— Бесы! — седея на глазах, заорал он на всю улицу, бросившись наутек.

Оратор застонал, придавленный сверху внушительной массой живого Адриана и его доспеха. Повыбегали из таверны люди, столпившись около охотника. К ним тут же присоединялись случайные прохожие, охочие до сенсаций. Смотрели выжидающе, перешептывались.

— Пустить, господин охотник, — просипел мужик убито. Дернулся панически, открывая мутноватые, все еще подернутые алкогольной пеленой глаза. Сморгнул, прогоняя зеленого змия, стремительно трезвея и бледнея. — Пустить, нема за мной греха!

Адриан, не слушая голосливых причитаний, поднялся, подхватив за шиворот свою добычу. Мужик в его руках сжался с видом побитой собачонки, оглядывая толпу в поисках спасителя. Но народ молчал, ожидая скорой развязки.

Охотник же, не отпуская своей добычи, поднял потерянный по дороге клеймор, приставив его к горлу жертвы.

— Где твои подельники, Май Грабленосец? — спросил он жестоко, выжидательно глядя жертве глаза в глаза. Ожидал он многого: сиюминутного раскаяния, энергичного отпора, но никак не картинного закатывания глаз и потери сознания.

— Пане охотник, пане охотник, — окликнул Адриана один из мужиков, выскочивший из трактира. — Пане охотнику, вы ошиблись. Цеж Митяй, кучер Добриковский!

— Увы, но тот, кого вы принимали за Митяя, на самом деле является оборотнем — порождением Чернобога именуемым себя Маем Грабленосцем, — возразил, улыбнувшись Адриан. В доказательство своих слов он достал из-за пояса небольшой флакончик, продемонстрировав его собравшимся. — Это ириилова слеза, способная показать действительное. Сейчас вы увидите настоящее лицо этого «Митяя»

Охотник откупорил флакон, капнув пару капель на лицо Митяя. Толпа, затаив дыхание, ждала. На дворе воцарилась воистину гробовая тишина, прервать которую осмелилась лишь вылетевшая из таверны жирная муха. Совершив круг почета над головой Адриана, она по-хозяйски уселась Митяю на нос, принявшись деловито чистить крылышки.

Митяй отреагировал на муху гораздо эффективнее, нежели на ириилову слезу, тут же разлепив веки и шлепнув себя по носу. Негодяйка ловко увернулась, ехидно полетала-пожужала над головой несчастного и унеслась прочь, на ближайшую помойку.

Народ обмер, глядя с откровенным изумлением на Митяя. Никаких заметных преображении он не перенес: разве что нос покраснел чуть более обычного.

Адриан и сам понял, что допустил непоправимую ошибку, тут же зачехлив недовольно гудящее оружие в ножны.

— А-де я? — хлопая невинно глазами, осведомился Митяй, потирая рукой шею. В тот миг взгляд его остановился на Адриане. Временная амнезия тут же ушла прочь, заставив мужика потихоньку отползти в сторону спасительной толпы. Где-то с задних рядов послышались обидные острому охотничьему слуху смешки. — Господин охотник, Белобогом вам клянусь — не виновен! Совсем — совсем! А то, что вчера за кухоль не заплатил, так то исключительно из-за отсутствия финансов! Сегодня же все возверну! А Алевтину вы не слухайте, ладно! Врет баба, как есть врет! Не трогал я ее, и пусть Белобог мне будет свидетелем! А то, что щипнул ее ненароком, так то исключительно в шутку!

Слушать этот бессвязный лепет Адриан не стал. Развернулся и гордо прошествовал прочь, под пристальными взглядами толпы, скрывшись за поворотом.

***

— Знаешь, идея, может и проста, но точно не гениальна, — ворчала Солоха, как бы невзначай дернув шикарно разлегшегося на ее руках громадного кошака. Косилась она в этот момент исключительно на идущих подле нее Адина и Лана — могли бы и подумать, что ей одной тяжеловато будет тащить эдакую тушу!

Однако же на ее внушительные взгляды товарищи никак не отреагировали, продолжая изображать молчаливый эскорт. Приодетый лакеем варвар выглядел весьма внушительно, поглядывая на мир глазами полными вселенской мудрости и скуки. Лану же досталась роль богатого братца-родственника. Однако актерского мастерства в Лане было уж точно поменьше, нежели в Адине, а потому смотрелся он несколько комично, то и дело озираясь по сторонам с подозрением и откровенной неприязнью.

