– Ты прекрасна, – прошептал он на ухо, невесомо касаясь мочки уха языком.
От неожиданности и сокровенности такой ласки я вздрогнула. Ощущения мне нравились и будоражили, а страх, легкий страх перед неизвестным интриговал.
– Ты меня боишься? – почему-то спросил темный лорд, заглядывая через зеркало в мои глаза.
Я нервно сглотнула и помотала головой. Может, и боюсь, но не настолько, чтобы отступать назад. Видимо, я была так уверена в действии магии контракта, что даже не допускала мысли о побеге или стеснении перед этим мужчиной.
– Спасибо. – Его теплое дыхание обожгло мою шею вместе с поцелуем.
Лайонел расстегивал крючки свадебного платья, одновременно касаясь моих обнаженных плеч губами. Мне оставалось лишь наблюдать за этим в зеркало сквозь ресницы полуприкрытых век. Я доверилась этому мужчине, откинула голову и позволяла целовать себя. Мне нравились его нежные касания.
Внизу живота ныло так приятно, что неожиданно захотелось попросить лорда не тянуть с раздеванием.
Платье было отброшено в сторону. Лайонел с силой развернул меня к себе лицом, чтобы решительно взглянуть в глаза.
Я утонула во Тьме, плещущейся в них, но продолжала любоваться своим мужем.
– Ты точно не боишься? Уверена? – еще раз спросил он.
Мой короткий кивок все расставил по своим местам. Да, мне было немного страшно, но любопытство и желание переполняли меня, заставляя откинуть все предрассудки и сомнения прочь.
Лайонел подхватил меня на руки, чтобы отнести в постель.
Первая ночь звала и манила, чтобы накрыть одним чувством на двоих.
* * *
Послесвадебная эйфория начала спадать через трое суток после брачной ночи. Коварная Бездна посмеялась надо мной, выдав замуж за идеального мужчину, с которым я не имела сил расстаться даже на минуту. Лайонел прочно поселился в мыслях, и мне хотелось находиться рядом с ним постоянно. Медленно, но верно я понимала, что ныряю с головой в омут и влюбляюсь в своего темного лорда.
Он носился со мной, словно с самой хрупкой вазой на свете, оберегая от пылинок и неприятностей. Впервые в жизни я чувствовала себя по-настоящему счастливой и желанной.
Вместе с тем становилось страшно. Если я останусь со своим лордом, то наша совместная жизнь рискует быть не очень долгой.
Сколько живут люди? Лет сто?! Так вот, простая математика подсказывала, что, если не расторгнуть контракт и остаться замужем, мне светит в лучшем случае пятнадцать-двадцать.
Запоздало сообразив перечитать контракт, я испугалась еще больше.
Во-первых, договор автоматически считался выполненным в случае моей смерти. Во-вторых, про условия никому, кроме заключивших его сторон, рассказывать было нельзя, и, в-третьих, возврату и обмену муж не подлежал.
Единственная лазейка, которую я обнаружила, внимательно изучив мелкий шрифт, – развестись с супругом на добровольной основе.
Вот тогда-то я и начала паниковать, осознав, что все пути отступления отрезаны.
А через несколько дней я решилась впервые заикнуться о разводе.
Однако место выбрала неподходящее: в постели сразу после утреннего пробуждения, будучи подмятой под мужское и крайне соблазнительное тело.
– Никакого развода, – сурово сказали мне и не менее строго взглянули в глаза: – Ты моя!
Пришлось нахмуриться и надуть губки. Пускай они у меня не мило пухленькие, а словно у жабки тонкие, длинные, но обиженное выражение я состроила:
– Лайон, ты не понял. Мне срочно нужен развод!
– Нет.
Его теплое дыхание пощекотало мне макушку.
Несмотря на понравившуюся ласку, я вывернулась из объятий и выскользнула из постели.
– Лайон, – умоляюще начала я. – Давай, это будет как бы игрушечный развод. Мы разведемся, но будет продолжать жить вместе и любить друг друга.
– Темные лорды не разводятся, – вымолвил мой лорд. – Только смерть может разлучить нас.
А вот это прозвучало страшно. Смерть вполне могла нас разлучить, причем очень-очень скоро. Как там сказала дежурная демонесса, день за три идет? Так вот у меня, выходило, уже прошел месяц моей жизни – неделя настоящая и три платы за кредит.
