»— Да, мы приобрели его при необычных обстоятельствах. Его принесла молоденькая чародейка незадолго до Рождества. Ах, как давно это было… Она сказала, что ей очень нужны деньги, да это и так было видно. Вся в лохмотьях, и уже весьма… Словом, она ждала ребенка. Сказала, что медальон когда-то принадлежал Слизерину. Ну, такое нам постоянно приходится слышать. «Ах, эта вещь принадлежала Мерлину, это был его любимый чайничек«… Но я осмотрел медальон, на нем действительно был знак Слизерина, и несколько простых заклинаний позволили мне быстро убедиться в его подлинности. Разумеется, вещь была практически бесценная. Девушка, как видно, не представляла себе, сколько это может стоить. Отдала за десять галеонов, да еще была рада-радешенька. Наша лучшая сделка!»/

«Хм, а этот Карактак, был изрядной мразью» подумал Натаниэль.

/Дамблдор резко встряхнул чашу, и Карактак Бэрк снова канул в серебристый водоворот воспоминаний./

— Он дал ей всего десять галеонов? — Гарри, видимо разделял мнение Натаниэля.

/— Карактак Бэрк никогда не отличался щедростью, — сказал Дамблдор. — Итак, мы знаем, что перед самым рождением ребенка Меропа была в Лондоне одна и, отчаянно нуждаясь в деньгах, продала единственную принадлежавшую ей ценную вещь — медальон, одну из двух семейных реликвий, которыми так дорожил ее отец Марволо.

— Но она, же умела колдовать! — непонимающе воскликнул Гарри. — Она могла наколдовать себе и еду, и все, что нужно! /

— Еда — это одно из пяти принципиальных исключений из закона элементарных трансфигураций Гэмпа… — Начал Натаниэль, но, к счастью для Гарри, его остановил Дамблдор.

— Нет, дело не в этом, — сказал он, — я убежден — это вновь одни догадки, но я уверен, что не ошибаюсь, — после того, как муж оставил ее, Меропа перестала пользоваться волшебством. Я думаю, она не хотела больше быть чародейкой. Возможно также, что неразделенная любовь и отчаяние лишили ее магических сил, это случается. Во всяком случае, как ты сейчас увидишь, Меропа не пожелала взяться за волшебную палочку даже ради спасения собственной жизни.

— Она не захотела жить даже ради сына? — Спросил Нат.

— Уж не жалеешь ли ты лорда Воланде-Морта? — Дамблдор поднял брови.

— Нет, — ответил Натаниэль. — Я жалею мальчика, который рос без родителей, в мире, где ненавидят магию.

— Да конечно, мальчик мой, — Дамблдор отвёл взгляд и поспешил возобновить урок, — Вернёмся к воспоминаниям. Встаньте сюда, пожалуйста…

— Куда мы попадем? — спросил Гарри, встав у письменного стола.

— На этот раз, — ответил Дамблдор, — мы побываем в моем воспоминании. Я думаю, вы найдете его достаточно подробным и в должной мере точным. Вы первые, Гарри, … Натаниэль…

…Просмотрев воспоминание полностью, Натаниэль, укрепился во мнении, что все великие волшебники коллекционеры и клептоманы, и Слизерин с его подземной библиотекой, с Хогвардс размером, и Дамблдор с его воспоминаньями, и Том с его губными гармониками.

— Он поверил гораздо быстрее, чем я — ну, когда вы сказали ему, что он волшебник Я сначала не поверил Хагриду, — заметил Натаниэль.

— Да, Реддл был вполне готов поверить, что он, как он выразился, «особенный», — сказал Дамблдор.

— А вы уже знали — тогда? — спросил Гарри.

—/ Знал ли я, что вижу перед собой самого опасного Темного волшебника всех времен? — спросил Дамблдор. — Нет, я, и понятия не имел, что из него вырастет. Но он, безусловно, меня заинтриговал. Я вернулся в Хогвартс с намерением внимательно за ним приглядывать. Я сделал бы это в любом случае, поскольку он был одинок, без родных и друзей, но я почувствовал, что это необходимо не только ради него, но и ради других. Как вы слышали, его способности были удивительно сильно развиты для такого юного возраста, а интереснее всего — и больше всего внушало опасений, — что он в какой-то мере уже научился управлять своими возможностями, и пользовался ими сознательно. Как вы видели, это не были беспорядочные эксперименты, характерные для большинства начинающих волшебников; он уже использовал магию против окружающих, чтобы с ее помощью запугивать, наказывать, подчинять себе других людей. Истории о повешенном кролике и о мальчике с девочкой, которых он заманил в пещеру, наводили на размышления… «Могу сделать человеку больно, если захочу«…

