— О том, что я должна пить воду. Ага.

— Нет, о том, что с тобой происходит. — Медсестра взяла чашку из рук Деллы. — Ничего не пей. Из-за этого ты будешь чувствовать себя хуже.

— Хуже? Они хоть разобрались в том, что случилось?

Дверь со свистом открылась, и вошел доктор. Он подошел к кровати Деллы и посмотрел на нее сверху вниз.

— Она знает? — спросил он медсестру.

— Знает что? — выпалила Делла.

— Я так не думаю, — проигнорировала её вопрос медсестра.

— Знает что? — спросила она снова.

— Ее родители не живые носители? — спросил доктор.

— Нет, — ответила медсестра.

— Не могли бы вы прекратить говорить обо мне, так будто меня здесь нет?

Доктор встретился с ней взглядом:

— Прости. Я знаю, это тяжело. — Сила его взгляда встревожила ее. По некоторым причинам все в нем тревожило её, что было странно. Обычно она не сразу чувствует неприязнь к человеку. Это, как правило, занимает пятнадцать минут с учетом веской причины.

Она начала закрывать глаза, и бац, таинственное дерьмо появилось на лбу у доктора.

Доктор прорычал, действительно прорычал. Делла вспомнила тех людей из банды…

— Кто-то знает, — доктор кивнул на дверь.

Больничная дверь распахнулась с такой силой, что ударилось о стену со звуком, будто отвалился кусок отштукатуренной стены. Делла посмотрела вверх, но врач перегородил ей вид.

— Что, черт возьми, ты с ней делаешь? — Чен остановился на другой стороне кровати.

— Твою же!.. — сказала Делла. — Это снова происходит.

И когда она взглянула на медсестру, эта сумасшедшая вещь снова была на ее лбу. Делла словно могла видеть нутро её головы, как в каком-нибудь дрянном фильме. Она могла видеть переднюю сторону ее… мозга. Да, это выглядит как мозг, только он не был морщинистым. Он имел странные зигзагообразные линии, помесь плохого современного искусства и древних иероглифов.

— Что происходит? — спросила медсестра.

— Я вижу призраков, — Делле пришлось оторвать взгляд от мозга женщины. Она посмотрела на Чена, и теперь у него тоже было что-то на лбу. Только его мозг выглядел по-другому.

— Мы пытаемся ей помочь, — ответил врач Чену.

Дыхание Деллы сбилось:

— Вы тоже можете его видеть?

Чен зарычал на доктора, обнажая зубы, и она вспомнила недавний странный разговор о вампирах.

— Она не нуждается вашего рода помощи, оборотень!

— Это ты с ней сделал? — спросил доктор. — Ты тот, кто заразил ее?

— Да, — закипал Чен. — Но я не знал, что она кровоточила, и если тебя интересует, у меня не было выбора. Я должен был вытащить ее с переулка, или твои псы убили бы ее!

Врач нахмурился:

— Ты, по крайней мере, объяснил ей это?

— Пытался, — сказал Чен. — Она мне не поверила.

— Не поверила во что? — спросила Делла, яростно моргая, пытаясь убрать эту штуку со лба каждого. — Он мертв, — отрезала она.

— Мы должны вытащить ее из больницы, пока не началась вторая фаза, — сказала медсестра.

Фаза чего? Ничего сейчас не имеет смысла.

Врач посмотрел на Деллу:

— Смотри, твой двоюродный брат не умер. Он… вампир. И благодаря его невнимательности, нравится нам это или нет, ты станешь такой же.

Голова Деллы вновь стала раскалываться.

— Я должен идти, — сказал Чен, — ее родители зашли в лифт.

— Подожди, — сказал врач Чену. — Если я отпущу ее, ты поможешь ей пройти через это?

— Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи! — настаивала Делла.

— Конечно, помогу, — сказал Чен. — Она моя двоюродная сестра.

Медсестра посмотрела на Деллу:

— Когда превращение закончится, я хочу, чтобы ты позвонила этой женщине, — она протянула Делле визитку. Когда Делла не приняла ее, медсестра вложила ее ей в руку.

— Кому позвонить? — спросил Чен, идя в сторону двери.

— Холидей Брэндон. Она директор лагеря «Тенистый водопад». Она может помочь.

