- Не морочь мне голову! Где сейчас эти гребаные коды?!

- На Марсе господин прокуратор! Вышло так, что из-за Великой Катастрофы возник некоторый переполох и о привезенном с Земли носителе кодов как-то забыли, ведь в тот момент у руководства колонии были куда более актуальные проблемы. Автономный криомодуль поместили на склад длительного хранения до лучших времен, а потом, после состоявшегося вооруженного переворота, когда первый глава тогда еще Марсианской республики Герман Шульц и все его ближайшее окружение были убиты, про криомодуль просто забыли. Однако он должен по-прежнему находиться на балансе склада EF442. Я делал запрос на склад, но в получении информации мне было отказано из-за отсутствия соответствующего допуска…

Прокуратор развернулся к огромной, размером во всю стену, стереопанели, и мысленным импульсом включил ее, после чего все тем же мысленным сигналом приказав системе установить связь со складом EF442. Сначала на экране отобразилась линия загрузки, указывавшая на степень готовности процесса, после чего появилось изображение спящего в кресле военного. Связь внутри военных объектов была настроена таким образом, что, если канал был не занят, включалась автоматически.

Дежурный заморгал. Видимо, ударивший в глаза свет экрана все же вырвал его из царства морфея.

- Дежурный по складу EF442, принцип Майрам Дейвис, – монотонно произнес служака заученную фразу, протирая глаза, после чего добавил, очевидно, думая, что на связь вышел кто-то из знакомых. – Сэльюс, я же просил не будить меня в такое время!

– Заместитель начальника С.Б.И., прокуратор Курт Штайгер, – холодным тоном представился владелец кабинета, строго глядя на дежурного. Сонливость с солдата как рукой сняло. Он вскочил с кресла, вытянувшись по струнке и, прикладывая сжатый кулак к сердцу, выпалил:

- Мое приветствие, господин прокуратор! Прошу простить мне мою безалаберность! Я…

- Вольно, принцип. Проверка качества несения службы кладовщиков не входит в круг моих обязанностей! Я обращаюсь по строчному делу, и ты можешь мне помочь! – проговорил Курт, принимая из рук подчинённого папку с материалами.

- Да, господин прокуратор! - с готовностью выпалил солдат. – Сделаю все, что от меня зависит!

- Мне нужно знать, где сейчас находиться объект хранения с инвентарным номером 39488RT/AJJA.

- Одну секунду, господин прокуратор! Делаю запрос… - солдат плюхнулся в кресло, пальцы его забегали по манипуляционной панели.

- Объект хранения 39488RT/AJJA, автономный криомодуль неизвестного года выпуска. Содержал в себе человека, данные о личности которого были утрачены.

- Содержал?! – подался вперед Курт Штайгер. – Что значит содержал?!

- Господин прокуратор… Полтора месяца назад была ревизия, мы утилизировали всякий хлам… Ну, вы понимаете, этому модулю было до черта лет. Руководством было принято решение об утилизации…

- ЧТО?!!

- Но… Но дело в том, что непосредственной утилизации так и не произошло. Мы передали криомодуль в распоряжение доктора Кайзенберга из отдела экспериментальной биологии“ Института изучения новых форм жизни”…

- Кайзенбергу?!

- Да, сэр! Руководство сочло, что тому пригодится лишняя “тушка” для опытов, вот и отдали, никто не мог подумать, что…

Прокуратор резко оборвал видеосвязь и попытался установить контакт с лабораторией, принадлежащей отделу экспериментальной биологии. Кайзенберга он знал, а также знал, что именно сейчас тот работал над важной военной программой, получившей кодовое название “Фантом”. Программа предполагала создание уникального солдата с повышенными параметрами силы и реакции, путем вживления в организм человека различных генных материалов, взятых у мутантов в “секторе заражения”. Внешне и по поведению такой человек никак не должен был отличаться от себя прежнего, однако внутри него должна была быть заложена программа, которой следовало начать действовать в определённое время. Предполагалось модифицировать таким способом пытавшихся перебраться к повстанцам перебежчиков, которые в условный день и час просто уничтожат всю структуру повстанческого движения изнутри. Но как мог помнить Курт, пока что дела шли не слишком гладко, и поставляемые доктору для экспериментов перебежчики после его опытов стабильно поступали в крематорий. И если к нему попал носитель кодов…

Лаборатория так и не ответила.

