Все перешептывались, поглядывая то на входную дверь, то на место, где должен был выступить с проповедью новый пророк. Время шло, а он все не появлялся, и на лицах многих собравшихся уже можно было прочесть сожаление.

– И зачем мы сюда пришли? – отчетливо пробормотала дама, лицо которой было скрыто под густой темной вуалью. – Что я, Кроликова раньше не видела? Пустобрех – он и есть пустобрех…

По характерной хрипотце в голосе все узнали в даме Алину Разину. Это и на самом деле была она вместе с парочкой своих долговязых сопровождающих. Авторитет примадонны был по-прежнему высок, и окружавшая ее богема начала все громче роптать. Возмущение, оказавшееся заразительным, росло, и когда Кроликов наконец распахнул дверь, его уже были готовы разорвать на части.

Какое-то время оратор стоял, опустив голову. Потом коснулся пальцами массивного креста на своей тощей груди, поднял глаза и исподлобья посмотрел на собравшихся.

– Истинно, истинно говорю вам: все до единого будете гореть в аду!

– Я же вам говорила: у парикмахера башню снесло! – воскликнула Разина. – Нельзя тебе мозг напрягать, Сережка!

Послышались смешки и одобрительные возгласы, а примадонна привычно привстала и поклонилась публике.

Несмотря на столь холодный прием Кроликов продолжил:

– Да. Гореть в аду. Спасутся лишь те, кто пойдет за мной.

Алина вновь хотела было отпустить какую-то колкость, но пророк поднял руку и указал на нее.

– Вот такие всегда издевались и будут издеваться над нами! Это они вбивали гвозди в запястья Спасителя, побивали камнями и делили одежду невинно убиенного Христа. Это из-за них сюда пришел антихрист Корнилов и привел с собой стаю ужасных тварей, которых все вы называете мутантами, а я зову их демонами апокалипсиса!

При этих словах жидкие пряди волос Кроликова вдруг приподнялись. Так, словно их вскинул порыв ветра. Однако на глубине нескольких метров под землей никаких ветров не было, да и быть не могло. Пораженная публика затихла, а пророка понесло. Он то цитировал Библию, то возвращался к дню нынешнему и клеймил новых правителей Жуковки. Получалось у него так складно, что Алина, забыв о своих недавних насмешках, отбросила вуаль и смотрела на стилиста широко раскрытыми от изумления глазами. Даже Бронкс, организовавший представление, удивленно почесывал покрытый недельной щетиной подбородок.

– Господь дал нам шанс заглянуть в ад, почувствовать испепеляющий жар геенны огненной и подумать о том, как спастись от адских мук! И разве мы будем такими глупцами, что останемся глухими к гласу божьему?!

Вставшие дыбом волосы Кроликова оказались цветочками в сравнении с тем, что произошло дальше. Висевший на его груди крест вдруг приподнялся и описал полукруг в воздухе, словно благословляя всех собравшихся. По бункеру прокатился общий вздох, а пораженная Алина встала и принялась тереть глаза.

Крест вернулся в прежнее положение, а Сергей вновь заговорил. Воцарилась гробовая тишина. Все жадно ловили каждое слово пророка.

Бронкс тряхнул головой, сбрасывая с себя наваждение, потом скривил губы в улыбке и, стараясь ступать как можно тише, вышел из бункера. На выходе его поджидал рослый молодец с таким широким лицом, что респиратор, закрывающий нос и губы, казался игрушечным.

– Чтоб через пятнадцать минут все, что надо, было здесь. И не приведи Господь вам напороться на какой-нибудь патруль. Загубите дело – лично убью!

– Не волнуйтесь, шеф. Им сейчас не до нас.

Бронкс вернулся в бункер как раз в тот момент, когда Кроликов творил новое чудо. Он вскинул руки над головой, повернув ладони внутрь, и между ними, вспыхнув, задрожала голубая молния. Все дело было в тонких стальных браслетах на запястьях пророка, но этой мелочи никто не заметил.