— А еще он понимал язык змей, — вставил Гарри./

— Я тоже понимаю, язык змей, — обижено пробурчал Натаниэль

— Да, действительно, Натаниэль прав. Это редкая способность, ее обычно связывают с Темными искусствами, хотя, как мы знаем, среди великих и добрых волшебников тоже попадаются знатоки змеиного языка. На самом деле его способность разговаривать со змеями тревожила меня гораздо меньше, чем его явная склонность к жестокости, скрытности и тиранству.

— Более 50% детдомовцев, становятся убийцами и преступниками. — Сказал Натаниэль.

- Хм, это очень интересная информация, мальчик мой, но время, как всегда, перехитрило нас, — заметил Дамблдор, указывая на потемневшее небо за окном. — Но прежде чем мы расстанемся, я хочу обратить ваше внимание на некоторые моменты той сцены, которую мы только что наблюдали, — они имеют самое прямое отношение к тому, что мы будем обсуждать на следующих уроках. Во-первых, надеюсь, вы заметили, как реагировал Реддл на мои слова, что кто-то другой тоже носит его имя — Том?

Мальчики кивнули.

— /Он показал свое отвращение ко всему, что сближает его с другими людьми, делает его обыкновенным. Уже тогда он стремился быть другим, отдельным от всех, быть знаменитостью. Как вы знаете, всего через несколько лет после этого разговора он навсегда отказался от своего имени и придумал личину лорда Воланде-Морта, за которой и прятался с тех пор. Думаю, вы заметили также, что Том Реддл был абсолютно самодостаточен, не любил ни с кем откровенничать и, по-видимому, у него не было друзей. Ему не требовалась помощь, не нужен был спутник для путешествия в Косой переулок. Он предпочитал действовать в одиночку. Взрослый Воланде-Морт остался таким же. Многие Пожиратели смерти утверждают, будто пользуются его доверием, приближены к нему и даже — что они понимают его. Они заблуждаются. У лорда Воланде-Морта никогда не было друзей. Я думаю, ему не нужны друзья./

«Разумеется, маггловский приют сороковых годов, отбил у него всякое желание доверять людям» подумал Натаниэль, закатив глаза.

— И последнее, — продолжал тем временем, Дамблдор, —/ в детстве Том Реддл любил собирать своего рода охотничьи трофеи. Вы видели коробку, которую он прятал у себя в комнате. В ней он хранил мелкие вещицы — если угодно, сувениры — на память о жертвах особо неприятных проявлений своей магии. Запомните эту особенность, несколько напоминающую сорочьи повадки, — она будет очень важна для нас в дальнейшем… А теперь и в самом деле пришло время ложиться спать./

— Спокойной ночи, профессор. — Произнесли хором Гарри и Натаниэль.

— Спокойной ночи, мальчики, — попрощался Дамблдор.

Они вышли из кабинета и, не сговариваясь, пошли на восьмой этаж. На этот раз, комната походила на гостиную, какого-нибудь дома. Прямоугольное помещение, кремовых цветов, два удобных кресла, горящий камин и небольшой столик.

- Ну, что скажешь? — первым спросил Натаниэль.

— Я вообще не хочу ни с кем драться и никого убивать. — Признался Гарри.

— Значит, пробуем договориться, — пожал плечами, Нат.

— Сначала надо понять, что у него на уме. — Возразил зеленоглазый.

— В подземельях стоит целая бочка оборотного зелья. Бери, нехочу.

— Ну как? Ну, вот как ты будешь выяснять его к нам отношение? Хотя, то, что на протяжении этих пяти лет, он не раз пытался тебя убить, говорит само за себя. — Гарри нервно крутил в руках палочку.

— Он пытался убить Гарри Поттера, — напомнил слизеринец.

— Я помню, — с совершенно каменным лицом, сказал Гарри. — Хотя, знаешь? Это коллекционирование «трофеев» показалось, мне каким-то детским, даже забавным.

— Ты знаешь, в каком году, Том поступил в Хогвардс?