Блэк-мэнор сиял чистотой, носились домовики, наводился последний блеск, а в центре холла стоял недовольный Арктурус. И смотрел он только на внука. Они вошли в холл вшестером — Сириус привез с собой Ремуса, а Андромеда с Нарциссой решили не заезжать домой даже приличия ради, для Кассиопеи и Ольги мэнор и вовсе был основным местом жительства.

— Что? — недовольно спросил Сириус, передавая свои чемоданы домовикам.

— Что творится в этом доме? Что это… за гирлянды? Колокольчики? А елки-то тебе чем помешали?

— У нас Рождество. Нормальное. Магловское. Которое праздник, а не Йоль с обязанностями и традициями. Поэтому дом украшают к Рождеству. И гостей будет много.

— А библиотеку-то зачем?

— Чтобы ты, дедуль, - весело ответила Андромеда, — не смог укрыться от новогоднего настроения.

Старший из Блэков гневно буравил своих внуков фирменным взглядом, который на них не работал.

— Сириус, они у тебя окончательно разболтались! — вынес он свой вердикт.

— Они у меня осмелели и начали нормально жить, — парировал Сириус, — а то ходили по струнке, аж противно было. Где Дипси?

Главный домовик тут же появился перед Сириусом.

— Комнаты для гостей готовы? А для Йоля все подготовили?

И Лорд, подхватив деда под руку, ушел вверх по лестнице, подмигнув на прощание Ремусу. Тот лишь устало покачал головой. Он уже и сам мечтал, чтобы Сириус с Джеймсом закончили школу, и этот бешеный круговорот, начавшийся первого сентября, наконец-то закончился. Ремус мечтал банально выспаться. И желательно неделю подряд. А не работать по ночам ушами для Блэка — тот, как оказалось, особенно хорошо думал вслух. Желательно, чтобы ему еще и вопросы наводящие задавали. А Ремус, несмотря на свою внешнюю флегматичность и желание передохнуть от груды событий, все же был невероятно любопытен и просто физически не мог заснуть, если видел желание Сириуса поговорить.

Ольга отнесла нахохлившегося феникса в библиотеку. Там, возле двух кресел, уже установили насест для птицы. Как, впрочем, и в спальне Сириуса.

— Ты теперь будешь здесь жить, — говорила она алой птице. — Здесь по вечерам людно, а Сириус любит разговаривать с дедом. Тебе понравится.

Феникс с видом ревизора прошелся по жердочке, спрыгнул вниз, на чашу для пепла, ведь насест был приобретен на вырост, и недовольно заклекотал.

— Дай угадаю: ты здесь замерзнешь? — улыбнулась Ольга.

Феникс согласно закивал. Ольга позвала домовика и отдала все еще безымянному фениксу один из своих многочисленных вязанных шарфов. Феникс сразу же устроился в шерстяном гнезде и прикрыл веки — собрался спать. Кто бы мог подумать, что эти вообще-то весьма величественные птицы в первый год своей жизни походят то ли на милых котят, то ли на добродушных щенков, то ли вообще на мультяшных персонажей.

От библиотеки до Крыльев девиц было идти минуты две. По меркам этого дома-замка комнаты находились в непозволительной близости от общедоступных помещений. Поэтому у Ольги было время пройтись без привычной маски. Ведь ей было горько. А еще страшно. Их с Сириусом свадьба раз и навсегда связала их судьбы, даже ее имя магическим образом заменилось на всех официальных бумагах. Но, когда она шла тогда к Сириусу, она надеялась, что они станут ближе, что они будут вместе… а все стало только хуже.

Он избегал ее. Со дня их внезапной свадьбы он ни разу не поцеловал ее. Все их личное общение сводилось к прогулкам с фениксом, но Оля настолько боялась оборвать и эти встречи, что не задавала вопросов. Только старалась не расплакаться от страха. Страха, что она что-то сделала не так. Вот только у Оли не было никаких мыслей о том, где она допустила ошибку. Да и ошибку ли?

Но вот жила она по-прежнему в своей синей комнате. И даже не знала кому можно пожаловаться на жизнь. Да и на что жаловаться? Что ее муж, проведя с ней ночь, теперь старательно ее избегает? Вот и оставалось Ольге возиться с фениксом и учиться.

— Оль, — в комнату влетела Касси, — я тут подумала: а я могу Марлин пригласить на Рождество? Я такая необязательная — забыла ей предложить и забыла у Сириуса спросить. А сейчас узнала, что к нам на эти праздники половина Англии в гости приезжает и подумала…

— Я спрошу у Сириуса, — поспешно ответила Оля, хотя только и успела сменить уличную теплую одежду на домашнюю.

И сбежала из комнаты до того, как сама передумает. Все настолько измотало ее, что она была готова уже хоть на какой-то ответ. Пусть этот ответ и будет ей неприятен. Поэтому она шла по коридорам особняка настолько быстро, насколько вообще позволяли приличия. Сириус тоже должен быть в своей комнате: даже ему нужно переодеться.

И она не ошиблась. Он, видимо, только сел за стол, потому что бумаги на его столе лежали одной высокой стопкой, а Сириусу требовался размах, чтобы закончить дела. Да и самопишущего пера пока не было видно.

— Оля? Что-то случилось?

Всего на мгновение Оля подумала, что сначала нужно спросить про Марлин, но вмиг откинула эту мысль — тогда она точно не спросит то, что ее волнует.

— Ты меня избегаешь. Что я сделала не так?

— Сделала не так? — сказать, что Сириус удивился — значит ничего не сказать.

— Ты… ты даже…

И девушка растеряла свою хваленую смелость, потому что попросту не знала, что сказать.

— Не говоришь со мной. Даже в одной комнате не остаешься.

Сириус лишь опустил взгляд и вздохнул. Он не знал, как объяснить ей, что просто боится ей навредить. И так много натворил. А она еще ребенок. А тут он – взрослый неотесанный мужлан, пусть и выглядит максимум на двадцать. Но Оля, всегда решительная и предпочитающая действия разговорам, уже пересекла комнату и, нарушив все правила приличия, села к нему на колени. И сама потянулась к губам. И он ответил на поцелуй. Прижал ее ближе к себе, обнимая за талию и положив ладонь на затылок. А уже через минуту он как-то внезапно поднял Олю, выставил прямо за дверь своей комнаты и жестко сказал:

— Уходи.

Дверь захлопнулась прямо перед ее носом, и с минуту Ольга стояла в ступоре перед нею. Время словно остановилось. Она и не заметила, сколько она так простояла — смотря на закрытую дверь и не видя ее перед собой. А потом слезы сами потекли по щекам. Да что там слезы — это была настоящая истерика, которую девушка не могла и не хотела сдерживать. Она рванула обратно по коридору, стремясь скрыться где-нибудь в тихом месте, но кому-то было угодно, чтобы именно в этот момент дверь мрачного коридора открыла Андромеда. Вместе с ней шел Тед Тонкс. И именно на спокойного хаффлпаффца налетела Оля, из-за слез не видящая вообще ничего.

— Оля? Что случилось? — в голосе Андромеды проскальзывал ужас — она и не представляла, ЧТО могло так огорчить такую, как Оля.

Девушка лишь помотала головой и попыталась вырваться. Но Тед лишь выглядел слабым. Он крепко прижал ее к себе, не давая вырваться.

— Это Сириус! — мигом разъярилась Меди и направилась прямиком к его двери, в которую забарабанила с остервенением. — Выходи!

Прошло еще около минуты, прежде чем Сириус открыл ей дверь. Оля, все еще стремящаяся сбежать прочь отсюда, не могла не посмотреть на него. Сквозь слезы мир казался через чур расплывчатым, но Блэк выглядел каким-то уж слишком растрепанным.

— Оу, — неожиданно произнесла Меди и тут же начала командовать, — Тед, отведи Олю, пожалуйста, в розовую гостиную. Рудди!

Последнее она уже проорала и тут же появился домовик.

— Проводи их в розовую гостиную и принеси миссис Блэк чаю. Крепкого и сладкого. А ты, — Меди начала что-то выговаривать Сириусу, но Ольга это уже не услышала, потому что дверь полутемного коридора закрылась за ней и Тедом, который вел ее, обнимая за плечи.

Розовая гостиная была одной из многих маленьких уютных комнат. Этот дом был слишком большой для одной семьи, а еще на каждом этаже было по несколько таких вот комнат – гостиных, которыми никто и не пользовался. Светлая комната в бело-розовых тонах была уставлена довольно лаконичной, даже строгой мебелью, что заметно принижало градус ее девочковости. Тед усадил Ольгу на кресло у окна и достал из кармана носовой платок. Вполне обычный платок, а не трансфигурированный из чего попало. Ольга, отчаянно хлюпая носом, приняла его и попыталась привести себя в порядок.