соперник Бога”, “боровшийся с Богом”. Этот момент знаменует собой рождение еврейского народа, последующие отношения которого с Богом были драматичны и мучительны. Двенадцать сыновей Израиля стали прародителями двенадцати колен – двенадцати еврейских племен, со временем переселившихся в Египет.

В преданиях о праотцах так много противоречий и неувязок, что эти истории не поддаются точной исторической датировке, однако через 430 лет, в книге Исход, израильтяне предстают перед нами уже как угнетенные рабы египтян, занятые на строительстве городов фараона. А затем чудесным образом, с Божьей помощью, уходят из Египта (евреи до сих пор отмечают свое избавление от рабства праздником Пасхи), ведомые пророком по имени Моисей. Во время странствий по Синайскому полуострову Бог вручает Моисею Скрижали Завета с десятью заповедями, пообещав евреям Ханаан, Землю обетованную, при условии, что они будут жить, почитая и соблюдая эти заповеди. Но когда Моисей попытался узнать имя Бога, то получил таинственный ответ, исключающий даже возможность дальнейших расспросов: “Аз есмь Сущий”. По-древнееврейски это выражение передается буквами YHWH – Яхве, или, в более позднем искаженном варианте, Иегова[7].

Многим семитам случалось поселиться в Египте; одним из тех фараонов, которые заставляли евреев строить египетские города, был, по-видимому, Рамсес II Великий. Имя Моисей – египетского происхождения, и это позволяет предположить, что еврейский пророк, по меньшей мере, родился в Египте. И нет никаких оснований сомневаться в том, что первый харизматический вождь любой монотеистической религии, будь то Моисей или кто-либо иной, верил в то, что сподобился Божественного Откровения – потому что именно так начинаются все подобные религии. Так что предания семитского народа о спасении от угнетения представляются вполне правдоподобными, пусть даже они плохо поддаются точной датировке.

Моисей успел бросить взгляд на Землю обетованную с горы Нево, но умер прежде, чем смог вступить в Ханаан. Сынов Израиля повел туда его преемник Иисус Навин. Библия рисует еврейское завоевание Ханаана одновременно и как цепь кровавых побоищ, и как мирный процесс постепенного расселения и освоения новых земель. Археологических свидетельств завоевания Ханаана не найдено, однако пастухи-кочевники исстари основывали на иудейских нагорьях множество неукрепленных поселений[8]. Вполне вероятно, что в числе этих поселенцев была и небольшая группа израильтян, вышедших из Египта. Их объединяла вера в общего Бога, Яхве, которому они поклонялись с помощью переносной святыни – скинии, где хранился священный деревянный ларец, Ковчег Завета. Собственную идентичность они определяли рассказами о своих праотцах и патриархах. Многие из этих преданий – от легенды о сотворении Адама до жизнеописания Авраама – впоследствии станут частью священной истории не только иудеев, но также христиан и мусульман, а местом действия этих рассказов или их смысловым центром будет Иерусалим.

Никогда раньше сыны Израиля не подходили так близко к этому городу.

Иисус Навин встал лагерем к северу от Иерусалима, в Силоме, и воздвиг там жертвенник Яхве. В Иерусалиме тогда жили иевусеи, которыми правил Адониседек, – судя по имени, царь-священник. Адониседек оказал Иисусу сопротивление, но был разгромлен. “Но иевусеев, жителей Иерусалима, не могли изгнать сыны Иудины, и потому иевусеи живут с сынами Иуды в Иерусалиме даже до сего дня”. Около 1200 года до н. э. египетский царь Мернептах, сын Рамсеса Великого и, возможно, тот самый фараон, который был вынужден освободить евреев и отпустить их с Моисеем, пытался справиться с набегами “народов моря”, уже некоторое время испытывавших на прочность древние империи Ближнего Востока. Фараон предпринял поход в Ханаан, чтобы подавить начавшееся там брожение и восстановить имперский порядок. По возвращении домой он увековечил свой триумф на стенах храма в Фивах: высеченная на камне надпись сообщает, что царь победил народы моря, отвоевал Аскалон (Ашкелон) и истребил народ, имя которого впервые появляется в историческом источнике: “Израиль пуст, нет его семени”.

