Преемники Елюя Даши на кара-киданьском престоле были несторианами и содействовали проповеди своих единоверцев; однако приверженцы Ислама никаким притеснениям не подвергались, - мусульманские авторы хвалят справедливость гурханов и их уважение к Исламу.
Слухи об успехах несторианства на Востоке проникли в Европу и дали пищу для возникновения легенд о "папе Иоанне", некоем могучем восточном царе-первосвященнике, якобы желающем помочь латинским "крестоносцам" в их походах. Этот миф, появившийся в 1145 году в сочинениях Оттона Фрейзингенского, был повторен другими хронистами и воспринимался, как совершенная достоверность. Римский папа Александр III направил восточному "папе Иоанну" обширное послание, однако его посол не нашел в Азии ни "царя-первосвященника", ни его царства. Последующие путешественники считали героями легенды реально существовавших правителей-несториан, возглавлявших степные ханства. Гильем Рубрук полагал, что речь идет об Иоанне (Инанч-хане) Найманском, а Марко Поло - о Ван-хане (Тогрул-беке) Кераитском. Однако оба они возглавляли свои народы позднее даты возникновения легенды о "папе Иоанне". В новейшие времена личность прототипа "царя-первосвященника" стала предметом исследований и споров ученых. Загадка разъяснена В. В. Бартольдом и окончательно разрешена Л. Н. Гумилевым, посвятившим этой проблеме целую книгу. Героем слухов, переродившихся в легенду о "папе Иоанне", мог быть только гурхан Елюй Даши, основатель кара-киданьской державы. Походы его финансировала несторианская Уйгурия. В Катванской битве 1141 года войска Елюя Даши разгромили армию сельджукского султана Санджара, дотоле внушавшую ужас папским "крестоносцам", одержавшую победы над лучшими полководцами Европы. Но мощь султаната уступила силе Великой Степи. "Крестоносцам" хотелось видеть в кара-киданях своих союзников: так родилась легенда о "папе Иоанне" и его царстве.
Сам гурхан Елюй Даши несторианином не был. Воспитание он получил конфуцианское. Мусульманский автор Ибн Ал-Асир называет его манихеем. Свои послания к мусульманским правителям гурхан предварял исламской формулой: "Во Имя Бога, Милостивого, Милосердного". Достоверно известно, что незадолго до смерти Елюй Даши перед своими полками приносил серого быка и белую лошадь "в жертву небу, земле и предкам", - а это уже акт не несторианства и не манихейства, а древнемонгольской "черной веры". Впрочем, возможно, Елюй Даши (подобно Чингисхану и первым Чингисидам) отличался религиозным равнодушием и совершал языческие обряды в угоду части своей армии. Остается невыясненным: почему Елюй Даши в легенде назван "Иоанном"? Несториан среди кара-киданей было не меньше, чем язычников, - а имя "Иоанн" в несторианских общинах Центральной Азии являлось очень популярным. Их кафедральный собор в Самарканде был освящен во имя святого пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Особо почитался святой мученик Иоанн Мервский. Больших успехов в Великой Степи несторианская проповедь достигла при католикосе Иоанне IV. А в войсках Елюя Даши имя Иоанн (Инанч или Эниат в местном произношении) носил один из видных полководцев-несториан. Возможно при появлении легенды имя военачальника было "присвоено" самому "царю", то есть гурхану. Впоследствии именно этот полководец Иоанн-Инанч возглавил сделавшееся самостоятельным ханство несториан-найманов. Крестились и потомки Елюя Даши, ставшие гурханами кара-киданей. Его сын носил имя Илия, а внук был назван Чжулху (Джурка, Георгий). Джулху был ревностным несторианином, помогал католикосу Илии III в организации митрополии Кашгара и Невакета.
В то время, когда кара-кидани создавали свое государство, их степные соплеменники - кочевые монгольские народы оказались перед угрозой уничтожения. Китайская империя Цзинь приступила к планомерному геноциду населения Степи. По словам китайского летописца, эта агрессия началась после того, как какой-то гадатель предсказал чжурчженьскому Богдо-хану, ставшему императором Северного Китая, гибель его державы от кочевников. Это был типичный случай демонского внушения: впоследствии Китай действительно пал под натиском монголо-тюркского союза, - "пророчество" сбылось: но именно потому, что император поддался лукавому суеверию, начал истреблять степняков, чем вызвал их ненависть и объединение в борьбе с Поднебесной империей.