Май же… играл сам себя, вернее просто наслаждался ситуацией, в кои-то веки полностью пустив ситуацию на самотек.

«Гениальна… Ты просто пока ее не оценила по-достоинству» — тут же раздался в ее сознании ехидный голос манула. Оборотень в тот миг только щурился самодовольно, выпустив коготочки прямо в оборочки нового платьица.

— Ах ты! — девушка как следует, встряхнула манулью шкурку, побагровев. — Скотина-а!

«А вот нечего дергать было! Смотри, как бы еще не укусил тебя за такое самоуправство. В этой форме я вообще плохо себя контролирую, так что не зли манула. И да, пора тебе остановится, а то пройдешь мимо своего пансиона»

Солоха тут же послушно остановилась, оказавшись, нос к носу с кованой, ажурной оградой, за которой, через кроны шикарных вечнозеленых деревьев выглядывали робко шпили того самого легендарного и столь желанного селянке учебного заведения.

— Ого, — только и смогла произнести девушка, заворожено косясь на ворота.

«Добро пожаловать в пансион благородных девиц» — ехидно подметил манул, на этот раз, уже не стесняясь, впившись когтями в загорелые рученьки своей спутницы.

========== Глава 35 Охотник находит след ==========

В Белграде ходило много слухов о благодатном климате Приграничья. Самаель де Клясси мог с этим утверждением серьезно поспорить.

Вот уже битый месяц он колесил по трактам этой области, выискивая для себя полезную мелкую работенку по изгнанию нежити и одновременно пытаясь набрести на след одного мальчишки-оборотня.

Работы и вправду было много: то лешего приструнить, то оборотня убить, то вампиру клыки повыбивать, то ведьму на дыбу вздернуть. Платили, правда, не очень хорошо, но Самаель, по доброте душевной делал свою работу, чуть ли не задаром, избавляя мир от сверхъестественных тварей. И если охота шла хорошо, то поиски бастарда явно затягивались. Упустив его единожды, Самаель безуспешно пытался отыскать хотя бы намек на его след. Усугубляло его положение и то, что доподлинно охотник не знал, каким зверем оборачивается его добыча, а спросить было не у кого.

Однако не зря де Клясси считают лучшим охотником на нечисть во всем Антском царствии. Неудачи только подогревали его желание и интерес расквитаться с беглецом.

— Господин, долго мы еще собираемся путешествовать по Приграничью? — вывела охотника из размышлений миловидная рыжеватая женщина, глупо захлопав глазками. Де Клясси моментально осенил себя знаком Ирриила, отведя глаза. Не хватало еще ему по недосмотру попасть под чары очаровательной и опасной гадюки в лице миловидной хрупкой ведьмочки — его не сильно верной, но связанной контрактом змеи. В отличие от других охотников рангом пониже Самаэль был убежден: никто лучше цепного пса не будет в состоянии вывести на след матерого волка.

Самаэля трудно было назвать верующим. Он был истово предан своему делу, но относился к вероучениям Ирриила с изрядной долей скептицизма. Однако же убивать Самаэль любил. Особенно, когда убийство вознаграждается… За такую привилегию он был готов терпеть даже проповеди монахов-священиков и «блюсти целомудрие».

— Кларисса, сколько надо, столько и будем! Между прочим, это твоя вина, что мальчишка сбежал. Ты должна была лучше работать! — ответил ей Самаель, глядя в побледневшее лицо ведьмы. Кларисса была тщеславной и глупой, но чертовски хитрой и обаятельной. Эти-то черты и сделали ее незаменимым помощником.

— Вы дали слишком малые сроки, господин, — голос красавицы звенел от негодования. — Я и отца еле охомутать смогла. Вам ведь нужны были вовсе не выявление его оборотнической сути! Вы давали четкое задание разузнать о его отношении с северянами, и по возможности рассорить деловых партнеров. Вы так же не давали задачи обрабатывать его детей.

Самаель покачал головой. Кларисса была права. Обыкновенная война за сферы влияния на дальнем севере привела к выявлению целого осиного гнезда, а именно раскрытия личины влиятельного лендлорда севера. И кто бы мог подумать, что этот гордый и надменный мужчина окажется оборотнем? Даже он, лучший охотник на нежить своего цеха никогда бы не подумал искать оборотня в этой стороне. И кто бы мог подумать, что ему попадется не простая шавка, а черный волк, король северных оборотней.