Запихивал свои вещи в мешок я уже взбираясь в седло. Витре, увлёкшийся, внезапно набежавшим прямо под ноги, завтраком, всё ещё упирался и слушать меня не желал. Пришлось быстро выпутывать из косы свой кожаный налобник. Надеюсь он уже прошёл инициацию. Но, если мы сейчас не поднимемся в воздух, первые же укусы этих мерзких насекомых, при своей жуткой болезненности, могут заставить вигоня взбеситься и тогда я полечу в их гущу и присоединюсь к пищевой цепочке уже в качестве жертвы.
Я едва успел. Вигонь, выбежавший из-под деревьев, с испугом взметнул крыльями воздух. Равнина с северной стороны почернела, покрытая ровным слоем копошащихся глянцевых тел.
За поселения я не боялся. Обычно, на оградах вывешивают амулеты отпугивающие кочевников, а почтовики и любые путники на вигонях предупреждают всех на своём пути о приближении колоний. Есть время увести с пастбищ скот. Но вот отдельные путники, не озаботившиеся о подготовке своего маршрута, во время сезонных кочёвок колонии, могут попасть в переделку. Поэтому я направил вигоня в полёт на небольшой высоте.
Витре, едва почувствовав моё естественное состояние, успокоился . Я скомандовал ему вслух, чтоб внимательно следил за возможными одинокими путниками или небольшими группками путешественников внизу. Путь кочевников определить просто. Начав кочёвку, они идут строго на юг. Меня это полностью устраивало. По дороге я пролетел одно поселение. Там о направлении кочёвки уже знали, а вот за предупреждение о скорости передвижения поблагодарили. Вчерашний дождь затормозил колонию меньше, чем рассчитывали и всю живность ещё не загнали в пределы ограждённой территории.
Но, буквально в пределах видимости, за деревней, я увидел молодого храмовника, который шёл навстречу. Одеяние храма Веледа не придавало мне большой радости от встречи, но оставлять человека без предупреждения в такой ситуации, это было бы низко. Не важно, что принадлежность к этому Храму не вызывала тёплых чувств. После всего, с чем я столкнулся в связи с его деятельностью, это мало кому показалось бы странным. Вспомнилась и смерть брата и караванщики работорговцы. Не ясно, правда, что храмовник делает здесь один, так далеко от стен своего Храма. Я ещё никогда не слышал о жрецах храма Веледа, которые отправлялись бы в какие-то паломничества. Пришлось опуститься, чтоб пояснить ему, что на пути есть поселение, где он сможет укрыться от опасности.
Его реакция на мои слова заставила меня подумать о том, что парень может быть глухонемым. На моё приветствие он ответил стандартным приветственным жестом. За предупреждение поблагодарил так же, без слов.
-Колония очень большая,- начал я пояснять ему, тоже помогая себе жестами,- вся равнина в пределах видимости чёрная от насекомых.
-Скажите,- вдруг заговорил он мягким грудным голосом,- как вы относитесь к Тёмному богу?
Я опешил. И от того, что сделал неверные выводы и выглядел глупо, со своей неуместной жестикуляцией, и от самого вопроса. Не то чтобы вопрос храмовника об отношении к Саоту показался прямо уж шокирующим. Даже то, что на нём было одеяние храма Веледа, в связи с таким вопросом не очень удивляло. Я уже столько раз столкнулся с тем, что предполагаемый нами заговор, как раз и исходил от тех, кто действовал, якобы под эгидой Тёмного. Только всё, что я узнал о Саоте, говорило о том, что его благоволения далеки от жрецов Храма Веледа.
-Ночь тоже тёмная, но она так же благодатна для Чесмена, как и день,- уклончиво ответил я. Хотя и не соврал ни в едином слове.
-Мудрый ответ,- склонил голову жрец,- и уважительный.
-Саот Темноликий столько сделал для меня и моей невесты, что заслужил и уважение и благодарность.
Я замялся и добавил.
-Простите, но я принял вас за глухонемого и, возможно, обидел вас..
-Возможно, моя просьба покажется вам странной,- перебил он меня,- но я был бы очень обязан, если бы вы взяли меня с собой.
-Но вы же шли совсем в другую сторону,- вытаращился я, в полном непонимании.
-У вас есть немного времени, чтоб я мог объяснить вам всё?
Мне очень хотелось отказаться, и, уж, тем более, не было никакого желания брать его с собой. Но, если заручиться поддержкой одного из жрецов Храма, возможно, у нас будет шанс разобраться с нашими загадками. Не даром говорят, что боги не делают выбор за смертных. Они только дают возможность увидеть те знаки, которые позволят им совершить его самостоятельно. Весы равновесия взвешивают ни что другое, а только твои решения. И я опустился на землю, давая ему понять, что готов его выслушать.
-Я из семьи метаморфов и был посвящён Храму Веледа с детства. Несколько лет назад моего отца избрали главой Храма. Но, как ты знаешь, метаморфы поклоняются Темноликому. И мой отец попал в служение Веледу, довольно поздно. Его дар, открылся, когда он уже несколько лет был послушником Храма Саота. Этот дар не похож на магический. Он другой. Просто некоторые люди, приходя с какими-то вопросами к Веледу, слышат что-то похожее на зов. Услышать его можно только на небольшом расстоянии от Храма. Поэтому, обычно, посвящённых находят среди паломников. Или семей жрецов Веледа. Моя сестра Лора, например, его не получила..
-Лора?- вдруг вскинулся я,- и, твой отец Верховный жрец Храма?
Он улыбнулся. Широко и открыто.
-Я вижу, что не ошибся. Мой рассказ для тебя много значит?
Мне не оставалось ничего другого, как согласно кивнуть. На такую удачу было даже рассчитывать не возможно. Только лишний раз поблагодарить Тёмного. Хотя, иной раз казалось, что его, в нашей с Лиирой жизни, становится слишком много.
-Ты прав,- только и ответил я, не углубляясь в подробности. В конце концов, я совершенно его не знал и не имел оснований откровенничать.
-Я тебя понимаю, ты не слишком доверяешь мне,- сказал он так, как будто слышал мои мысли.
-Ты менталист?- вопрос возник сразу, но мой собеседник отрицательно замотал головой.
-Посвящённые Веледу не обладают магией, их выбирает зов. Мой отец с детства был посвящён Саоту, но когда к совершеннолетию у него не появился дар, ему было указано обратиться к Веледу за советом и, если одарение не наступит, то в храме Тёмного он оставаться не сможет. Во время паломничества он услышал как его позвали и остался у Веледа для дальнейшей службы. В семье он был просватан, его невеста переехала к нему, они прошли стандартную проверку Храма на совместимость. Раньше такую проходили все пары. Теперь только желающие, жрецы Веледа и королевская кровь.
Я и сестра родились крепкими, здоровыми. Сестра ещё и очень красивой. Но потом мама умерла. Она не слишком хорошо жила с отцом. Их брак был договорным. Любовью там и не пахло. Я очень любил маму и был на неё похож и характером и внешностью. А сестра пошла в отца. В них обоих очень много жадности, хитрости и желания власти.
Когда отец добился назначения Верховным жрецом, счастью их не было предела. Вскоре пришло время королевского выбора. Отбор вместе с отцом проводил северный сидхе, жрец из нашего храма. Его звали Кирениель. Мы с ним были одногодками и общались, хоть и не близко, но вполне хорошо. Перед объявлением результатов, он попросил меня встретится с ним, чтоб о чём-то поговорить. Но на следующий день я узнал, что он заболел и умер. Скоропостижно. Как мама. И симптомы болезни были схожи.
