Он всплеснул руками и, беззвучно выкрикивая ругательства, поднял лицо к небу, на которое уже давно высыпали звёзды. Сел прямо на крыльцо и прислонил голову к двери, за которой почти сразу опять послышался шелест. Он пытался придумать, как ему убедить закрывшуюся в своей скорлупе несчастную упрямицу, что ему она может верить, что он её не оставит и не бросит... Получалось не очень. Прошло полчаса или может даже больше. Внезапно его вырвало из дрёмы, в которую он успел погрузиться, даже невзирая на своё неудобное положение.

- Что? - переспросил он.

- Так и просидишь всю ночь? - повторила она.

Как ему показалось, голос раздавался чуть ниже его ушей. Судя по всему, она тоже села, но - с другой стороны двери.

- Так и просижу, - сердито буркнул он в ответ. - А завтра припрусь на работу небритый и не выспавшийся. И ты будешь виновата!

- Шантаж, - лениво откликнулась она. - Мелко!

- Ну, тогда и не спрашивай, - раздражённо выкрикнул он. - Какое тебе дело?

Хуже всего было то, что она и не намеревалась его покидать здесь, у двери. То есть либо он сам уйдёт, либо она всю ночь проведёт, сидя на жестком полу, щекой прислонившись к двери. А в том, что она сидит, прислонившись именно щекой, он почему-то не сомневался. И кто теперь шантажист? Ему чудилось, что он чувствует её дыхание за дверью. Вот она пошевелилась, и у него возникло ощущение, что она приложила ладонь с той стороны. Это было, конечно, глупо, но он поднял руку и сделал то же самое, стараясь угадать место, где лежит её ладонь.

- Спокойной ночи, Панси, - сказал он.

- Спокойной ночи, Поттер, - откликнулась она.

Как ему показалось - с сожалением.

Дремать в таком положении, конечно, было неудобно. К тому же, он сидел практически на улице. И хоть он по возможности отгородился от ночного города, наложив Репеллум и Квайетус, свет фар редких машин всё равно бил в глаза, а слабые порывы апрельского ветерка будоражили кожу, вырывая из дрёмы. Просыпаясь, он с раздражением корил её за иррациональную неуступчивость и злился на себя за вновь проснувшееся тупое упрямство, которое не позволяло ему встать и уйти. Он даже не вздрогнул, когда волосы взъерошила маленькая ладошка.

- Ты что здесь делаешь? - удивлённо спросил он.

- Я же тебе сказала, - ответила Астория, усаживаясь перед ним, подкладывая под себя плотную подушку и укутывая коленки полами пальто. - Я теперь с тобой. Во всём, что бы ты ни делал. Если ты мёрзнешь под дверью Панси, то я тоже буду.

- Мёрзнуть? - улыбнулся он, укладывая подбородок ей на плечо.

- Мы волшебники, - покачала она головой. - Мёрзнуть - глупо. Но я буду рядом и с тобой. Панси-то где?

- С другой стороны двери, - вздохнул он. - Упрямится.

Астория тихонько постучала в дверь.

- Панси, привет! - сказала она.

- Привет, - послышалось сонное в ответ. - Тори?

- Точно, она самая, - подтвердила Астория. - Ты нас не впустишь?

- Поттер рядом? - спросила Панси.

- Да, - ответила Астория, бросив на него ласковый взгляд.

- Пусть уходит, - сказала Панси. - А ты можешь пройти.

- Не-а, - откликнулась Астория. - Я с ним.

- Спокойной ночи, - упрямо заявила Панси.

- Спокойной ночи, - ошарашенно пробормотала Астория.

Проснулся он, конечно же, ни свет ни заря. Практически с первыми лучами солнца. Несмотря на подложенную подушку, всё тело затекло, и он со страхом ждал момента, когда попробует подняться.

- М-м, -- пробормотала она ещё в полусне. - Уже утро, что ли?

- Похоже, утро, - подтвердил он, зевая так, что больно хрустнула челюсть.

- У меня всё болит, - пожаловалась она.

- Мерлин, как я хочу спать! - простонал он. - Напишу в аврорат, что я заболел...

- Головка у тебя бо-бо, - заявила Астория. - Оттого и всё остальное страдает.

За дверью послышался шорох и сдавленный стон.

- Панси, - позвал он. - Ты себя хорошо чувствуешь?

- Поттер, - вздохнула она. - Отвратительно.

- Спать надо в постели, - назидательным тоном сказал он.

- Я в своём доме, - возразила она.

- Вставай, милая, - сказал он Астории.

Та поднялась с его колен, и ноги откликнулись болью, когда в них радостно хлынула кровь. Покачав головой, он встал, кряхтя при этом, как древний старик, и прижался лбом к двери.

- Я вечером приду, - предупредил он.

- Как пожелаешь, - тихо отозвалась Панси.

Он опять всплеснул руками.

Как оказалось, в раннем пробуждении была своя хорошая сторона. Хоть одна, но была. Им с Асторией предоставилась отличная возможность пройтись, взявшись за руки, по просыпающемуся городу, над которым как раз вставало солнце, загоняя синюю дымку утренних сумерек в самые тёмные и укромные уголки. Прийти первыми в кондитерскую, занять столик на улице и улыбаясь смотреть в глаза друг другу, откусывая от пирожного и запивая чёрным кофе. От Гриммо до Гринграссов было не очень далеко, и он хотел было отвести её домой.

- Я останусь на Гриммо, - заявила Астория. - Мне нужно понять, что делать в своей новой комнате.

Когда он наконец забрался в душ, очень быстро выяснилось, что совместными усилиями вполне можно найти применение оставшимся до ухода на работу двадцати минутам - особенно, если вспомнить, что он умеет аппарировать, и поэтому к двадцати минутам можно смело прибавить ещё десять, сэкономленных на пешей прогулке в Министерство. Отведённое на бритьё время было потрачено на долгий поцелуй в прихожей, чуть было не закончившийся для него прогулом.

- Люблю тебя, - улыбнулась Астория, с сожалением от него отрываясь.

- Люблю тебя, - отозвался он и аппарировал.

Понедельник выдался на удивление скучным. Даже магглы как будто обленились, и если даже и продолжали убивать, грабить и насиловать друг друга, то как-то без огонька, словно выдохлись за бурные выходные, и Скотланд-Ярд легко справлялся и без привлечения помощи со стороны своих коллег-волшебников. Начальник аврората уже в одиннадцать утра воспользовался своим положением и отправился домой, оставив его за главного. Гарри сразу же этим воспользовался и попросил старших групп устроить аттестацию подчинённых по должностной инструкции по осмотру места происшествия, которую они постепенно внедряли в аврорате. Сам уселся оформлять отчёты по происшествиям за прошлую неделю. Майкл, вооружившись переносным компьютером, читал какую-то увлекательную статью по криминалистике с красочными картинками расчленёнки и синюшных трупов. Увлёкшись, он не заметил, как внезапно стало совсем тихо. Наконец поняв, что что-то не так, он поднял глаза и замер. На пороге кабинета стоял Рон.