уже невозможно заглушить реактор.
На щите всё мигало, всё звенело,
как в лихорадке всё трясло.
Пугающе вспыхнула подсветка
шкал указателей-сильсонов.
В недрах активной зоны
началось плавление каналов.
Упал опрокинувшийся чей-то стул,
сверху нарастал непонятный гул.
На блочном щите управления
прекратились споры-разговоры.
В недоумении переглянувшись,
один на другого смотрели операторы.
Еле не сорвавшись с петель,
в щитовую открылась дверь.
В ожидании гробовой развязки,
как страх из детской сказки,
с грохотом и шумом
к операторам влетел Олег,
своим внешним видом
напугал у пульта всех.
"Оператор!
Срочно глуши реактор!
Там!.. в центральном зале!..
на "пятачке", на ядерном столе
свинцовые плиты биозащиты,
как всадники на лошадях верхом,
на метр вверх подпрыгивают!..
весь реактор ходит ходуном!"
Топтунов в растерянности,
чувствуя беду,
дважды нажал кнопку АЗ-5 -
включил защиту.
Напрасно старался оператор
заглушить реактор.
Устройство автоматики
ранее сработало,
но в деформированных каналах
стержни заклинило.
Со скоростью приближающего
на всех парах поезда
нарастал непонятный гул,
приближалась непонятная беда.
Играли нервы, дрожали стены,
как живые мигали приборы.
Все, переглянувшись,
смотрели на начальника смены,
Акимов в недоумении
смотрел на приборы.
АВАРИЯ.
От взрыва - одного, второго...
здание резко пошатнулось,
как под бомбёжкой,
всё заходило ходуном.
Потухло освещение -
Аварийное загорелось.
Ещё толчок. Снова...
задрожало всё кругом.
Фейерверки, пыль и дым,
треск от коротких замыканий,
электро кабеля горят огнём.
Прошёл, какой-то миг и тишина.
Немая сцена - минута... две.
"Авария? Не может быть?
А может, началась ядерная война?"
И снова ватная тишина,
нарушаемая шипением пара
и звуками льющейся воды.
Конец всему!.. мелькнуло
в сознании каждого,
напрасно были все труды.
Запахло густым озоном -
в горле запершило.
САМИ ПОДОЖГЛИ, САМИ ПОЖАР ТУШИЛИ.
Внезапно распахнулась дверь
щитового блока
и из машинного зала влетел
закопченный, как зверь
старший машинист турбины
Вячеслав Бражник.
Всех ошарашил его крик.
"Пожар в машзале!
Вызывайте пожарную машину!" -
пронзительно крикнул он,
и бросился назад... в машзал -
в бешеную радиацию и в огонь.
Вслед за ним бросился Акимов,
а вскоре туда поспешил и Дятлов.
В машзале творилось невообразимое,
незабываемое и страшное.
Горело на нескольких отметках
и в нескольких местах.
Сверху через пролом крыши
опускался чёрный столб
радиографитной пыли и сажи,
накрывая беззащитных людей
смертельной радиацией.
О том, что это был графит,
стало известно лишь рано утром,
когда стало светло
и радиацию замерили прибором.
А на крыше гул и клекот
бушующего пожара,
ярко светилось ночное небо
от радиации, огня и жара.
Седьмую турбину завалило
обломками потолочной плиты,
из разбитой трубы хлестало
горячее, машинное масло,
а в баке 200 тонн -
к нему подбирался небольшой огонь.
Из пролома насосного патрубка
бьёт мощная струя
радиоактивного кипятка,
и повинуясь закону Архимеда
всё по каналам, как по артерии
стекало туда,
и ниже, где нулевая отметка,
загрязняя подземелье станции.
На жёлтом пластикате пола валялись
раскалённые обломки
графита, топлива и ядерные сборки
с уровнем радиации
от 500 до 10тыс рентген в час,
а вокруг них возникали
новые очаги огня -
мгновенно разгоралось пламя,
чёрным дымом коптя.
Машинист паровой турбины Вершинин
вовремя погасил пламя
разгорающееся у разлива масла,
а машинист Вячеслав Бражник
мигом перекрыл выход масла
и побежал в БШУ-4 сообщить о пожаре,
а Попов, Новик, Перчук, Тормозин
тушили пожар в других местах,
предотвращая взрыв
водорода в турбогенераторах.
Электрики Лелеченко и Баранов
локализовали аварийную ситуацию
на электрооборудовании,
а сколько стоило трудов
проложить временный электро кабель
и подать питание на 4-й блок
в условиях бешеных гамма-полей,
в условиях высокой радиации.
Благодаря поступившей электроэнергии
Юрий Корнеев провёл
аварийное вытеснение водорода
из восьмого генератора,
предотвратив взрыв водорода.
А Перчуку и Бражнику удалось вручную
отрыть две аварийные задвижки
и слить масло из маслобака
аварийного турбогенератора.
С трудом поддалась
и открылась вторая задвижка.
Рядом лежала реакторная сборка -
горячая, колючая, как мигрень
и обожгла их тысячами рентген.
От действий чётких и слаженных
персонала машзала
все аварийные ситуации,
все очаги пожара внутри цеха
до прибытия пожарных
были ликвидированы.
Не щадя здоровья, не щадя жизни
они проявили себя как герои,
предотвратив взрыв водорода
и возгорание 200 тонн масла.
Даже Попов из-за любопытства
случайно оказался
в турбинном зале,
мог уйти и остаться жив,
но тушил пожар в машинном зале.
Полученные дозы радиации
стали смертельными
и многие из них умрут в Москве
вместе с пожарными.
Правительственными наградами страны
можно было бы наградить
многих из дежурной смены?
Можно и нужно наградить!
Живых и мёртвых,
чтобы ими гордился народ.
"Никаких наград! - побагровев...
сказал Михаил Горбачёв. -
Сами АЭС ночью подожгли -
сами пожар тушили.
А вот пожарных... надо! Пожарные...
вроде бы чужие".
Кстати, Дятлов видел чёрные куски
раскалённого графита
и ядерного топлива,
однако сознание не принимало
страшный результат взрыва -
итог его эксперимента.
ВЗРЫВ, НАВЕРНОЕ, ПАРОВОЙ?
А на крыше 4-го блока
полыхал, трещал большой огонь,
ярко светилось ночное небо,
чёрным дымом горел гудрон.
"Влипли с экспериментом!
