За калиткой послышались тихие, едва различимые шаги. Резко обернувшись, увидела темный силуэт с накинутым на голову капюшоном. Вот офицера-то мне для полного счастья и не хватало!

Я смотрел на девчонку пристально, изучающе. Вот она – та, чье слово способно убить человека или изменить его жизнь. Ее дар очень необычный, редкий… Главное – не напугать, чтобы не натворила больше, чем уже сделано.

Она стояла, ссутулившись, рядом с открытым окном. Явно подслушивала. Волосы ее были закручены в тугой узел на затылке, платок с головы съехал на узкие плечи. Старенькое пальтишко и сапоги явно не грели – девчонка подрагивала от холода. Если бы я был способен на жалость, то сейчас наверняка проникся бы открывшейся картиной и посочувствовал хрупкой незнакомке. Но в душе по-прежнему не было места нежностям и сожалениям, а девчонка вызывала лишь насмешливую улыбку на моих губах: очередная глупая недотепа, которую я отвезу в департамент и очень скоро позабуду.

– Вы чего здесь ошиваетесь? – Она обернулась неожиданно и тут же начала хамить. – У нас не принято бродить ночами по чужим дворам. Это вам не столица, здесь вас прибьют и не заметят.

А в глазах прямо желание, чтоб так и произошло. Хорошо, что я не восприимчив к магии слова, иначе уже через квартал сбылось бы ее новое проклятие, только уже со смертельным исходом. И этой языкастой бестии я собирался посочувствовать?..

– Кому-то не мешало бы промыть рот с мылом. – Я стал приближаться и с нескрываемым удовольствием заметил тень страха в ее потрясающих изумрудных глазах. Среди местных больше распространены карие и черные, а тут, поди ж ты, такая красота и у этой…

– Вам нужно мыло? Так я дам вам кусок, мойтесь на здоровье! – Наглая девчонка сделала шаг назад и вжалась спиной в стену дома. – Мой отец не обрадуется, обнаружив постороннего мужчину рядом с его единственной дочерью, – процедила «милая» девушка, задрав маленький носик повыше и облизывая пересохшие от волнения губки.

– Не переживай, я смогу объяснить ему причину своего появления здесь, – ухмыльнулся, смерил ее пренебрежительным взглядом и, выдержав эффектную паузу, добавил: – А ты? Ты сможешь, Рива?

Она зябко повела плечами и глубоко вздохнула, собираясь выдать очередную тираду, наврав мне с три короба, в чем я ничуть не сомневался. Но тут в сенях послышались громкие уверенные шаги, и девчонка, кинув перепуганный взгляд назад, схватила меня за рукав и потащила прочь. Сам не понял, зачем поддался ей, но спустя пару секунд, когда со скрипом открылась дверь в дом, мы стояли за углом и прислушивались к шумному пыхтению.

– Рива! – крик мужчины разнесся далеко по окрестным дворам. – Рива!!!

Через минуту дверь гулко захлопнулась. Девчонка рядом со мной тихо выдохнула и осела на землю. Такая мелкая по телосложению, со смазливым личиком и при этом с жутко скверным характером. Чуть коснись ее – вся в иголках, как дикий драх. Надо же было именно ей стать обладательницей дара…

– Вставай, – я подал ей руку, – теперь моя очередь вести тебя на прогулку, проклятийница.

Не удержался от шпильки. Как и ожидал, она вздрогнула и тут же вскочила на ноги, рассматривая меня по-новому – внимательно и задумчиво. Решает, знаю ли я ее тайну наверняка или голословно бросаюсь обвинениями, ткнув пальцем в Бездну? Наконец, что-то решив для себя, она ответила:

– Я прогуляюсь с вами, хоть и не понимаю, о чем вы говорите.

– И не боишься? – Поймал ее руку в свою и широко улыбнулся: – Вдруг я тот, кто покушается на девичество и красоту?

Она нахмурилась, безуспешно попыталась вырвать руку из моего захвата, а потом собрала волю в кулак и почти безразлично ответила:

– Насчет красоты я не спорю, а вот с девичеством вы опоздали. – И столько гордости в глазах. Считает, что придумала гениальный ответ. Глупая.

– Тем более, – погладил маленькую ладошку большим пальцем и приблизил свои губы к ее порозовевшему ушку, – красивые «не девицы» – это еще лучше.