С презрением относясь к кочевникам, китайцы даже не разбирались в их племенных и национальных различиях. С VIII века в китайских источниках все степняки именовались "татарами" - по названию одного из самых сильных кочевых племен (средневековые татары - народ чисто монгольский, ничего общего не имеющий с современными казанскими и крымскими татарами, народами тюркскими). "Татар" китайцы подразделяли на "белых, черных и диких". "Белыми татарами" называли народы, ведущие полуоседлый или оседлый образ жизни, перенимавшие китайские обычаи: таковыми считали киданей, уйгуров и тюрок-шато. "Черные татары" - это кочевники-скотоводы: кераиты, найманы, собственно татары, басмалы, меркиты, имевшие начатки государственной организации, объединенные в степные ханства. Наконец, "дикими татарами" именовали живущие охотой и рыбной ловлей разрозненные племена и роды. Монгольского или тюркского происхождения были те или иные "татары" - в этом китайцы не разбирались.
С середины ХII века империя Цзинь обрушивает свою военную мощь на "черных и диких татар". Очевидец событий, китаец Ман Хун писал: "Цзиньский император с испугом воскликнул: "Татары непременно будут причиной беспокойства для нашего царства". Поэтому он отдал приказание немедленно выступить в поход против их степной страны. Через каждые три года отправлялись войска на север для истребления и грабежа: это называлось "приобретением рабов и уничтожением людей". В Китае помнят - в чьем доме не было куплено в рабство татарских девочек и мальчиков. Это были все захваченные в плен войсками. Татары убежали в пустыню и мщение проникло в их мозг и кровь". Геноцид продолжался около тридцати лет.
Разумеется, для отпора мощному и беспощадному врагу требовалось единство Степи. Все крупные степные народы (кроме собственно татар) были несторианскими: религия казалась естественной опорой объединения. Но оставался вопрос: кто именно выступит объединителем? Два сильнейших народа, кераиты и найманы, не желали уступать друг другу в споре о чести и власти. Так, в разгар геноцида, вспыхнула ещё внутренняя степная война, лозунг которой сформулировал Инанч-хан Найманский: "В Степи не должно быть двух ханов!"
Об Инанч-хане (Иоанне) Найманском писал Гильом Рубрук: "Несторианин пастух, человек могущественный и владычествующий над народом, именуемым Найман и принадлежавшим к христианам-несторианам. Этот несторианец превознес себя в короли, и несториане назвали его королем Иоанном, говоря о нем вдесятеро больше, чем было согласно с истиной". Его соперником в борьбе за возглавление Степи был Ван-хан Тогрул-бек Кераитский (китайский его титул "Ван" - "царь" казался европейцам именем "Иоанн"). Марко Поло называет его "папой Иоанном, обладателем Восточной области, в которой много городов и замков". Оба эти степные властители могут считаться прототипами легенды о "царе-первосвященнике Иоанне". Возможно, они действительно были этнархами: и военными, и духовными вождями своих народов. Ведь несторианство, вопреки канонам Апостольской Церкви, не воспрещало своим священникам заниматься политикой и даже носить оружие и вести войны. К примеру, под Самаркандом обнаружено захоронение несторианского епископа - в соответствующем облачении, с золотым наперсным крестом, - и в ту же могилу положены лук и колчан со стрелами.
В степной междоусобице на сторону найманов встали меркиты и татары. Кераитское ханство оказалось бы в изоляции, - если бы его союзниками не выступили племена Внутренней Монголии, наконец объединившиеся и принявшие древнейшее наименование "моалов", собственно монголов.
Ван-хану Тогрул-беку в юности пришлось пережить немало трудностей в борьбе со своими родственниками за кераитский престол. Он добился власти, благодаря поддержке монгольского богатыря Есугей-баатура. Ван-хан не забыл об этом, - и, в свою очередь, поддержал Тэмучжина, сына Есугея, когда того начали преследовать в его собственном племени. Опираясь на помощь кераитов, Тэмучжин сумел добиться того, что его признали своим главой "черные" монголы. В 1183 году Тэмучжин был провозглашен монгольским ханом с титулом "Чингис" - "Всеобъемлющий".
