– Ивар.

– Что?

– Я назвал тебе свое имя, Рива. – Ночной страж присел прямо передо мной на корточки и взял мои холодные ладошки в свои большие руки: – Нам будет гораздо удобнее общаться, если ты станешь обращаться ко мне по имени, понимаешь?

Нет. Вообще ничего не поняла, но в жизни в этом не признаюсь.

– Да.

– Прекрасно, – улыбнулся.

Почему у меня так бешено бьется сердце? Это предчувствие беды или счастья?

– У меня есть несколько вариантов наказания, – продолжил офицер, глядя прямо мне в глаза и при этом поглаживая мои ладони, – ты ведь помнишь, что учебник остался у хромого? Так вот, он притащил его к себе в дом. Я точно знаю, потому что лично накладывал охранные печати в виде своего автопортрета на каждое пособие.

– Вот гад! – Я даже ногой притопнула от негодования. – Шантажист косо…

– Именно так. – Ночной страж приложил к моим губам свой указательный палец, да там его и оставил, тихо приговаривая: – Ты только не кричи, а то весь дом раньше времени перебудишь.

А я и не думала кричать, я собралась… помереть. От счастья. Он так близко – стоит мне немного пригнуться, и два наших дыхания сольются в одно.

– Вот и умница. – Палец очень медленно сполз с моих губ, скользнул по подбородку и… скрылся из поля зрения. А у меня с грудью что-то странное случилось: она словно приподнялась и напряглась, хотя в комнате не было холодно. Точно – меня лихорадить вот-вот начнет.

– Итак, что ты хочешь, чтобы я сделал с Вантеем при попытке открыть учебник? – услышала вопрос офицера.

– А что можно? – уточнила, вытащив свои руки из его захвата и натягивая платок, стараясь прикрыть бесстыжую грудь.

Офицер переложил ладони мне на колени и, продолжая смотреть в глаза, ответил:

– Все, что пожелаешь, малышка. – Его голос околдовывал: хрипловатый и мягкий, обволакивающий. Руки у него сильные и горячие – даже сквозь ткань домашнего платья я ощущала их жар. По моей коже бежали мурашки, а внизу живота появилась приятная тяжесть. Никогда раньше не испытывала подобного… Если это болезнь – пусть она не проходит.

– Рива, – он мягко улыбнулся, – я жду.

Что? Ах, Вантей… Хромой неряшливый мужичонка, вздумавший купить меня, чтобы пользоваться не только телом, но и даром…

– Пусть он станет заикой, – говорю, злорадно хихикая.

– Всего-то? – Офицер явно разочарован. – Он заслуживает гораздо более жесткого наказания.

– А по мне, и этого достаточно, – махнула рукой, а офицер тут же поймал ее, с интересом разглядывая подаренное им украшение.

– Что это на тебе? Откуда? – спросил очень тихо.

– Браслет, – пожала плечами как можно более равнодушно, – вы ведь сами мне его подарили. Там, у Вантеева дома.

Он замолчал, продолжая смотреть на желтую змейку с почерневшими глазками. Странно, мне казалось, что изначально глазки-камешки были красными…

– Ты что-то шептала тогда, – наконец произнес офицер и поднял на меня взгляд черных, как самая темная ночь, глаз.

Я задумалась, а затем, побледнев, еле выговорила:

– Ох… Я попросила, чтобы Бездна нашла мне другого мужчину, подходящего… Лишь бы не хромой. Я… я ведь не знала, что…

– Слова, Рива, повтори точь-в-точь, постарайся, – добавил он бесцветно, глубоко задумавшись о чем-то своем и массируя свою широкую грудь кулаком.

– Пусть такая же тварь бессовестная, как я, в пару мне достанется, лишь бы не насильно и лишь бы не Вантей.

Тишина.

Неужели я очередным неосторожным словом… приворожила к себе офицера Ночной стражи?! Вот же ж…

И тут он откинул голову назад и захохотал. Громко, душевно так…

– Тише ты, – шикнула я на мужчину, обхватывая его лицо руками, – ты что, ненормальный, Ивар? Сам же говорил…

Он вдруг замер, выпрямился и сжал мои плечи руками, требуя:

– Повтори!

– Ты ненормальный, – прошепала, непонимающе рассматривая его темнеющие глаза и черные вены, выступающие на висках.

– Не это, – его щеки теперь также покрывала тонкая вязь черных вен, – имя!

– Рива. – Мой язык еле ворочался от страха.