Я невольно схватилась за голову, из-за чего тонкие, жиденькие волосенки белесого цвета очень сильно растрепались.
– Почему ты завела этот разговор? – Муж вслед за мной встал с кровати, чтобы подойти ближе и обнять. – Если это из-за тех гадостей, которые о нас говорят, только скажи. Я уничтожу каждого сказавшего лишь одно плохое слово о тебе.
Я отмахнулась рукой:
– Нет, не в них. Я не могу рассказать причин. Лайонел, давай просто разведемся?
– Скажи честно, ты меня не любишь, поэтому просишь отпустить?
– Нет! – Я почти выла, пытаясь найти слова и оправдания, чтобы хоть как-то объяснить, в какую ловушка загнала себя с этим кредитом. – Люблю и именно поэтому прошу развода!
– Значит, все же дело в слухах, – сам решил он. – Убью! Всех убью!
Честно, плевать я хотела на все россказни, которые пошли в обществе. Ведь они были неудивительны и логичны.
Из-за моей жуткой внешности нашу пару прозвали «семейка монстров». Мое клеймо уродца перекочевало на идеального Лайонела, что очень сильно меня бесило. Особенно хорошо прозвища прижились в академии, куда я ежедневно продолжала ходить на занятия. Не единожды на переменах я слышала шушуканье и злобное:
– Болотнячка! А где своего кикимора потеряла?
Я тихо злилась, но один раз не выдержала и от души нажелала обидчику «всего хорошего». Не удивлюсь, если какое-нибудь особо вредное проклятие к нему после этого прицепится.
– Никакого развода, – в итоге отрезал мой лорд, сверкнув очами и показывая, что мне лучше даже не заикаться на эту тему.
И я притихла. Еще на месяц.
Потом еще на месяц.
Каждый раз поднимая больной вопрос, я получала в ответ твердое «нет». А через полгода после свадьбы поняла, что действовать надо иными методами.
– Я бесплодна, – заявила свекрови однажды утром. – Я не смогу родить вашему сыну детей!
Сделала это дерзко, словно хвалилась, чтобы нарочно взбесить мамашу любимого лорда. А у меня и выбора иного не было, время утекало словно вода.
Лайонел не собирался меня отпускать. Выслушивая все мои просьбы и выдумки о разводе, он кривил губы, хитро щурился и целовал.
Целовал так, что я тут же забывала о своих проблемах и таяла, словно воск, в его огненных руках. Позволяла ему любить меня и обладать мной.
В эти моменты совесть просыпалась, заявляя, что я дрянь такая, специально пью зелья, не позволяющие зачать от лорда, но она очень быстро замолкала. Ведь я не хотела детей, которые переймут мое проклятие.
– Повтори еще раз, что сказала? – опасно сощурившись, потребовала леди Фрейм.
И я повторила.
Ожидала взрыва, истерики. Была готова к тому, что свекровь вырвет мне волосы и побежит капать на мозг сыночку и заставлять со мной развестись, но и тут меня постиг величайший из обломов.
Свекровь поступила мудро. Она вздохнула, откинулась на спинку кресла и выдала глубокомысленное:
– Это, конечно, ужасно, но ничего не поделаешь. Мой мальчик выбрал тебя, и он с тобой счастлив. А дети… – она вздохнула еще более тяжко. – Если Бездна будет милосердна, она пошлет мне внуков!
В тот миг я осознала, что все мои попытки бесполезны. Если даже свекровь сдалась, то Лайонел развода точно не даст.
И мне было абсолютно не до смеха, как в тот день, когда подписала договор. Теперь на кону стояла моя жизнь.
Почти целый месяц ушел на полное осознание ситуации. Я умру окончательно и бесповоротно из-за того, что когда-то в сердцах выкрикнула, что сумею найти мужа за сутки.
Дура!
Какая же я была дура!
На своем выпускном в академии я была единственной, кто не радовался этому событию.
Этот день стал для меня словно напоминанием о бесконечно несущемся вперед времени. Я смотрела на веселящихся однокурсников, у которых впереди была целая жизнь, и понимала, что сама лишила себя ее части.