Проклятье!

— О мой бог, — услышал Мак вздох Изабель одновременно с тем, как все за столом разом подпрыгнули.

Этот крик расколол воздух, и казалось, прошла целая вечность до того, как он наконец-то прекратился.

Мак посмотрел на Изабель, которая стиснула край стола и закрыла глаза. Шэрон коснулась ее плеча, заставив вздрогнуть, но она тут же увидела, как Шэрон указывает на сценарий.

— Пожалуйста, могу я поговорить с Анджелой? — произнесла Изабель дрожащим голосом.

Все они ждали, застыв на месте и панически боясь еще одного такого крика. Но единственное, что приветствовало их — это молчание и нечто похожее на шум ветра в микрофоне.

— Алло? — повторила Изабель.

***

Прентисс улыбнулся, глядя на одноразовый телефон, и выключил свой сотовый, засунув его в карман пиджака. Его запись крика Анджелы была чистой и ясной, почти такой же роскошной, как настоящий звук. Оставив одноразовый телефон, он аккуратно уложил его в небольшую ямку, которую вырыл в песке каблуком туфли. Встав, он помедлил, полюбовавшись колесом обозрения на пирсе Санта-Моника, всего в паре сотен ярдов отсюда.

Эти люди с ума сошли? Катаются в этих больших раскачивающихся кабинках?

Ему пришлось подавить дрожь при этой мысли.

Он быстро отвернулся и направился обратно к парковке. Несомненно, скоро они будут здесь. Внезапно он ощутил, как отклеивается козлиная бородка, и быстро прижал ее на место.

— Дерьмо, — пробормотал он.

Он использовал недостаточно театрального клея.

Миновав двухэтажный штаб спасателей, он позволил себе неспешно осмотреться по сторонам. Здесь снимали «Спасателей Малибу». Песок, по которому он сейчас тащился, когда-то был съемочной площадкой. Он улыбнулся вопреки отклеивающейся бородке. Лос-Анджелес был магическим местом.

***

— Алло? — в третий раз повторила Изабель.

Мать Анджелы тихо плакала, но ни она, ни остальные не сняли своих наушников. По какой-то непонятной Изабель причине телефонный звонок длился и длился, но они слышали лишь приглушенные незнакомые звуки вдобавок к изначальному шороху.

Мак и Бен склонились к молодому агенту между ними, глядя на экран его компьютера. Изабель ждала сигнала от Шэрон, но внезапно агент рьяно закивал, и все трое сбросили наушники.

— Мы получили триангуляцию, — сказал Мак.

Хоть Мак уже знал, что это бессмысленно, им пришлось проделать это для галочки. Команда по спасению заложников выдвинулась первой, выбравшись из своих внедорожников и устремившись к району пляжа за штабом спасателей. Держа наготове винтовки, одетые в военную униформу со шлемами, они выглядели как морские котики, прибывшие обезопасить пляж.

Никакой серийный убийца не станет пытать своих жертв посреди бела дня на публичном пляже. Но даже несмотря на это, пока они направлялись к локации, топая по песку, в теле Мака бушевал адреналин. Другие агенты и полицейские в униформе разделились направо и налево, заставляя всех в окрестностях держаться на расстоянии.

— Пятнадцать метров, — прокричал глава команды по спасению заложников.

И как раз когда Мак закончил мысленно подсчитывать шаги, глава команды подал сигнал остановиться. За доли секунды Мак оказался рядом с ним, и вместе с остальными агентами они уставились на сотовый телефон, лежащий вверх экраном в небольшой ямке.

— Сукин сын, — пробормотал кто-то.

Мак нажал на переключатель рации.

— Криминалисты, — сказал он. — Ваш выход.

Крик, должно быть, оказался записью. И кто вообще знал, что это Анджела? У Священника могла иметься целая коллекция записанных криков. Когда команда по спасению заложников сменилась агентами в герметичных костюмах, Мак заставил себя успокоиться и обдумать увиденное.

Он уже знал, что на телефоне не будет отпечатков пальцев. Священник не допускал таких ошибок — только не после четырех убийств и одной попытки убийства.

— Допросить всех в округе, — сказал он растущей вокруг него толпе агентов. — И здесь, и в штабе спасателей. Всех, кто потенциально мог видеть священника.