Израиль в ту пору еще не был монархией. Книга Судей рассказывает о конфедерации племен, которой управляли харизматические вожди (“судьи”) и которая теперь столкнулись с новым врагом – филистимлянами, одним из “народов моря”, пришедшим, возможно, с Эгейских островов. Филистимляне захватили побережье Ханаана и построили там пять богатых городов; они занимались ткачеством, обжигали красно-черную керамику и поклонялись многочисленным богам. Израильтяне, пастухи из небольших горных селений, не могли достойно противостоять этим опытным воинам, которые были закованы в панцири, носили поножи и шлемы, сражались весьма совершенным оружием и были даже способны остановить в ближнем бою атаку громоздких египетских колесниц.

Согласно одной из версий Книги Судей (правда, эта версия считается не слишком достоверной), израильтяне в какой-то момент захватили и сожгли Иерусалим, но если так оно и было, им не удалось удержать крепость.

В битве при Авен-Езере, произошедшей около 1050 года до н. э., филистимляне сокрушили евреев, разрушили их жертвенник в Силоме, захватили Ковчег Завета, священный символ Яхве, и явно намеревались продолжать наступление в иудейские холмы, где находился Иерусалим. Под угрозой истребления и желая быть “как другие народы”, израильтяне решили взять себе царя, но хотели, чтобы его назначил непосредственно Бог. Они обратились к своему престарелому судье, пророку Самуилу. Пророк в те времена был не столько предсказателем будущего, сколько толкователем Божественной воли в настоящем. Израильтянам был нужен сильный военный вождь, и Самуил остановил свой выбор на молодом воине Сауле, помазав его на царство. Управляя страной из своей крепости Гаваон, стоявшей на вершине холма всего в нескольких милях к северо-западу от Иерусалима, новый вождь Израиля поначалу оправдывал надежды народа, последовательно разгромив моавитян, эдомитян и филистимлян. Но талантливый полководец Саул оказался, однако, плохим царем: “А от Саула отступил Дух Господень, и возмущал его злой дух от Господа”.

Столкнувшись с явной психической нестабильностью Саула, Самуил втайне начал подыскивать ему преемника. В одном из восьми сыновей некоего Иессея из Вифлеема пророк различил черты гениальности. Давид, самый младший из братьев, “был белокур, с красивыми глазами и приятным лицом”. И сказал Господь Саулу: “Встань, помажь его, ибо это он”. Давид был также “искусен в игре на гуслях”, был “человеком храбрым и воинственным и разумным в речах”. Он один из самых замечательных персонажей Ветхого Завета, хотя и довольно противоречивый. Человек, превративший Иерусалим в Святой город, был поэтом и завоевателем, убийцей и прелюбодеем, а набожность и ум государственного мужа сочетались в нем с пороками авантюриста.

Самуил привел Давида ко двору Саула, и царь назначил его одним из своих оруженосцев. А когда царем овладевало безумие, Давид проявлял первый из своих даров: он брал гусли и играл на них, “и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него”. Талант музыканта – важная составляющая харизмы Давида: многие из приписываемых Давиду псалмов, очевидно, действительно были сочинены им.

Филистимляне вторглись в Иудею, и Саул с войском вышел им навстречу. В стане филистимлян был могучий великан по имени Голиаф, закованный в медные чешуйчатые латы, столь не похожие на легкие и ненадежные доспехи израильтян. Саул хотел избежать генерального сражения и, вероятно, испытал облегчение, пусть и смешанное с изрядной долей скепсиса, когда Давид потребовал, чтобы ему дали сразиться с великаном. Юноша отказался от одежды и доспехов царя, он лишь “выбрал себе пять гладких камней из ручья” и взял пращу. Выступив навстречу Голиафу, Давид метнул камень[9] и “поразил филистимлянина в лоб, так что камень вонзился в лоб его, и он упал лицом на землю”. Подбежав к поверженному противнику, Давид вытащил у того из ножен меч и отсек ему голову. “Филистимляне, увидев, что силач их умер, побежали”, а израильтяне преследовали их до самого города Аккарон.