Заасфальтированный двор украшал большой яркий цветник с белыми и алыми розами, но полюбоваться на него я не успела, потому что Яна под громкое кудахтанье закрытых на большом базу кур, стремительно тащила меня к небольшой летней кухне, где, видимо, и вела приём Лейла.

- А где же собака? - я с любопытством оглядывалась по сторонам. Если гадалка так популярна, зарабатывает она, наверное, немало и ей просто необходима какая-нибудь громадная овчарка для охраны имущества. Но вслед нам никто не рычал и не лаял.

- А зачем? Кто к ней сунется? Желающих получить порчу или сглаз в Теменске нет даже среди воришек и алкоголиков, - введя меня в ступор, на бегу объяснила Яна.

Гадалка оказалась пожилой армянкой с крашенными в ярко-рыжий цвет волосами и громким, хриплым, напоминающим воронье карканье голосом. Гадала она на картах и кофейной гуще. И брала, кстати, недорого - всего 300 рублей, в Питере за такие услуги пришлось бы выложить четырёхзначную цифру. Так что о больших заработках речь всё же не шла.

Пока Лейла занималась Яной, я бродила по двору и прислушивалась к разговорам за воротами, а потом подошла ближе, заинтересовавшись какой-то историей. Ожидающие своей очереди обсуждали в основном свои прошлые визиты к Лейле и восхищались точностью её предсказаний. Я эти восхищения не разделяла, но рассказ о том, как Лейла по фотографии рассказала о прошлом и настоящем потенциального возлюбленного одной из девушек всё же впечатлил. Они познакомились в сети и долго переписывались, парень был из другого города, так что выяснить эту информацию армянке теоретически было негде.

В итоге, когда взволнованная и, на первый взгляд, довольная Яна вышла из помещения, я решила тоже воспользоваться услугами гадалки - пусть расскажет что-нибудь о девушке с рисунка - блондинке из моих снов, если сможет, конечно...

Получив плату за предстоящий сеанс, Лейла долго всматривалась в нарисованное лицо, водила над ним руками, потом разложила карты и уверенно заявила:

- Её нет в живых. Давно. Смерть насильственная. Убита.

- Как, когда? Кто её убил?! - значит, мои сны всё же не бред, а чья-то ужасная реальность!

Женщина ещё раз сверилась с картами, подняла взгляд, нацелила на меня указательный палец и сказала нечто очень странное:

- Ты знаешь, кто убил! Ты там была, так зачем спрашиваешь?

- Ничего я не знаю! - возмутилась, шокированная подобным заявлением.

- Знаешь! - упрямо и твёрдо повторила Лейла. - Мои карты не ошибаются. Ты всё видела!

Глава 3

Визит к гадалке ничего не прояснил, скорее ещё больше запутал. Яна осталась довольна - ей пообещали желанную беременность в течение трёх месяцев, а я не знала, что и думать. Заявление Лейлы воспринималось как бред, если, конечно, она не имела в виду Вику Соболеву, которой я была в прошлой жизни - чуть больше двадцати лет назад. Допустим, Вика стала свидетельницей убийства, тогда слова Лейлы имеют смысл, но ведь Горин эту версию не подтвердил. Впрочем, он знал о Вике далеко не всё хотя бы потому, что в основном её игнорировал.

Промаявшись ещё пару дней в неизвестности, я всё же встретилась с подругой Вики Настей Черенковой и под малоправдоподобным предлогом расспросила её обо всём, что меня интересовало, предъявив нарисованный портрет. К счастью, Настя, находившаяся во втором декретном отпуске, настолько стосковалась по возможности посплетничать, что не обратила внимание на сомнительную обоснованность моего интереса к прошлому подруги.

Увы, на этом везение закончилось - женщина, как и хирург, опровергла мою версию, заверив, что Вика ни о чём подобном никогда не упоминала. Блондинку с рисунка Настя тоже не узнала. В общем, следствие зашло в тупик, а кошмары продолжали атаковать.

