— Мертвые не могут… искать, — демон не отвел глаз и Азраэль прочитал в них то, что не произнесли вслух губы, — она обманом получила тебя, а обман прощать нельзя. Никому. Никогда. Запомни и это.

— Я запомню, — так же тихо сказал юный демон, — потому ты и говоришь, чтобы я опасался магов, да?

— Да. Они опаснее простых воинов, потому что ранят вот сюда, — демон положил ладонь на грудь, — но не убивают, что куда хуже обычной смерти. Вот кому ты можешь доверять, — сталь двуручного меча сверкнула в свете очага и светильников, — только он не предаст и не обманет, не опоит зельем и не наложит на тебя чары. Это твой единственный друг, Азраэль. А теперь пора спать, я и так сказал слишком много. Это все проклятое вино, оно развязывает язык без всяких пыток, — отодвинув от себя пустую кружку, демон поднялся с каменной скамьи и поплелся к своей кровати.

Азраэль проводил отца задумчивым взглядом, вздохнул и последовал его примеру — встал и направился к спальному мешку, брошенному на пол рядом с очагом. Юному демону нравилось засыпать, глядя в огонь, пламя казалось чем-то родным и близким, впрочем, это было неудивительно, учитывая, откуда демоны пришли в Нирн.

Они были созданной Мерунесом Дагоном личной гвардией, которая должна была заменить дремора и превосходила последних в физической силе и магических способностях. Почему вместо Обливиона они оказались в Нирне — Азраэль не знал, да и отец не мог дать на этот вопрос однозначного ответа. Да и разве важно это было сейчас? Жар Обливиона струился по жилам демонов, окрашивая их кожу в цвет свежей крови, делая нечувствительными к магии огня и очень сильными. Этого было вполне достаточно, чтобы выжить, если не нарываться на драку и держаться подальше от людей и прочих разумных обитателей Скайрима.

Вот и этой ночью Азраэль долго смотрел в огонь, и в желтых глазах отражались языки пламени, а в голове царила полнейшая неразбериха. Да, ответы на свои вопросы он получил, но стало ли легче? Не было ли незнание тем щитом, лишившись которого он стал уязвим? Впрочем, все не так уж плохо, во всяком случае, он теперь точно знает, кем была его мать и что искать ее не стоит.

Азраэль прекрасно понимал, почему отец поступил именно так, да и эта — незнакомая и давно умершая — женщина не значила для юного демона ровным счетом ничего. Слово «мать» так и осталось простым сочетанием звуков, за которым не стояло ничего, в отличие от слова «отец», наполнявшего сердце теплом и благодарностью.

Азраэлю хотелось, чтобы всю оставшуюся жизнь они так и провели вместе с отцом — два воина, которым плевать на весь остальной мир. Но этой надежде было не суждено сбыться, прошло несколько лет, и в один из вечеров отец просто не вернулся из похода. Азраэль ждал, ждал долго, потом пытался разыскать отцовские следы, но все было напрасно. Тот, кто подарил жизнь и помог встать на ноги, просто исчез, растворился в холодных снегах Скайрима, и таким же холодным стало сердце молодого демона.

Он решил, что будет и дальше жить в родных двемерских руинах, в тайне надеясь на то, что рано или поздно отец вернется. Мало ли, какие дела могли увести его так далеко от дома? Думать о том, что отец погиб, не хотелось. Да и кто смог бы убить его? Дозорные Стендарра? Никогда еще неугомонные борцы с вампирами, даэдра и всевозможной нежитью не забредали сюда, не забирались так высоко в холодные снежные горы. И даже если бы забрели — отец шутя расправился бы с ними, ведь воина, способного сравниться с ним силой, Азраэль даже представить себе не мог.

Дни сменяли друг друга, надежда на возвращение отца то ослабевала, то вспыхивала с новой силой, но одиночество все сильнее давило на молодого демона. Единственный голос, который он слышал — эхо его собственного голоса, единственные шаги — его собственные. Эта ноша оказалась самой тяжелой, и все чаще в голову Азраэля стали приходить мысли покинуть свое, ставшее таким пустым жилище и отправиться бродить по миру. Может, ему удастся найти следы отца? Вдруг услышит о демоне, которого совсем недавно кто-то видел? Да и невозможно больше просто сидеть тут и сходить с ума от пустоты и одиночества!

