За последнюю сотню тысяч лет тело человека изменилось мало, хотя «Конкретность и направленность осознающего разума являются качествами, которые человеческий вид обрёл сравнительно недавно» ( 242 , с.15). Физические движения тела также остались неизменными, пусть мы живём теперь в домах, а не в пещерах, но всё так же встаём, сидим, лежим, ходим, взаимодействуя с окружающим.
Если исключить удовлетворение естественных потребностей, гигиенические процедуры, болезни и научно-медицинские исследования, станет очевидным, что подавляющая часть интересов человека лежит за пределами его тела.
Человек изучает всё, а между тем «Из всех орудий тело… является наименее понятным, и с ним хуже всего обращаются» ( 160 , с.110).
Тело оснащено набором двигательных стереотипов, позволяющих освободить ум от излишнего контроля, возникающего в непривычных условиях либо при незнакомой деятельности. Как только трудность (сложность) выполняемого действия превышает определённый уровень либо выходит за пределы опыта, сознание мгновенно «прилипает» к телу, именно в этом для новичков и заключён великий смысл — это первый этап отвлечения внимания от внешнего мира. Как только форма асан и растворение ощущений более-менее освоены и превратились в автоматизм, акцент в практике может быть перенесён с мышечной релаксации на ментальную.
Обычно двигательная активность реализуется в границах стандартного диапазона суставно-связочной мобильности, однако, цель Хатха-йоги — выход на эти границы. Для начала выясним, чем отличается работа в йоге от повседневной физической активности. Во-первых, практика асан — это деятельность, не представленная в опыте человека Запада.
Второе отличие : адресатом или областью приложения этой активности является не окружающий мир, но исключительно собственное тело! Асаны — это воспроизведение канонических форм, каждая из которых (традиционное их число — восемьдесят четыре) имеет своё название и легенду происхождения. Тело практикующего одновременно является и субъектом, и объектом действия — момент третий .
При выполнении асан сознанию (и его оперативной части вниманию) незачем контактировать с окружающим, оно направлено только на тело — отличие четвёртое . Внимание в этой деятельности реверсируется, что значительно сужает его объём, а также количество и разнообразие воспринимаемой информации. Поскольку вместо множества одновременно контролируемых объектов и/или процессов остаётся только тело, тонус сознания автоматически падает — отличие пятое .
При выполнении асан напрямую задействуется одна из системных констант — основная и резервная гибкость — шестое отличие .
По упорству в достижении целей люди подразделяются на сильный и слабый типы характера. Первый способен к долгим систематическим усилиям и самоограничению, он скрупулёзно делает асаны «как в книжке» — если уж принял её за основу. Но при освоении йоги люди подобного склада нередко заходит в тупик, упорно действуя на основе прежнего опыта, который в данном случае неприменим.
Второй тип, слабый, практикует кое-как, машинально, не особо напрягаясь, из соображений долга, думая о чём угодно. Это правильное обращение с телом, но содержание сознания не отвечает существу деятельности.
В первом случае верна настройка, но ошибочен подход. Во втором — подход близок к правильному, но сознание вне тела — и то, и другое бесперспективно.
Седьмое отличие : воля, желание, старание — всё это не влияет на скорость изменений психосоматики, которые можно только наблюдать. В принципе эта скорость зависит от основного обмена, который можно либо подстегнуть специальными средствами, либо притормозить, но это уже область не йоги, а китайской и тибетской медицины либо аюрведы, что требует обязательного наличия специалиста.
Организм воспринимает асаны как еду: даже если она самая изысканная, полезно лишь определённое количество, всё то что сверх — вредное и лишнее.