– Здесь же сидели четыре животных, исполненных очей спереди и сзади! – На лбу Кроликова выступили крупные капли пота. – Первое из которых напоминало льва, второе – тельца, третье – человека, а четвертое – орла. Каждое из них имело по шести крыл вокруг, а внутри они исполнены очей. И ни днем, ни ночью не знают покоя, взывая: свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, который был, есть и грядет. В то время как животные воспевали славу и честь Сидящему на престоле, старцы падали перед ним ниц и возлагали венцы к его ногам…

Последние слова Сергея стали сигналом к действию для наиболее экзальтированных слушателей. Несколько человек упали на колени и, бормоча «свят, свят, свят», заковыляли к пророку.

А тот одарил всех новым чудом: над головой его повис нимб, такой же, как недавняя ручная молния. Повисев несколько секунд, нимб исчез, а Кроликова окружила толпа желающих стать апостолами. И гасты, и богема пытались пробиться к пророку, чтобы поцеловать край его балахона. Чудотворец с улыбкой кивал восхищенной пастве до тех пор, пока не приоткрылась дверь комнаты, где были установлены приборы. Тесла поманил Кроликова к себе пальцем. Пророку стоило большого труда пробиться через толпу. Когда дверь за ним закрылась, в игру вступил Бронкс. Его подручные во главе с широкомордым парнем успели внести в бункер несколько тяжелых ящиков.

– Тихо, братцы, не шумим. Расходимся-расходимся. Не толпой. По одному, – напутствовал Бронкс всех, кто покидал бункер. – Оружие прячем под одежду. Светиться пока не будем. Ждем моей команды.

В ящиках лежали новенькие, еще в смазке, «калаши», рожки с патронами, пистолеты Макарова и ручные гранаты. Все выбирали оружие по своему вкусу.

Одной из последних бункер покидала Разина. Она остановилась напротив Бронкса, усевшегося на пустой ящик, и пристально посмотрела на него.

– Что это было, Марат? Я чего-то не понимаю?

– А тебе и не надо ничего понимать, бабуля, – усмехнулся Бронкс. – Тик-так. Время твое ушло. Верь в Кроликова и молись на него.

– Гм… Молиться? Я бы рада, но… Впрочем, ты прав. Молиться не стану, но и мешать вам не буду. Вижу, что затеял ты опасную и интересную игру. Удачи!

Закончив раздачу оружия, Бронкс вошел в комнату Теслы. Успевший освободиться от металлических причиндалов, Кроликов сидел на табурете, свесив руки между колен и уставившись в пол. Тесла переходил от одного трансформатора к другому, нажимал кнопки и поворачивал рубильники, выключая оборудование.

– Всякое я видел, но такого… Слышь, Тесла, а это точно фокусы, а не чудеса? – спросил Бронкс.

– Для меня, может, и фокусы, а для тебя – точно чудеса, – проворчал повелитель электричества. – Теперь ты понял, на что я способен?

– Понял, дружище. Конечно, понял. Эти катушки просто…

– Не сметь говорить про фокусы! – взвизгнул вдруг Кроликов. – Проклятые еретики! Господь отдал на заклание своего единственного сына, чтобы очистить от грехов таких уродов, как вы. Но горбатого, видать, могила исправит. Еретики!

– Смотри-ка ты на него! – усмехнулся Тесла. – Голосок у паренька прорезался.

– Да еще какой! Ух, какие мы страшные!

– Не страшные? – прошипел Кроликов. – Ну так это пока. Все эти люди пойдут за мной. Слышите? Не за вами. За мной. А свои катушки и антенны можете засунуть знаете куда?

– А если я расскажу им о том, что все твои чудеса – полное фуфло? – В голосе Теслы уже не было ни бравады, ни насмешки. – Они же тебя…

– Кто знает… А я скажу, что ты еретик. Не факт, что они поверят тебе больше, чем мне. Ты свое дело сделал и… Только от меня зависит теперь, потребуются ли твои навыки в дальнейшем.

– Что?! Я тебя, петуха, в люди вывел…

– От петуха и слышу!

– Стоп! – Бронкс встал между готовыми вступить в драку соратниками. – Хватит собачиться. Мы теперь одна команда и нужны друг другу, если не хотим, чтобы корниловская банда раздавила нас поодиночке.

– Ты прав, – кивнул Кроликов. – Поработаем в команде. Что скажешь, Тесла?

– Придется поработать.

– Ну, если мы договорились, пойду вздремну пару часов.

– Ага. Вздремните, ваше высокоблагородие. – Тесла с трудом сдерживал ярость. – Только апокалипсис не проспите.

– Уж не просплю!