— Черт, нет! Делла не поедет в этот глупый лагерь, чтобы ей промыли там мозги.

Плечи медсестры ожесточились:

— Они никому не промывают мозги. Они помогут решить ей, что лучше для нее.

— Я знаю, что лучше для нее. Она будет жить со мной.

Жить с Ченом? Делла изо всех сил пыталась не отставать от сумасшедшего разговора. Тогда она услышала звук лифта, как если бы он был прямо за ее дверью.

— И ты хочешь подделать ее смерть, как это сделал ты? Вот почему она думает, что ты призрак, не так ли? — покачала головой медсестра.

— Это действительно то, что ты хочешь для нее? Чтобы она бросила свою жизнь, свою семью?

Чен не ответил. Делла увидела размытое пятно там, где он только что стоял. Дверь распахнулась, и еще один кусок штукатурки осыпался на пол. Врач и медсестра посмотрели на Деллу с жалостью и сочувствием. Девушка же смотрела на них хмуро.

— Медсестра права, — сказал доктор. — Позвони в «Тенистый водопад». Доверься своему брату, он поможет тебе в течение следующих нескольких дней, но после этого, не верь всему, что он говорит. Ты выглядишь умной девочкой. Думай своей головой. Если все правильно спланировать, мы можем жить нормальной жизнью.

— Мы? — спросила Делла.

— Сверхъестественные, — сказал он и указал на свою грудь. — Оборотень, — он указал на медсестру, — фэйри. И ты вампир. Есть и другие, но ты узнаешь о них со временем.

Делла откинулась на подушку:

— Так значит, это официально? — пробормотала она.

— Что официально? — спросила медсестра.

— Я сошла с ума.

* * *

— Ты должна съесть и выпить что-нибудь, — сказала мама Деллы и протянула ей чашку, от которой вздымался пар.

Деллу выписали из больницы. В голове стучало молотом, а тело болело так, будто это худший грипп, который у нее только был. И мысленно она была не здесь. Её состояние определялось не тем, что она видела Чена, а тем, что почти поверила ему, что превращается в вампира. И по его словам, первые два дня были легкой прогулкой в шлепанцах по сравнению с тем, что ждет ее в следующие дни.

Делла поднесла чашку горячего чая к губам, сделав вид, что пьет, надеясь успокоить маму. Медсестра, а затем и Чен сказали ей, что если она будет пить и есть, то от этого ей будет еще хуже. О, Делла не восприняла их слова в серьез. Она хотела доказать им обратное.

Девушка никогда не слышала, чтобы кто-то выблёвывал жизненно важные органы, но, похоже, что она только что потеряла легкое. Слава Богу, у нее их два.

— Ли снова звонил, — сказала мама, поправляя покрывало Деллы.

— Он придет? — удалось спросить Делле, разрываясь между желанием увидеть его и тем, чтобы он не видел ее такой. Рвота — нелучший кадр.

— Я сказала ему, что он может зайти, но он сказал, его мама волнуется, потому что ты можешь быть заразна.

— Я всегда ей не нравилась, — Делла закрыла глаза.

— Зачем ты так говоришь? — ее мама встала.

Потому что я наполовину белая.

— Я не знаю, — солгала Делла и открыла глаза. — Потому что я слишком напористая.

Мама сжала её руку:

— Ты слишком напористая. Слишком независимая. Слишком упрямая. Как твой отец. Но я люблю его, — она смахнула челку со лба Деллы.

Когда мама всё же ушла, Чен вышел из туалета. Он возвысился напротив кровати:

— Скоро ты перейдёшь на третью фазу.

— Откуда ты знаешь? — спросила она и, черт возьми, но каждое нервное окончание в ее теле казалось, кричало. Если это третья фаза, то ей это совершенно не нравится!

— Частота пульса увеличивается, — сказал он.

Делла откинула голову на подушку и пробормотала несколько скверных слов.

— Послушай меня. Это очень важно. Когда твои родители придут сюда, ты должна вести себя нормально. Что бы ни случилось, мы не можем позволить им забрать тебя обратно в больницу.

— Почему нет? — застонав, спросила Делла.

— Там слишком много крови. Ты можешь потерять контроль. Даже запах крови может свести с ума. Первое кормление должно быть под контролем.