- Вот и сказке конец, а кто слушал — молодец, — закончил я очередной рассказ.

- Странная сказка, а почему в ней злодеи не были наказаны? — возмутился Илья.

- Почему это не были? Сам подумай, что важнее найти недочёты в бумагах, да документах или заполучить на свою сторону главного бухгалтера, который все эти бумаги наизусть знает. Так что не бойся, через неделю контору закрыли и всех разогнали.

- Тогда хорошо! Выходит, директор сам себя и подставил, — отозвался любимый. Его чувство справедливости было полностью удовлетворено.

В этот момент Илья был такой забавный, что я невольно потянулся за поцелуем, и уже почти добрался до его губ, как услышал ехидный голос:

- Давай ещё сказку!

Пришлось брать себя в руки, чтобы не сорваться.

- Хорошо, выбирай.

1) Сказка об Алике Бабаеве и сорока трансвеститах

2) Сказка о современной литературе

3) Сказка о хитром джине

- Что-то новенькое, давай сказку о литературе.

========== 7. Сказка о современной литературе ==========

Ничтожество литературы есть симптом состояния цивилизации.

Стендаль

Когда-то мы были самой читающей страной, поглощая тонны прекрасных (и не очень) литературных произведений в год и обсуждая это всё со знакомыми и друзьями. Сейчас большинство читает лишь программу телепередач, да немногочисленные рекламные листовки. А уж о том, чтобы написать что-то задумываются лишь единицы. Кажется, что современная литература умерла и стала достоянием лишь тонкой прослойки интеллигенции, но это далеко не так. Ведь литература всегда была самым верным и распространенным способом объяснения в любви. Просто она скукожилась, упростилась до примитива, но пока ещё жива. И будет жива, пока мы можем любить.

В большом сибирском городе в старой панельной пятиэтажке проживал наш герой. Звали его Даниил. И не дай вам бог сократить имя до простого «Даня» или пропустить удвоенную «и» — сразу наживёте себе врага. Он с трудом и муками заканчивал одиннадцатый класс, занимался спортом и был влюблён в своего друга и одноклассника Женю. Последний, если и замечал что-то, никакого вида не подавал. Знакомы они были с первого класса, да и жили в одном дворе.

Наступил последний месяц учёбы в школе. Даниил становился всё мрачнее от приближающегося расставания с Женей. Только вот способа объясниться никак не находил. Может быть, они так бы и разошлись по жизни, поступив в разные вузы и сведя общение к редким встречам выпускников, но провидению, в лице местного дворника, суждено было вмешаться в естественный ход событий.

Во дворе дома, где проживал наш герой, стояла большая кирпичная трансформаторная будка. По ней любили лазить местные мальчишки, а каждую зиму одну из её стен использовали как основание большой горки. Никто не знает, что нашло на местного дворника, но в один из ярких весенних дней он покрасил эту будку сочной зеленой краской, внося яркий колорит в унылый вид двора.

Как чистый лист бумаги манит начинающего писателя своей белизной, так девственная стена без единой надписи приковывала к себе взгляды Даниила. Тем более находилась она аккурат напротив окон Жени. Способ выразить свои чувства в литературной форме прочно завоевал место в его мыслях.

Прошла неделя, прежде чем Даниил, наконец, купил баллончик с краской и в голове окончательно оформил своё будущее литературное произведение. За это время на стене появились уже две надписи, принадлежащие более расторопным и плодовитым литераторам.

Первая надпись, расположенная прямо по центру относилась к разряду чистой диалектики и содержала только одно слово. Это было, по меткому выражению Жуковского, повелительное наклонение великого русского глагола «ховать».

Вторая надпись, относилась к жанру так называемых путевых заметок. Кстати, это самый распространенный тип литературных произведений. Даже сам Наполеон был автором подобных надписей. Здесь же было всё несколько скромнее. Надпись авторства некоего Васи, сообщала, что он тут был.

Даниил пребывал в сильном раздражении. Стена будки стремительно теряла свой девственный вид, а его признание до сих пор существовало лишь в воображении. Больше ждать было нельзя! Дождавшись ночи, он вышел на улицу и, подсвечивая себе фонариком, быстрыми росчерками баллончика с краской излил свою душу.

Его произведение, написанное в жанре любовной прозы, было начертано прямо поверх упомянутого выше «глагола». Текст этот рождался мучительно и был терпеливо выношен в терзаниях могучей души Даниила. Надпись, которую ничего не подозревающий Женя прочитал, выглянув с утра в окно, была написана большими, корявыми буквами небесно-голубого цвета и гласила:

ДАНИИЛ + ЖЕНЯ = ЛЮБОВЬ!

Наш герой ждал реакции друга с содроганием. Его воображение рисовало картины одна нелепей другой, но, как и большинство влюблённых до него, он оказался не понят. Женя в шутливой форме поинтересовался, кто та девчонка, которой признаётся в любви друг. Он даже не подумал, что послание адресовано ему, а не какой-то девушке с таким же именем.

Даниил был раздавлен и смят. Он даже думал наступить на горло собственной песне и попытаться позабыть свою любовь, но тут вновь вмешалось провидение. До сих пор не известно, кто был автором четвертого литературного произведения, появившегося на стене, но однозначно можно сказать, что относилось оно к жанру слэш прозы.

Чуть ниже шедевра нашего героя ровными, белыми буквами было написано:

ЖЕНЯ — ПИДОРАС.

Теперь и произведение Даниила неожиданно получило новое прочтение, в нём открылись неведанные ранее глубины и тайные смыслы.

Наш герой, оскорблённый до глубины души грубым вмешательством в самое сокровенное, пытался найти автора последнего произведения. В нём уже говорил не писатель, а самый настоящий литературный критик. И возможно во дворе развернулась ещё и эпическая история с мордобоем или, как говорят литераторы, элементами экшена, но автора, несмотря на все расспросы, найти так и не удалось. Пришлось Даниилу вновь становиться на тропу литературной деятельности, доставать баллончик с краской и отправляться в ночной поход за славой.

К сожалению, времени на обдумывание сиквела к своему первому произведению у Даниила совсем не было. Пришлось полагаться на экспромт. Первым делом, наш герой, как завзятый литератор, избавился от творения своего предшественника, закрасив его из баллончика. Эффект был не очень удачный: под слоем небесно-голубой краски надпись в жанре слэш всё равно выступала и даже стала больше приковывать внимание, демонстрируя, что подлинно великие произведения литературы уничтожить нельзя.

Когда у автора прозаика заканчивается вдохновение, а желание быть услышанным и понятым застилает ум, он опускается до поэзии. Правда, представления о поэзии у Даниила были весьма смутные. Единственное, что он точно знал — должна быть рифма. Два часа упорных размышлений и мысленного перебора практически всего словарного запаса родили пятое литературное произведение. Стихотворение в жанре любовной лирики с элементами героического эпоса. Написано оно было такими же корявыми буквами, прямо под квадратом, скрывающим четвёртую надпись.