Когда группа разбрелась, Мак встал, уперев руки в бока, посмотрел на телефон, который упаковали в пакетик, и перевел взгляд на пирс.

Такое публичное место. Священник становится нахальным. Мак покосился на вращающееся колесо обозрения. Чрезмерная уверенность в своих силах влечет за собой ошибки. Это неизбежно. Но случится ли это вовремя, чтобы спасти Анджелу — это уже другой разговор. Ее время сходило на нет.

— Я хочу, чтобы этот телефон как можно скорее отследили, — сказал Мак одному из техников. — Место продажи, способ оплаты, допросить кассира. И собрать все вокруг в радиусе нескольких ярдов.

Это было пустой тратой времени, и Мак должен был принять вероятность того, что в этом и заключалась задумка. Пора отправиться в учебный госпиталь УЮК.

***

Хоть Изабель и ждала в доме во время этой пустой погони ни за чем, которая привела на пляж, Мак настоял, чтобы она помогала ему в госпитале. Его логическое объяснение для Бена сводилось к тому, чтобы воссоздать поиски Эсме — они вдвоем работали вместе, поскольку Священник явно желал ее присутствия. Конечно, Бена уговаривать не пришлось, поскольку ее присутствие в доме явно его раздражало.

Сержант Диксон оставил ее с Маком у главного лобби медицинского центра и поехал парковать внедорожник. Они впервые остались наедине с тех пор, как Мак вернулся, а Изабель, к ее ужасу, обнаружила, что ему нечего ей сказать. Он уточнил направление в справочном бюро, они поднялись в набитом людьми лифте на четвертый этаж, а теперь он просто шел рядом с ней, не бросая в ее сторону ни взгляда.

— Так наши отношения остаются в секрете даже от нас самих? — наконец сказала Изабель. — Мы даже не можем поговорить? Или ты собираешься подождать до конца дня, чтобы просто позвонить мне?

Мак в два быстрых шага преодолел расстояние до двери с надписью «Только для персонала». Повернул ручку, мельком проверил, что внутри, и вот Изабель уже оказалась затащенной в крошечную комнатушку, полную полотенец, простыней и халатов, аккуратно сложенных на белых полках.

Захлопнув дверь, Мак резко развернулся к ней.

— Этого ты хочешь? — горячо спросил он. — Чтобы я просто позвонил тебе, как будто я в Вирджинии?

Вопреки его злому тону, Изабель не могла сдержать раздражения, весь день бурлившего в ней.

— А будет разница? — заорала она. — Ты ведешь себя так, будто меня здесь вообще нет!

— Ты думаешь, я хочу, чтобы все было так? — закричал Мак. — Я не могу вот так просто включить и выключить это, как ты!

— Как… я? — пролепетала Изабель.

— Посмотри на себя! — воскликнул Мак, подходя ближе. — Так одета, что я едва могу мыслить связно!

— Как… — крикнула она, но тут до нее дошел смысл его слов, — одета как? — закончила Изабель, опешив.

— Так значит, мне стоит позвонить тебе? — сказал Мак, делая шаг вперед и хватая ее за талию. — Этого ты хочешь? — его глаза впивались в нее взглядом, жесткая сталь его рук прижимала Изабель к его телу. — Этого ты хочешь, Изабель? — хрипло прошептал Мак. — Скажи мне.

— Нет! — ахнула она, смаргивая. — Нет, это не…

Рот Мака завладел ее губами, поглощая все остальные слова. С голодным нетерпением, противоречившим холодной наружности, он крепко целовал ее и заставлял пятиться назад. Его губы прижимались к ее губам, яростно двигаясь, язык тут же погладил губы и ворвался в ее рот. Времени ответить почти не оставалось, Мак толкал ее назад, его язык хозяйничал у нее во рту, его легкие забирали из нее воздух. Наконец руки Изабель нашли ее шею, и она повисла на нем, отдаваясь бесконечному опустошающему поцелую. Дыхание вырывалось из его ноздрей, жесткие грудные мышцы Мака вжимались в ее груди, спина врезалась в стену. Ее пальцы вцепились в его волосы, губы пытались не отставать от темпа поцелуя. Биение сердца грохотало в ушах, легкие обжигало недостатком кислорода. Но ее язык сплетался с его языком, губы искали его с отчаянием, выходившим из-под контроля.