- Bitte! - вежливо сказал банкомет и начал сдавать карты.
На этот раз Алексей выиграл, облегченно засмеялся и придвинул к себе удвоившуюся сумму.
- Погоди, перец, я те сейчас прищемлю! Ну-ка, давай...
- Bitte! - готовно согласился банкомет.
- Простите мое вмешательство, - сказал граф Алексею, - но я должен предупредить вас: вы играете с шулером.
Банкомет отпрянул от стола, бледные впалые щечки его начали розоветь.
- Это есть Verleumdung! [Клевета! (нем.)] - закричал он высоким голоском. - Я пуду klagen... Шаловался! Я заяфиль полицай-директор... Герр барон Корф...
- Цыть! - прикрикнул на него Алексей. - Что, в сам деле жулик? А вы почем знаете?
- Отверните его манжеты, - сказал граф.
Стоявший по ту сторону стола измайловец схватил
банкомета за правую руку и дернул манжет - из рукава выпали туз червей и дама треф. В левом рукаве оказались бубновый валет и дама.
- Ах ты гнида! - даже еще не рассердясь, а просто удивленно сказал Алексей Орлов и поднялся, горой нависая над столом.
Румянец на щек-ах банкомета погас, не сводя глаз с Орлова, он начал сползать с кресла вниз, под стол.
- Куда? Куда поехал? - закричал Алексей, перегнулся через стол, схватил банкомета за шиворот и вздернул его кверху. Стол опрокинулся, монеты, звеня, раскатились по полу.
Банкомет молчал и не сопротивлялся. Он знал, что сейчас его будут бить, бить жестоко, беспощадно, как ни разу не бивали прежде, но он не мог да и не хотел сопротивляться этому великану, чтобы не озлобить его еще больше. И, как схваченный за шиворот шкодливый кот, он висел в воздухе, подогнув конечности и как бы полумертвый.
- Что ж теперь с ним исделать? - спросил Балафре, обводя всех бешено-веселым взглядом.
- Может, шандалом его? - раздумчиво посоветовал измайловец. - Как всех шулеров.
- Шандалом ненароком убить можно. А вдруг у немцев тоже не собачий пар, а душа? - сказал Орлов. - А? - гаркнул он в ухо немцу и встряхнул его.
Спасая самые чувствительные места, шулер еще больше подогнул ноги и отчаянно зажмурился. Офицеры вокруг захохотали.
- И что за доблесть такого мозгляка пришибить?!
Нет, - сказал Алексей, - мы с ним по-христиански... Что делает солдат, когда его вошь нападет? Он ее в щепоть и - на мороз: гуляй, милая!
Он прошагал к низко расположенному венецианскому окну, пнул его ногой. С треском и звоном окно распахнулось. Орлов, словно куклой, размахнулся шулером и швырнул его вниз, в снежный сугроб, исполосованный желтыми потеками.
Раздался пронзительный заячий визг и оборвался.
- Не расшибся? - спросил Теплов.
Алексей высунулся в окно и оглушительно свистнул.
Распластавшаяся на сугробе фигурка поднялась на четвереньки и, проваливаясь, увязая в сугробе, метнулась в темноту.
Поднимавшийся на крыльцо человек поднял голову и крикнул:
- Кто там озорует?
- Братушка? - обрадованно отозвался Алексей. - Иди скорей сюда!
Наблюдавшие за игрой офицеры подняли опрокинутые стол и кресла, начали собирать рассыпанные деньги.
Орлов, не считая, рассовывал их по карманам.
Отбросив портьеру, в дверном проеме появился двойник Алексея Орлова. Двойником он казался только на первый взгляд. Григорий был таким же рослым, но не столь массивным, стройнее и красивее младшего брата.
- Алешка! - еще с порога воскликнул он. - Ты что это моду новую завел человеками кидаться?
- Так он не человек, - смеясь, сказал Алексей, - он шулер.
- А ты его поймал?
- Поймал не я, вот господин... не имею чести...
Григорий Орлов повернулся и увидел графа. Яркоголубые глаза его распахнулись в радостном удивлении, Сен-Жермен предостерегающе шевельнул бровью. Как ни малозаметно было это движение, Григорий уловил его и тотчас, даже без секундной заминки, воскликнул:
- Сударь! Я сердечно тронут вашим участием в судьбе моего брата!..
- Не стоит преувеличивать, - улыбнулся Сен-Жермен, - не столько в судьбе вашего брата, сколько в судьбе его кошелька.
- Не скажите! Куда как часто честь, а значит, и судьба, зависят от кошелька... Позвольте, однако, представиться: капитан Григорей Орлов... сказал он, кланяясь. - А это мой младший брат Алексей. - Алексей неловко, словно бодаясь, мотнул головой. - Скажите же, кого мы должны благодарить?
- Меня зовут Сен-Жермен.
- Граф Сен-Жермен, - деликатно уточнил Теплов.
- И вы здесь, Григорей Николаич?
- Как же - свидетель прямо чудодейственного обличения шулера.
- По-видимому, - сказал Сен-Жермен, - месье Теплова вам и следует благодарить. В свое время мы встречались в Страсбурге, а когда я теперь приехал в СанктПетербург, где никого не знаю, месье Теплов любезно согласился быть моим чичероне по вашей столице. Вот привел и сюда... Не мог же я равнодушно наблюдать, как жулик обманывает доблестного, но слишком доверчивого офицера...
- Не умаляйте своей заслуги, господин граф! Во всяком случае,наша благодарность не станет меньше, что бы вы ни сказали... Я просто счастлив знакомству с вами и даже готов благословлять шулера, из-за которого оно произошло.
- Я так же рад нашему знакомству, - сказал СенЖермен. - Как раз перед этим месье Теплов рассказывал о вашем семействе и наилучшим образом аттестовал его.
- Ваши должники, Григорей Николаич! - сказал Орлов. - Господин граф! Не сочтите за дерзость... Коли судьба свела нас, прискорбно было бы тотчас и расстаться... Простите, я попросту, по-солдатски... Для закрепления знакомства не согласитесь ли отужинать с нами? - Истолковав по-своему молчание графа, Григорий Орлов замахал рукой: - Нет, нет - не здесь! Как бы я посмел предлагать вам ужинать в кабаке? Окажите честь пожаловать ко мне, тут вовсе и не далеко - на Большой Морской... Что ж вы молчите, Григорей Николаич? Замолвите словечко!
- Отчего бы и нет, господин граф? - сказал Теплов. - Вы интересовались познакомиться, как живут обитатели столицы нашей. Вот вам и случай...
- Да, Григорей Николаич, - сказал Орлов, - вы ведь не откажетесь с нами?
- Сожалею, - сказал Теплов, - весьма сожалею, однако в себе не волен: сегодня всенепременно должен быть у его сиятельства. В другой раз, если пожелаете.
- Всегда рады... Так что ж, не будем терять золотого времени... Алексей, распорядись каретой. Пожалуйте, господин граф.