Камнем преткновения для новичков всегда является релаксация, и если физический (мышечный) её аспект более или менее ясен, то ментальный — тема малопонятная. Как только удаётся адаптироваться к практике и растворить ощущения — помехи со стороны тела — наступает физиологическая тишина и ум начинает сам по себе «жевать» впечатления и проблемы. Человек думает о чём угодно, кроме того, что делает в данный момент. В таких условиях асаны превращаются в физзарядку с довольно низким КПД (хотя даже этого хватает, чтобы терапевтическая эффективность йоги была на порядок выше многих систем ЛФК). Эффект Хатха-йоги зависит от того, насколько сознание очищено от материала повседневности и от спонтанной мысленной деятельности. Утрата связности мышления это начальная фаза релаксации ума, окончательная — его молчание.
Йога есть «читта вритти ниродхо», если сознание в асанах сохранено в обычном тонусе и с типовым «наполнением», такая практика является чем угодно, только НЕ йогой! «Горе вам из-за колеса, которое вращается в мыслях ваших!» (Книга Фомы Атлета).
Универсальными «отключателями» от забот повседневности являются Пашимоттанасана, Вирасана, Джатара Паривартансана, Сиддхасана. Сутры отмечают: «При длительной практике йогин становится чувствительным подобно глазному яблоку». Если после Шавасаны выходить «в мир» в таком состоянии, это травмирует все органы чувств и можно получить невроз. Поэтому перед Шавасаной нужно поставить намерение: после выхода из релаксации моё восприятие стало обычным.
Теперь обратимся к любопытнейшей теме, а именно: йога и творческий потенциал. Творчество всегда эмоционально, если йога уравновешивает психику, не ведёт ли это к отупению и утрате креативности? Действительно, в йоге буддизма есть стадия каштха (буквально «состояние чурбана»), когда адепт впадает в полное безразличие, но это лишь проходной этап на пути к самореализации.
Жизнь без стрессов невозможна, всё дело в их величине, длительности и знаке. Гении в допингах не нуждаются, таланты иногда склонны к ним, но если творчество требует постоянного подогрева, что-то здесь не так.
Что такое эмоциональный оптимум? Из-за резкой смены среды обитания новорождённый большую часть времени пребывает в дискомфорте, когда младенцу хорошо, он просто спит. Затем периоды комфортности начинают удлиняться — включаются механизмы адаптации. Человеку присуща постоянная смена настроения, неясно, почему может вдруг беспричинно накатить грусть либо веселье. После достижения определённого критического уровня эмоции «выключают» продуктивное мышление, отбирая у сознания слишком много энергии. Как считает большинство психофизиологов формула Э = f [-П (Ин — Ис)] (где Э — эмоция, её степень, качество и риск, П — сила и качество актуальной потребности, Ин — информация о средствах, прогностически необходимых для удовлетворения потребности, Ис — информация о средствах, которыми располагает субъект в данный момент, (Ин — Ис) — оценка вероятности удовлетворения потребности на основе врождённого и онтогенетического опыта. Низкая вероятность удовлетворения потребности ведёт к возникновению отрицательных эмоций (Ин >Ис). При возрастании вероятности удовлетворения по сравнению с ранее имевшимся прогнозом (Ис >Ин) возникают положительные эмоции) в потребностно-информационной теории Симонова является общим законом человеческих эмоций. Из неё следует, что снижение эмоциональности достигается уменьшением потребностей (их мотивационной составляющей), а также неверной оценкой либо неограниченными возможностями удовлетворения желаний. В первом случае мы имеем деградацию мотивационной сферы, характерную для шизоидов с их низкой эмоциональностью, во втором — свойственную олигофренам глупость, в третьем — эмоциональную пресыщенность богемы. Единственный позитивный вариант это полное совпадение потребностей с надёжной возможностью их реализации. Как сказал Александр Галич: «…Быть бы мне поспокойней, не казаться, а быть!»
Сегодня оптимизация эмоционального уровня людей Запада требует самого пристального внимания. Информационные перегрузки ведут к тому, что приспособительные возможности личности терпят крах, эмоции (прежде всего отрицательные) достигают такой интенсивности, что системный разум просто отключает их. Это спасает интеллектуальные функции личности от катастрофы, но в итоге количество бездушных прагматиков неумолимо растёт.
