— Я не могу тебя совсем отпустить, — наконец, после паузы признался шантажист. — Ты и так уйдешь от меня через пять дней. Вернёшься к этой своей девице и…
— Но ведь за эту неделю ничего не изменится, — осторожно заметил Гарри. Он сам упустил тот момент, когда успокоился и даже начал сочувствовать собственному мучителю. — Я и так уйду через неделю, к Джинни или нет, но всё-таки.
— Я надеялся завоевать тебя за оставшиеся дни, — невесело хмыкнув, поделился невидимый голос.
— Это вряд ли, — Гарри невольно усмехнулся в ответ. — Я не гей, да и вряд ли меня можно было бы завоевать просто сексом. По крайней мере, я привык думать о себе как о парне, который думает не только членом.
— К моему огромному сожалению, — недовольно отозвался шантажист, и Гарри, неожиданно даже для себя, рассмеялся. Шантажист одной рукой пробрался ему под рубашку и снова ущипнул за сосок, но почему-то на этот раз это движение не испугало Гарри. Он только фыркнул недовольно. Над ухом самодовольно хмыкнули, но потом в голосе опять прорезались какие-то ворчливые нотки: — С чего ты вообще взял, что ты не гей? В смысле, да, может, и не гей, но магам вполне присуща бисексуальность. Не думаю, что я был бы намного хуже твоей девицы.
— Не хуже, — согласился Гарри раньше, чем успел оборвать себя. Неожиданная и непрошеная честность внезапно ужасно смутила его, и он, злясь на себя, больно прикусил язык. Впрочем, сказанных слов это не могло вернуть назад и Гарри, вздохнув, продолжил: — Ладно, ты и в самом деле был хорош вчера, но мне действительно не нужен один только секс.
— Ты говоришь, как педик, — доверительно сообщил ему голос.
Поттер попытался сдержаться, но это было сильнее него. Он снова рассмеялся в голос, запрокидывая голову. На душе становилось всё легче и легче. Кто бы знал, что этот вечер может закончится так?
— Ладно, ладно, может быть, немного. Да, конечно, мне интересен секс, но не только же он? В конце концов, я тебя даже не видел. Вдруг ты урод какой?
— Вообще-то это обидно, — недовольно отозвался тот, и Гарри снова широко усмехнулся. — К тому же, для человека, который пытается притворяться настолько благородным, что его волнует одна только душевная связь, ты слишком сильно интересуешься внешностью и полом. И я не урод, уж поверь мне. Я мог бы получить любого, кого захочу.
— Кроме меня? — не удержавшись, поддразнил Поттер.
Ему ничего не ответили, но ощутимый подзатыльник сказал всё лучше всяких слов.
Наконец, человек рядом с ним вздохнул и отстранился, судя по всему, откидываясь на спинку кресла.
— Ты же понимаешь, что я не отпущу тебя раньше, чем мы договорились?
— Но ты же обещал, что… — осторожно начал Гарри, но его тут же перебили:
— Да-да, я обещал, что не буду трогать тебя, если ты сам не захочешь. Или не разрешишь. Или будешь особенно сопротивляться. Чуть что — плачешь, как девчонка, Поттер. Уверен, даже Тёмный Лорд сдох только затем, чтобы тебя не расстраивать.
Гарри поражённо рассмеялся в очередной раз.
— Мерлин, ну ты и хам. Ты уверен, что влюблен в меня?
— Я этого не говорил! — слишком поспешно отозвался шантажист, и Гарри рассмеялся еще громче.
Чужой острый локоть ткнул его в бок, и Гарри сквозь смех охнул и закрыл руками линию поражения.
— Ладно, ладно. Хорошо, неделя. И что ты собираешься делать эту неделю?
Человек рядом с ним замолчал, кажется, задумавшись. Гарри тоже откинулся на спинку кресла-дивана и запрокинул голову, впрочем, по-прежнему видя перед глазами одну только черную повязку.
— Не хочешь снять её, раз уж мы пытаемся прийти к какому-то согласию? — вслух поинтересовался он.
— Что? — голос шантажиста… впрочем, Гарри больше не хотел мысленно называть этого человека шантажистом и решил остановиться на простом «незнакомец». Голос незнакомца звучал сначала удивленно, а потом, когда он, понял о чем речь, добавил: — Нет, не собираюсь. Придется тебе немного потерпеть. В конце концов, из-за тебя я отказался от всего самого вкусного, уж повязку на глазах ты переживёшь.