Мне всё сложнее давалось общение с мамой по скайпу, она ведь каждый раз интересовалась не стало ли мне лучше, а получив отрицательный ответ, уговаривала вернуться и обратиться к Питерским специалистам. Да и по маленькому братишке, который увидев меня на экране монитора, радостно кричал: "ИЗА!" и тянул ручки обниматься, я очень скучала. Действительно, хотелось всё бросить и купить билет домой, вот только я была уверена, что причина моих кошмаров таится здесь - в Теменске, и в Питере мне от них никогда не избавиться. Договорились, что я дождусь маму с Димой у дедушки, а домой вернёмся все вместе.

Решив не терять больше время зря, следующим утром я отправилась на приём к психиатру местной районной больницы - Александру Васильевичу Суворову.

За прошедшие два года обстановка в его кабинете фактически не изменилась, даже на столе, казалось, всё лежало на прежних местах. Зато появилась медсестра. Строгого вида брюнетка среднего возраста. Впрочем, увидев меня, психиатр радостно просиял и под каким-то предлогом выставил её за дверь.

- Лиза, как же я рад вас видеть! - с искренним восторгом воскликнул Александр Васильевич. - Идите же сюда, присаживайтесь! Я очень часто о вас вспоминал!

Меня такой излишне тёплый приём слегка напряг. Я понимала, что два года назад была для Суворова уникальным экспериментом, ведь не каждого его пациента преследовали воспоминания из прошлой жизни, и, судя по реакции, эксперимент этот ему нетерпелось повторить, но тут наши желания точно не совпадали. Так что место пациента я заняла с осторожностью. Совет и помощь профессионала мне, конечно, нужны, но не ценой новых потрясений.

- Как у вас дела, Лиза? Прежние проблемы не беспокоят? - Суворов пытливо всматривался в моё лицо.

- Прежние - нет. Но у меня снова повторяющиеся кошмары.

- К Виктории Соболевой они отношения не имеют? - уточнил психиатр, как мне показалось, с надеждой на положительный ответ.

- Не имеют, то есть я не уверена. Пока не разобралась.

- Что ж, давайте разбираться вместе, - ободряюще улыбнулся Александр Васильевич. - Рассказывайте, Лиза, спокойно и подробно: с чего всё началось, когда, и что именно вам снится.

И я рассказала, заранее настроившись на отказ от любых гипнотических сеансов. Как ни странно, Суворов их и не предлагал. Он долго и тщательно расспрашивал обо всех нюансах и симптомах. Заставил пройти несколько странных тестов с рисованием графических фигур, но выносить окончательный вердикт не торопился.

- И кем вы себя ощущаете во сне? - задумчиво потирая переносицу, уточнил Суворов.

Вопрос сначала удивил и поставил в тупик, а потом я вспомнила, что кошмары двухлетней давности буквально проживала, чувствуя каждую эмоцию Вики. Сейчас всё было иначе.

- Точно не блондинкой. Я как бы наблюдаю за происходящим со стороны и мне... страшно, очень страшно... Что со мной, Александр Васильевич?

Психиатр нахмурился, ещё раз посмотрел на листки с тестами и спросил:

- Когда у вас появляется головная боль?

- Иногда прямо с утра после кошмаров, но чаще, когда я пытаюсь вспомнить их подробности. В этот момент боль появляется резко, как вспышка, и меня словно что-то..., - я замолчала, подбирая слово, наиболее точно описывающее мои ощущения.

- Выталкивает из воспоминаний, - уверенно подсказал Суворов.

- Да, - я посмотрела на врача со страхом. Он, вероятно, уже понял, что со мной происходит, и диагноз вот-вот прозвучит. Даже не сомневалась, что он мне не понравится. - Именно так, а что... это значит?

- Скорее всего, ваши кошмары не имеют никакого отношения к реинкарнации - сказал Александр Васильевич. - Да, я почти уверен, что Вика Соболева тут не причём.

В его голосе я уловила лёгкую нотку разочарования, и на горизонте забрезжила робкая надежда. Может, ничего страшного со мной не происходит? По крайней мере, путешествие в прошлую жизнь, кажется, отменяется.

- А что же мне тогда снится?

- Вероятно, это фрагмент из вашего прошлого. Кое-что ещё нужно проверить, но очень похоже на последствия амнезии, - выдал Суворов нечто совершенно неожиданное.