В Братстве "Стоящих у Престола" имелись любопытные материалы об этой языковой диверсии, осуществленной наследниками атлантов. Василий Васильевич довольно обстоятельно в свое время с ними познакомился. Теперь стало ясно, что диверсия эта "в темную" направлялась Предтечами.

При тщательном сопоставлении современного и древнерусского языков, выполненном структурными лингвистами и специалистами по семиотике, стало ясно, что древнерусский язык обладал более мощными выразительными возможностями, чем современный русский. А его виброакустическое воздействие на сознание и даже на окружающую среду с учетом обертонов, высших и более низких гармоник было гораздо более эффективным, чем у современного русского языка.

Поэтому-то Предтечи постепенно и сделали так, что древнерусский с течением времени перестал быть живым языком народа.

Вот она, самая настоящая ментальная и идеологическая диверсия! А в результате русский народ ушел от более эффективного в смысле выразительности языка и "магии слова" к менее эффективному. Послоговый и побуквенный смысл слов в значительной степени был утрачен.

Да, большинство людей, владеющих русским языком с пеленок, все же не ведает и не воспринимает буквального смысла слов родного языка. Так уж получилось, что господствующая сейчас в науке морфология русского языка и традиция истолкования слов совершенно неадекватны Жизни и самому языку. Как ни прискорбно сознавать, но Древние в этой войне выиграли...

2.

Обратное превращение - фолианта в размытое пятно - было еще более стремительным. А потом Василий Васильевич даже не успел опомниться, как почувствовал, что какая-то сила уносит его в неведомую даль. Это означало, что система нашла какое то возможное решение поставленной проблемы.

Вокруг погруженного в виртуальность и куда-то летящего в ней Головачева вспыхивали и гасли искры, высвечивались алые сполохи, похожие на зарево пожара. Вокруг все гудело, словно ураганный ветер дул в трубах. Он ощущал себя песчинкой, поднятой со дна моря штормом, и ждал той минуты, когда укрощенная волна, наконец, выбросит его на берег. И вот ноги впечатались во что-то очень твердое, отчего ступни отреагировали резкой, но недолгой болью. Гул, сопровождавший полет, пропал. В лицо ударил живой ветер.

Открыв глаза, Василий Васильевич с удивлением обнаружил, что стоит на вершине остроконечной горы. Ни деревца, ни кустика. С неба нещадно палило похожее на размытый белый диск солнце, а под ногами был лишь безжизненный гранит.

Каким то образом Головачев понял, что стоит на горе Синай. "Так вот она какая - гора Моисея!" - подумал Головачев и принялся жадно всматриваться в окружающий пейзаж. Здесь перед будущим пророком явился когда-то сам Господь и дал ему знаменитые скрижали с заповедями.

Повсюду лежала каменная пустыня. И лишь внизу, над ущельями, развевались облачные шлейфы, словно дым от огромных костров, разносимый ветром. Небо, напротив, было совершенно чистым. Василий Васильевич заметил узкую тропку, вьющуюся по склону горы, и пошел по ней. Солнце пекло нещадно, но переменный ветер, довольно прохладный и сильный, скрадывал ощущение зноя. "Как бы не обгореть", - с тревогой подумал Василий Васильевич, и тут же на его голове оказалась бейсболка с длинным козырьком, на глазах появились черные очки, а короткие рукава рубашки неожиданно выросли, закрыв руки до самых пальцев. Больше всего Василий Васильевич порадовался очкам, поскольку глаза приняли наиболее сильный удар - и от нестерпимой яркости солнца, и от ветра, несущего острые соринки. Да уж, у виртуальной реальности были свои преимущества перед обычной. Вот бы и в жизни так - только подумал, и сразу все осуществилось...