– Мое! – взревел он, как разбуженный после спячки медведь.

– Ивар, – повторила, пытаясь хоть немного ослабить его хватку, – ты разбудил весь дом. Знаешь, что теперь будет?

Но он не слышал меня, не слышал, как открывается дверь, не оглянулся, когда ввалившийся в комнату отец принялся ругаться скверными словами. И лишь спустя минуту, за которую я успела просмотреть свою жизнь до одиннадцати лет, выдал:

– Я нашел тебя, Рива. Девочка моя…

В дверях толклись обалдевшие от нашей наглости родственники, у отца в руках появился вчерашний топор, у матушки – шило… Они осуждающе смотрели на меня и офицера Ночной стражи и ждали объяснений, а я была в силах только моргать и открывать рот, словно рыбка, выброшенная на берег.

И вот когда я уже представила, как лежу в красивом гробу, без вины осужденная и убиенная собственными родителями, Ивар все-таки заметил, что мы не одни.

– Темной ночи, – кивнул он отцу, – топорик не пригодится, господин Ардис. – Хитрый взгляд на меня – и продолжение: – Не сегодня. Или вы всех женихов убить пытаетесь?

К моему удивлению, мама с папой переглянулись и задвинули колюще-рубительные предметы за спины, после чего мама на всякий случай сообщила:

– Невеста обмену и возврату не подлежит!

– Что бы она там ни натворила, – дополнил отец, кося на меня одним глазом не хуже Вантея.

И это родители? Сбагривают дочь первому встречному-поперечному, даже не узнав его толком.

– Согласен, – услышала я голос Ивара, – тем более что возврат априори невозможен. – Он взял меня за руку и покрутил на руке тяжелую змейку-браслет: – Артефакт рода Ривье, призванный одной болтливой одаренной, уже признал в вашей дочери мою пару. А я все гадал, куда он делся и что со мной происходит.

Артефакт рода? Самый настоящий?! Ой, что-то я не готова к таким подаркам…

– Ри-и-и-ва, ну пож-ж-алуйс-с-та, че-че-го тебе с-с-тоит, – конючил рядом со мной Вантей.

– Я вообще не понимаю, о чем ты толкуешь, – ухмыльнувшись, кивнула на появившегося из дома жениха: – Вон Ивару говори. Он, может, поймет.

– Вы ко мне? – спокойно поинтересовался Ночной страж, сжимая в руке мою дорожную сумку, а второй обнимая меня за талию. – Если что-то срочное, готов вас выслушать. Только побыстрее – мы с малышкой уезжаем в столицу.

– Дык-дык-дык…

– Да, на лошадях, в карете, – очень серьезно ответил офицер и, повернувшись ко мне, пояснил: – Интересуется мужчина, как мы добираться будем.

– А ему-то что? – спросила, пряча улыбку.

– Я бу… бу-бу-ду ж-ж-жал…

– Видимо, передачку в столицу хотели передать? – попытался помочь хромому офицер. – Краденый учебник в Академию Проклятий вернуть?

Вантей побледнел, нервно переступил с ноги на ногу, затем достал из-за пазухи рваную, грязную серую книжечку и сунул мне в руки, с ненавистью приговаривая:

– Су-су-сук…

– Не стоит, – отмахнулся великодушный Ивар, – я и сам донесу. – И уже мне пояснил: – Сумку предлагает помочь отнести.

Легкое движение его руки, и я сжала новенькое пособие по проклятиям, словно и не оно в сырой земле на задворках закопано было.

Глядя, как Вантей, смачно сплюнув нам под ноги, поковылял прочь, к дому, я не выдержала-таки и сказала с чувством:

– Эй, ты! – Он обернулся. – Не заика ты больше и не косой, но если бабу хоть одну обидишь, то с мужской силой можешь попрощаться!

И вроде доброе дело сделала, но почему-то хромой посерел лицом, а по шее у него красные пятна пошли.

– Лучше бы ты его косым оставила, – глубокомысленно заметил мой офицер, кивая в направлении нанятой кареты. – Поехали, малышка, нас уже заждались в Ардаме. Хоть ты и сняла со всех проклятия заочно, с обиженными людьми нужно пообщаться, чтобы языки не распускали понапрасну. Да и в академию набор заканчивается, хотелось бы успеть в этом году.

Ох, что ж я так нервничаю, покидая родные места? Эй, Бездна, слышишь меня? Помоги мне там, что ли… пожалуйста.