На родину со службы воротясь, Помещик молодой, любя во всем успехи, Собрал своих крестьян: «Друзья, меж нами связь — Залог утехи; Пойдемте же мои осматривать поля!» И, преданность крестьян сей речью воспаля, Пошел он с ними купно. «Что ж здесь мое? » – «Да всё, – ответил голова, — Вот Тимофеева трава…» «Мошенник! – тот вскричал, – ты поступил преступно! Корысть мне недоступна; Чужого не ищу; люблю свои права! Мою траву отдать, конечно, пожалею: Но эту возвратить немедля Тимофею!» Оказия сия, по мне, уж не нова. Антонов есть огонь, но нет того закону, Чтобы всегда огонь принадлежал Антону. На взморье На взморье, у самой заставы, Я видел большой огород. Растет там высокая спаржа; Капуста там скромно растет. Там утром всегда огородник Лениво проходит меж гряд; На нем неопрятный передник; Угрюм его пасмурный взгляд. Польет он из лейки капусту; Он спаржу небрежно польет; Нарежет зеленого луку И после глубоко вздохнет. Намедни к нему подъезжает Чиновник на тройке лихой. Он в теплых, высоких галошах; На шее лорнет золотой. «Где дочка твоя? » – вопрошает Чиновник, прищурясь в лорнет. Но, дико взглянув, огородник Махнул лишь рукою в ответ. И тройка назад поскакала, Сметая с капусты росу… Стоит огородник угрюмо И пальцем копает в носу. Катерина Quousque tandem, Catilina, abutere patientia nostra? [9]Цицерон «При звезде, большого чина, Я отнюдь еще не стар… Катерина! Катерина!» «Вот несу вам самовар». «Настоящая картина!..» «На стене, что ль? это где?» «Ты картина, Катерина!» «Да, в препорцию везде». «Ты девица; я мужчина…» «Ну, так что же впереди?» «Точно уголь, Катерина, Что!то жжет меня в груди!» «Чай горяч, вот и причина». «А зачем так горек чай? Объясни мне, Катерина». «Мало сахару, я чай?» «Словно нет о нем помина!» «А хороший рафинад». «Горько, горько, Катерина, Жить тому, кто не женат!» «Как монахи всё едино: Холостой ли, иль вдовец!» «Из терпенья, Катерина, Ты выводишь наконец!!» Немецкая баллада
Барон фон Гринвальдус, Известный в Германьи, В забралах и в латах, На камне пред замком, Пред замком Амальи, Сидит принахмурясь; Сидит и молчит. Отвергла Амалья Баронову руку!.. Барон фон Гринвальдус От замковых окон Очей не отводит И с места не сходит; Не пьет и не ест. Года за годами… Бароны воюют, Бароны пируют; Барон фон Гринвальдус, Сей доблестный рыцарь, Всё в той же позицьи На камне сидит. Чиновник и курица Басня Чиновник толстенький, не очень молодой, По улице, с бумагами под мышкой, Потея и пыхтя и мучимый одышкой, Бежал рысцой. На встречных он глядел заботливо и странно, Хотя не видел никого; И колыхалася на шее у него, Как маятник, с короной Анна. На службу он спешил, твердя себе: «Беги, Скорей беги! ты знаешь, Что экзекутор наш с той и другой ноги Твои в чулан упрячет сапоги, Коль ты хотя немножко опоздаешь!» Он всё бежал. Но вот Вдруг слышит голос из ворот: «Чиновник! окажи мне дружбу: Скажи, куда несешься ты?» – «На службу!» «Зачем не следуешь примеру моему Сидеть в спокойствии? признайся напоследок!» Чиновник, курицу узревши, эдак Сидящую в лукошке, как в дому, Ей отвечал: «Тебя увидя, Завидовать тебе не стану я никак: Несусь я, точно так! Но двигаюсь вперед; а ты несешься сидя!» Разумный человек коль баснь сию прочтет, То, верно, и мораль из оной извлечет. Философ в бане С древнего греческого Полно меня, Левконоя, упругою гладить ладонью; Полно по чреслам моим, вдоль поясницы скользить. Ты позови Дискомета, ременно-обутого тавра: В сладкой работе твоей быстро он сменит тебя. Опытен тавр и силен; ему нипочем притиранья! На спину вскочит как раз; в выю упрется пятой. Ты же меж тем щекоти мне слегка безволосое темя; Взрытый наукою лоб розами тихо укрась. вернутьсяДоколе же, Катилина, ты будешь испытывать наше терпение? (лат.) – Из знаменитой речи Цицерона (106— 43 гг. до н. э.), выдающегося оратора и политического деятеля Древнего Рима, направленной против его политического противника Катилины (108—62 гг. до н. э.). – Ред. |