Гарри только хмыкнул задумчиво, но спорить не стал. И впрямь, выбирая между повязкой и изнасилованием, первое было предпочтительнее.
— Ты будешь со мной разговаривать, — раздался голос справа от него, и Гарри заинтересованно обернулся на него, впрочем, конечно же, ничего не видя. — Мы будем с тобой разговаривать. Ты расскажешь мне о себе, о войне, ещё о чем-нибудь. Если уж ты такой параноик, каким кажешься, я даже дам тебе ещё один Обет, что это останется только между нами двумя. А ещё я хочу делать тебе массаж, мне понравилось тебя касаться.
Гарри вздрогнул и напряженно вмешался:
— Подожди, но ты сказал…
— Мерлин, это просто массаж, Поттер! Люди иногда даже деньги за него платят! Если ты так боишься за свою мнимую целомудренность, то я даже штанов с тебя снимать не буду без отдельного приглашения, но уж дать полапать себя за грудь ты можешь, раз я от всего отказываюсь? У тебя даже сисек нет, в конце концов, было бы над чем трястись.
Гарри машинально вскинул руку к собственной груди и растерянно прикоснулся к обнаженной коже. Это тоже казалось чем-то неправильным, но спорить сейчас он не решился. В конце концов, это была настоящая мелочь по сравнению с тем, чего он ждал ещё утром. Да и стесняться массажа было почти стыдно.
— Ну… ладно, — неуверенно согласился он и поспешно добавил: — Но ты дашь Обет о неразглашении!
— Я же сказал, что дам, — раздраженно отозвался голос рядом. — Серьезно, ты всегда выдаешь чужие идеи за свои собственные?
Гарри только обескураженно покачал головой, пытаясь не засмеяться снова. Рядом с ним сейчас в самом деле сидел какой-то совершенно поразительный человек. Чем-то он смутно напоминал ему Малфоя, но почему-то это сравнение не отталкивало так, как должно было бы. И этот человек точно нравился Гарри значительно больше Малфоя. И незнакомец был в него влюблен. Почему-то внезапно впервые за весь вечер эта мысль смутила, и Гарри поспешил отвлечься на что-нибудь.
— Но если уж мы будем разговаривать, то как мне тебя называть?
— Можно подумать, ты уже не назвал меня как-нибудь, — недовольно отозвался тот, и Гарри невольно усмехнулся.
— На самом деле ты ещё не успел заработать по-настоящему противных кличек. Я даже перестал думать о тебе, как о шантажисте.
— Прекрасно, ты просто отлично умеешь делать комплименты, — незнакомец хмыкнул, помедлил, а затем добавил: — Называй меня Джон Доу, если тебе так уж хочется меня как-нибудь называть.
Гарри только кивнул, про себя сделав отметку, что если тот знает об имени, которым в маггловских больницах называют неизвестных больных, то, скорее всего, он имеет дело с магглорожденным или полукровкой. Не то, чтобы это было так уж важно и много говорило о личности этого человека, но всё-таки.
— Ну так… хм… о чём ты хочешь поговорить?
Рядом с ним раздался тяжелый вздох.
— Мерлин, господин аврор, не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть. В первую очередь мы будем говорить о Непреложном Обете, по-моему, это более чем в твоих интересах.
— Ах, да. Извини, — Гарри мысленно чертыхнулся, обозвав себя ещё парочкой грубых слов. Какой же он дурак! Уже не в первый раз умудряется забыть про то, в чём должен быть заинтересован в первую очередь!
Поттер поспешно протянул вперед раскрытую ладонь, но неожиданно резко упёрся во что-то мягкое. Рядом сдавленно охнул, а затем яростно зашипел Джон:
— Поттер, черт, можно и полегче граблями своими раскидывать?! Не видишь ничего, вот и сиди, не дёргаясь! — в следующий момент его руку уже сжали, и раздраженный голос начал перечислять: — Этим Обетом я освобождаю тебя, Гарри Джеймс Поттер, от предыдущего, и зачитываю тебе новый. Обещаешь ли ты, что в установленное мной время и дни в количестве шести штук, включая сегодняшний, ты будешь приходить в указанное место, где будешь проводить в моей компании указанное время, не пытаясь уйти раньше времени без крайней рабочей или личной необходимости и не будешь сопротивляться массажу?