Тропинка была едва намеченной, по-видимому, ею пользовались очень редко, и скорее животные, чем люди. Она местами петляла, временами обрывалась полностью, и Василию Васильевичу приходилось карабкаться по скользкому склону. Устав, он посетовал на то, что у него нет возможности летать по воздуху или "прилипать" конечностями к любой поверхности, как, например, это делают мухи. И как только он подумал об этом, свершилось маленькое виртуальное чудо: теперь скала "примагничивала" его.Очень скоро Головачев вышел к пещере, представлявшую собой узкую щель в толще гранита. Трещина пролегала довольно глубоко и располагалась перпендикулярно к земле, являя миру подобие входа в каменные покои. Солнце по-прежнему стояло в зените, словно повиснув на макушке горы. Проследив его путь, Василий Васильевич понял, что оно никогда не заглядывает в пещеру. Ему почудилось, что где-то в глубине журчит вода.

Он подошел поближе к расщелине, и вдруг услышал какое-то странное постукивание. И тут же понял - так некоторые змеи, стуча хвостом, обычно предупреждают незваных гостей о своем присутствии. Он осторожно заглянул в пещеру, и действительно увидел в проникающей туда единственной полоске света блестящую и переливающуюся разными оттенками огромную ползучую тварь. Боа констриктор! Настоящий удав. И какой огромный! Кажется, он пока не собирался проявлять агрессивных намерений, однако его неподвижные глазки внимательно смотрели на Головачева, а свернутое кольцами тело медленно передвигалось, сверкая серебристыми вкраплениями на коже, похожими на большие капли ртути.

Василий Васильевич замер на месте, стараясь продемонстрировать змее дружелюбие и искреннее расположение. В этот момент раздалось легкое постукивание теперь уже за его спиной. И этот звук поверг Головачева почти в животный ужас. Неужели еще один удав? Нет, это уже слишком. Он что, набрел на змеиное гнездо?

Василий Васильевич повернулся, боковым зрением по-прежнему следя за пещерным обитателем. И вздохнул с облегчением, увидев, что позади него застыл, опираясь на посох, седовласый старец.

Одет он был в грубое рубище, подпоясанное веревкой. В лучистых ясных глазах сияла радость, которая бывает лишь у младенцев и великих сподвижников. Старец пригладил ладонью бороду, развевающуюся на ветру, и заговорил на древнем языке, который почему-то оказался понятен Головачеву.

- Ты хочешь подняться к небесам? - спросил отшельник.

"Это же Иоанн Лествичник!" - вдруг понял Головачев.

Неужели это его бесплотный голос до сих пор обращался к нему? Нет, не похоже... Голос старца был мягким, будто наполненным теплом. Тот же голос звучал мертво, холодно и безжалостно.

Разве можно отказаться, когда сам Иоанн Лествичник предлагает тебе пройти путь к небесам? И потому Головачев не задумываясь ответил:

- Да, святой старец, если ты согласишься сопровождать меня. - И неожиданно для себя добавил: - А что это за голос меня сопровождал?

- Поймешь, когда придет время, - сказал старец. - А сейчас - представь себе "лествицу" со множеством ступенек. Чтобы приблизиться к Богу, нужно пройти каждую из них. И не просто пройти, а прочувствовать глубинный смысл, заложенный в каждом из достигнутых уровней. Ибо все они являются нравственными ступенями, дающими крепость и силу духа.

Головачев все еще не мог поверить, что византийский монах, который сумел создать руководство по аскетической и мистической жизни, названное им "Лествицей, ведущей в небеса", сам предстал перед ним... Ведь он жил он полторы тысячи лет назад. Но в виртуале и не такое возможно.

Василий Васильевич вспомнил, что еще во время экспериментов с Дмитрием Одиновым удавалось создавать такие режимы погружения в КВР, в которых психика подключалась к высшим метрикам информационного континуума. При этом в виртуале возникали образы некоторых существ и даже процессов, существующих в глубинных слоях Клубка Бытия. Похоже, что у него сейчас это произошло спонтанно. Значит мозг достиг достаточной глубины концентрации и активации. Открылся канал доступа к бессознательному, а через него и к "банку данных Вселенной".

- Я назову тебе основные вехи, - продолжил отшельник. - Но чтобы их понять, ты должен подняться вверх из миров, на которые Творец взирает со скорбью и печалью, к мирам, освященным радостью Бога. Из мира Тьмы в мир Света. Итак, слушай и запоминай, о путник, ищущий мудрости...