– Да чтоб у вас в штанах все отсохло! – выпалила девчонка, отстраняясь, и тут же закрыла рот свободной рукой. – Ох, что теперь будет?! Нужно что-то делать! Вы не понимаете…

Она с суеверным страхом смотрела на мой «боевой клинок», спрятанный под плотными брюками, и даже попыталась его коснуться, но я не дался.

– Успокойся, – зашипел, отодвигая от себя не в меру болтливую особу. – Эй! Слышишь меня?! Рива, на меня не действуют твои проклятия!

– Почему это? – Она еще сомневалась в моих словах и продолжала опасливо посматривать вниз. – На всех действуют, а вам нипочем?

Я невольно тоже взглянул на свое достоинство и даже с ноги на ногу переступил. Нет, ничего не изменилось: он там, его аксессуары – тоже.

– Все хорошо, – оповестил девицу и снова схватил ее ладошку, – а теперь – гулять. Нам нужно поговорить, и это в твоих же интересах.

Она пошла следом, поглядывая на меня исподлобья и тоскливо вздыхая. Мы оба молчали. Не знаю, о чем думала маленькая пакость, но явно не о раскаянии: уж больно хитрое выражение я ловил на ее личике несколько раз, внезапно обернувшись.

– Дальше не пойду, – остановившись, выдала обвиняемая, выдернув свою ладошку из моего захвата. – Я вас не знаю, может, вы действительно бандит.

– И что мне помешает разделаться с тобой здесь и сейчас? – Я с интересом осмотрелся: кругом дома за высокими заборами, тишина, а слева тропинка, ведущая к одной из местных рек, Удиловке.

– Я закричу, и вам конец, – уверенно сообщила эта бестия. – И сейчас могу закричать. – Она злобно зыркнула своими зелеными глазищами: – Мне поверят, а вам нет. Здесь люди друг за друга горой!

– Ну, кричи, – я засмеялся ей в лицо, – хочу посмотреть, кому поверят: темному лорду, владеющему магической силой, или девчонке, что всех достала. Всех, даже собственного отца. – Не заметив особого испуга, добавил проникновенно: – Он ведь отдаст тебя Вантею. Завтра же под него подложит и ритуал организует, мол, дело молодое…

– Он не станет! – Она упрямо поджала губки, глаза заблестели. И снова не от слез отчаяния, а от гнева. Сильная девочка, смелая, только дурочка совсем.

– Станет, – уверенно кивнул. – Особенно когда я ему расскажу, кто полдеревни проклял. А здесь все друг за друга горой… Знаешь, какой позор твою семью ждет?

– Докажите сначала, что это я, – шепнула она, бледнея.

И я понял, что попал в точку: девчонка страшится кабалы брака, страшится отца и его решения. Она знает, никто из семьи не заступится. Теперь она действительно напугана! Но вместо торжества вдруг почувствовал легкий укол в области грудины. Словно кто-то иглой коснулся. Неприятно, больно и странно. Это еще что такое?

– Мне не нужно ничего доказывать, – раздраженно бросил, обдумывая свое физическое состояние, – мое дело – найти опасную преступницу, доставить ее в столицу и сдать на волю правосудия. Точка.

Снова кольнуло. Что за чертовщина? На этот раз ощутимей и неприятней.

– Я с вами никуда не поеду, – выдохнула она, отступив от меня на шаг и обхватив свои узкие плечики руками.

– Сбежишь? – Мой голос оставался ровным, безразличным и абсолютно не выдавал нарастающего внутри волнения. – Беги. Я обвиню твоего брата, вы ведь двойняшки? Отпечатки ауры очень похожи, он отсидит за тебя, как положено.

Она вздрогнула, словно от удара, а я получил новый укол. Глубже и больнее.

– Не трогайте Хора, он ни при чем. – Опустила голову, поводила ногой в стареньком сапожке по дороге, словно вычерчивая что-то, и наконец созналась: – Это все я. Я одна виновата, больше никто не знал.

– Подробнее. – Я приложил кулак к своей груди и сильно надавил им между ребер, стараясь убрать непроходящее чувство тяжести внутри.

– Я нашла учебник в доме, что отец купил недавно, – она по-прежнему не поднимала головы, – прочла там несколько проклятий, потом порезалась об страничку случайно. Книга нагрелась, – быстрый взгляд на меня и сразу в сторону, – а к вечеру случилось первое несчастье… – Снова смотрит на меня, теперь в упор: – Ни отец, ни мать – вообще никто не знает.