Решив, что именно так и поступит, Азраэль хотел в тот же вечер покинуть руины, но непогода не позволила этого сделать. С почерневшего неба хлопьями повалил снег, ветер сбивал с ног и ломал деревья, словно тонкие прутики — в такую погоду только безумец рискнет выйти из жилища. Безумец или тот, кому просто-напросто надоела собственная жизнь. Азраэль не был ни тем, ни другим, а потому благоразумно решил переждать бурю и только потом отправляться в путь.

***

Но выспаться в ту ночь у молодого демона не вышло. Он проснулся от того, что в руинах, кроме него самого, был кто-то еще. Этот кто-то громко топал по каменным плитам, и шаги эти как раз и заставили чуткого Азраэля мгновенно проснуться. А еще через мгновение в руке демона оказался меч, а сам он как можно тише пошел на звук, надеясь, что это… вернулся отец. Однако, резко открыв дверь, демон увидел перед собой вовсе не отца — на него испуганно и изумленно таращился совершенно замерзший данмер. Одежда незваного гостя была залеплена снегом, сапоги оставляли на плитах мокрые следы, а на руки он постоянно дышал, вероятно, пытаясь таким образом согреть озябшие пальцы.

— Тебе чего? — грубо спросил Азраэль, надеясь, что пришелец догадается — он тут лишний, и быстро уберется прочь.

— Ничего, — тут же ответил данмер и сразу же поправился, — вернее… можно хоть немного погреться у твоего огня? — слово «огонь» он произнес очень жалобно, а во взгляде красных глаз, устремленных на очаг, читалась такая тоска. — Я просто погреюсь немного, просушу одежду и…

— Убирайся, — рявкнул, не слушая, Азраэль и потащил из ножен меч, — тебе здесь не рады, ясно?

— Ты думаешь, я рад? — шмыгнул носом данмер, а потом громко чихнул. — Я с дороги сбился, из-за проклятого снега ничего не видно, да еще и меч где-то потерял, — он сокрушенно вздохнул, — наверно, сорвался с перевязи, когда я падал…

— Да кто ты такой, Обливион побери?! — рыкнул Азраэль, испытывая сейчас совершенно противоречивые желания. Хотелось взять незваного гостя за шиворот и вышвырнуть за дверь и одновременно с этим — позволить ему обогреться у огня и самому хоть ненадолго избавиться от одиночества.

Эти два желания боролись в Азраэле, а сам демон продолжал внимательно рассматривать полуночного визитера. Судя по разным и насквозь промокшим кожаным доспехам, магом он не был, а значит, не относился к категории тех, кого следовало убивать сразу же.

Женщиной данмер тоже не был, хоть волосы носил длинные, и сейчас они свисали мокрыми черными космами, а у ног темного эльфа уже успела образоваться приличных размеров лужа, придавая ему еще более жалкий вид, хотя куда уж больше? Не маг, не женщина, промокший, безоружный и дрожащий — он был похож на кого угодно, только не на опасное существо.

— Меня Ариан зовут, а за ночлег я тебе заплачу, — сообщил данмер, привычно посылая руку к поясу, на котором обычно висел кошель и… не обнаруживая оного. — Ой, похоже, не заплачу, мой кошель тоже потерялся… вместе с мечом, — он поднял на демона совершенно несчастные глаза: — Так я могу остаться? Я только одежду просушу и… Ап-чхи! — не договорив, темный эльф снова громко чихнул.

— Ладно, — наконец-то принял решение Азраэль, — раздевайся.

— В смысле? — продолжал тупить данмер, словно, у него замерзли еще и мозги, и сейчас он очень туго соображал. — Ты хочешь, чтобы я заплатил тебе… так? — все еще дрожащие пальцы изобразили жест, значение которого Азраэлю было известно, и демон даже шаг назад сделал, а на его лице отразилось отвращение, но гость, похоже, внимания на это не обратил и продолжил тарахтеть: — Ты только не очень спеши, идет? Я смотрю, ты парень здоровый, — тут он окинул демона оценивающим взглядом, — держу пари, хозяйство у тебя тоже…кхм… не маленькое, а я в этом деле не очень-то опытен, я…

— Идиот! — рыкнул Азраэль, обрывая тираду. — Я разрешаю тебе остаться на ночь, а твои… тряпки мокрые, их нужно снять, пока ты не залил водой весь пол! — он указал на расползающуюся лужу и увидел, как краснеют темные эльфы — щеки данмера стали еще темнее, а глаза он отвел и пробурчал: