Позднее несчастный узнал правду о том, кто он на самом деле. В 1669 году, в возрасте 31 года, он попытался вернуть себе трон, который по праву принадлежал ему, соединив усилия с французским гугенотом по имени Ру де Марсилли - тайным агентом протестантского альянса против Франции. В него входили Англия, Нидерланды, Швеция и несколько швейцарских кантонов. В апреле Марсилли был захвачен в Швейцарии секретной службой Людовика XIV и привезен в Париж, где скончался под пытками. Перед смертью он признался, что Эсташ Доже, человек, игравший в Англии роль его слуги, был на самом деле давно исчезнувшим братом-близнецом короля Людовика XIV.

19 июля, по прибытии в Дюнкерк, Доже был арестован по приказу Лувуа. В тот же день военный министр написал Сен-Мару письмо, в котором говорилось, что он посылает в Пиньероль очень важного узника. Начальнику тюрьмы предписывалось содержать его под усиленным надзором.

В последующие годы Сен-Мар везде возил Доже с собой. И когда его перевели в Эгзиль, и на остров Сент-Маргерит, и наконец в Париж. Начальник тюрьмы всегда относился к этому заключенному с уважением. На нем была дорогая одежда, ему разрешалось читать книги, играть на гитаре и даже иметь личного слугу. В общем Сен-Мар вел себя так, как будто Доже был если и не королевской крови, то весьма знатного рода. Тем не менее его заставляли надевать черную бархатную маску в тех случаях, когда на территории тюрьмы находились посетители или когда он отправлялся с Сен-Маром к новому месту службы, как это было в сентябре 1698 года при переезде в Париж к последнему для него месту заключения.

<Государство - это я>

Приняв на себя всю полноту власти после смерти кардинала Мазарини, последовавшей в 1661 году, Людовик XIV решил, что может управлять диктаторскими методами по праву помазанника Божьего. Молва приписывает ему слова: L’etat, c’est moi (<Государство - это я>). В течение всех оставшихся ему 54 лет пребывания на троне Людовик не терпел никакой оппозиции своей власти. Франция стала самым могущественным и грозным государством в Европе.

Охотничий домик своего отца под Парижем Людовик превратил в великолепный Версальский дворец и заставил знатнейших французских дворян жить там, хотя их апартаменты, не в пример королевским, были более чем скромными. Прогулки короля по изысканным садам, так же как каждое мероприятие ежедневного версальского распорядка, были сложным ритуалом.

В возрасте 22 лет Людовик XIV, чтобы укрепить отношения между двумя странами, женился на Марии-Терезе, дочери испанского короля. Из всех их детей выжил только первый - Людовик, наследный принц. Несмотря на возражения духовенства, король открыто содержал в Версале любовниц, официально признав семерых детей от одной из них. Он проследил, чтобы эти дети породнились с представителями знатнейших семей королевства. Когда в 1683 году умерла королева, Людовик тайно обвенчался с мадам де Мэнтенон, набожной вдовой, которая первоначально была приглашена ко двору в качестве гувернантки к его незаконнорожденным детям.

Людовик XIV пережил своего единственного сына. После его смерти в 1715 году на трон под именем Людовика XV взошел праправнук короля.

Жизнь, проведенная в тюрьме

Кем был Эсташ Доже? В 1910 году, проведя всесторонние исследования, один британский историк опубликовал довольно прозаический ответ. Доже был слугой Николя Фукс, министра финансов Людовика XIV, который был арестован в 1661 году по обвинению в присвоении государственных средств. Затем Фуке судили, признали виновным и приговорили к пожизненному заключению. Он умер в неволе в Пиньероле в 1680 году. Поскольку за время заключения в Пиньероле Фуке делился государственными секретами со своим слугой, Доже, согласно этой теории, оставили в тюрьме и после смерти хозяина. Он находился под особой опекой Сен-Мара вплоть до своей смерти в Париже 23 года спустя.

Так слуга или лишенная наследства особа королевской крови? Неоспоримых доказательств для исчерпывающего ответа на этот вопрос просто не существует. Король, Лувуа и, конечно же, Сен-Мар, то есть те люди, которые в свое время были посвящены в тайну, были крайне осторожны и не оставили на этот счет письменных свидетельств.

Доже, заключенный, находился под опекой Сен-Мара с 1669 года; Маттиоли, арестованный, был под особой ответственностью начальника тюрьмы с 1679 года - это все, что объединяет этих двоих. Один из них, по всей вероятности, был человеком в маске. Кто конкретно, очевидно, не будет выяснено никогда.

Выстрелы, прогремевшие в Сараево 28 июня 1914 года, стали первыми выстрелами Первой мировой войны. Были ли виновны только юные террористы или вдохновителями заговора были другие, более высокопоставленные лица?

В воскресенье утром, 28 июня 1914 года, население Сараева радостно приветствовало наследника австро-венгерского престола. Но вскоре после того, как пробило десять часов утра, в открытую машину, в которой эрцгерцог Франц-Фердинанд из дома Габсбургов и его жена София, герцогиня Хотек, проезжали по улицам Сараева, была брошена бомба. Эрцгерцог поднял руку, чтобы защитить Софию, и отбил летевший предмет. Ударившись об автомобиль и отскочив от него, снаряд взорвался на дороге позади машины.

Осколками бомбы легко ранило нескольких зевак и пассажиров следовавшего за королевской машиной автомобиля. Тем не менее было решено, что кортеж продолжит путь к городской ратуше, где должна была состояться торжественная церемония встречи. <Вы думаете, что будут еще какие-нибудь бомбометания?> - спросил рассерженный Франц-Фердинанд у принимавшего его военного губернатора Боснии, генерала Оскара Потиорека. Пытаясь как-то сгладить происшедшее, генерал в свою очередь задал вопрос царственному гостю: <Ваше Высочество полагает, что улицы заполнены убийцами?> Тем не менее было решено изменить маршрут следования кортежа. Однако водителю об изменении планов никто не сообщил.

- Что это? Это не та дорога! - закричал генерал, когда автомобиль эрцгерцога свернул с широкой набережной Аннеля на улицу Франца-Иосифа. Водитель, смутившись, резко затормозил. Его венценосные пассажиры оказались прямо на линии огня. Прозвучало два выстрела. Одна пуля пробила шею Францу-Фердинанду. Другая попала в живот Софии.

<Молодая Босния>

Стрелявший был моментально схвачен, так же как час назад был схвачен человек, метнувший бомбу. Оба пытались покончить с собой, но им помешали возмущенные свидетели покушений. Выяснилось, что одного зовут Гаврило Принцип, а другого Неделко Габринович, оба сторонники революционного движения южных славян, называемого <Молодая Босния>. Вдохновленные примером русских революционеров, эти молодые люди посвятили себя делу освобождения Боснии и соседней Герцеговины от австро-венгерского владычества и объединения с королевством сербов. Вместе с четырьмя другими молодыми заговорщиками Принцип и Габринович заняли места вдоль маршрута следования кортежа, намереваясь убить эрцгерцога, который был для них символом ненавистного господства Габсбургов.

Еще весной, узнав о готовившемся визите эрцгерцога в Сараево, эти двое, студенты Белградского университета, разработали план покушения. Третьим заговорщиком стал Трифко Грабец. Оружие для группы поставил боснийский националист постарше, Милан Цыганович. Он же научил их стрелять из пистолета, проинструктировал,как использовать бомбы, и снабдил капсулами с цианистым калием для совершения самоубийства после того, как дело будет сделано. Затем Принцип написал письмо Даниле Иличу, учителю и писателю из Сараева, который привлек к заговору еще троих террористов и возглавил его.

Следы ведут в Сербию

Оказалось, что Илич был членом тайной террористической организации <Единство или смерть>, неофициальное название которой было <Черная рука>. Ее члены были готовы использовать любые средства ради выхода Боснии и Герцеговины из-под власти Австро-Венгрии и объединения славянского населения этих провинций с Сербией. Во главе организации стоял полковник Драгутин Димитриевич, начальник департамента разведки сербского генерального штаба. Членам <Черной руки> он был известен как Апис. В ноябре 1913 года Илич посетил Сербию, чтобы обсудить с Аписом план покушения на эрцгерцога. На тот момент мишенью <Черной руки> был военный губернатор Боснии Потиорек. Как и когда оба заговора слились в один, мы, вероятно, никогда не узнаем. Однако мотивы обоих покушений были одинаковы: террором заставить Австро-Венгерскую империю отказаться от права управлять своими южнославянскими подданными.