- Долбаные яйцеголовые! – в сердцах выкрикнул прокуратор, хватая со стола ушную гарнитуру рации, и цепляя ее на ухо.

- Машину мне! Живо! – рявкнул он в эфир, после чего вытащил из стола пистолет, и, сунув его в поясную кобуру кинул взгляд на Оптикуса. – Что встал?! Нейросканер с собой?!

- Д-да, сэр… - слегка заикаясь, отозвался тот.

- Тогда поехали!

***

Доктор Кайзенберг сидел в кресле перед большой манипуляционной панелью. Сразу же в метре перед ним располагалось большое вытянутое окно, за которым в длинном пустом помещении по беговой дорожке в быстром темпе бежал голый по пояс человек, торс, руки и лоб которого были обклеены беспроводными датчиками.

Ученый сверился с данными, отображающимися на информационной панели, и по лицу его расползлась довольная улыбка. Показатели мозговой, и физической активности за последнюю неделю опытов выросли столь значительно, что у него порой возникали сомнения на счет точности производимых измерений. Седьмой номер демонстрировал чудеса выносливости, физической силы и увеличившуюся в разы реакцию. С другими подопытными получить даже треть подобного результата не получалось. Да что там треть, ни один из них так и не вышел из комы, а этот… Сколько он бежит в таком темпе? Доктор посмотрел на таймер. Уже почти три с половиной часа! А показатели организма такие, будто он совершает легкую прогулку! Что ж, если так пойдет и дальше…

Внезапно послышавшийся шум заставил доктора Кайзенберга обернуться. С грохотом выбив дверь, в помещение ворвались штурмовики в красно-черных боевых скафандрах.

Не успел Кайзенберг открыть рот, как оказавшийся рядом огромный боец спецотряда С.Б.И. с ожогом на лице одним рывком выдернул из-под него кресло, в результате чего доктор казался на полу лицом вниз.

- Эй! Эй! – заорал он. – Какого хрена вы себе…

Удар в область почек моментально отбил желание возмущаться, и доктор, вскрикнув, съежился, ожидая новых побоев.

- Агронакс! Спокойнее! – послышался чей-то властный окрик, и второго удара не последовало.

- Подними его! – распорядился голос, а еще секунду спустя руки того же огромного штурмовика оторвали доктора от пола, поставив на ноги, и ученый узрел перед собой самого прокуратора, рядом с которым топтался какой-то незнакомый ему тощий тип, явно не принадлежавший к числу бойцов С.Б.И.

- Господин Штайгер?! – растерянно произнес доктор Кайзенберг, непонимающе глядя на заместителя начальника службы безопасности империи.

- Некоторое время назад вы получили древний криомодуль, в котором находился человек, - не вдаваясь в объяснения причин столь грубого обращения, произнес безопасник. – Вы это подтверждаете?

- Да господин прокуратор, но…

- Вы производили нейросканирование этого человека? – перебил его безопасник. – Да или нет?

- Это стандартная процедура… - настороженно отозвался ученый. – Но…

- Тогда у меня к вам два вопроса, уважаемый доктор… - вновь не дал ему закончить Курт. - Где полученные данные, и почему получив их, вы предпочли об этом умолчать? – прокуратор уставился в глаза доктора, как бы намекая, что попытки соврать, будут очень серьезно наказаны.

- Как раз именно об этом я и пытаюсь вам сказать сейчас! Его нейрочип не поддается сканированию, и поэтому мне не удалось получить с него никаких данных!

Прокуратор склонил голову набок и улыбнулся. Однако от этой улыбки повеяло холодом.

- Не поддается сканированию? И как же это возможно?

- Я понятия не имею! И у меня не было времени с этим разбираться, я занимался совершенно другими вопросами, и мне, по большому счету, было наплевать, что именно у него было записано на нейрочипе! – немного вспылил доктор. - Это была просто стандартная процедура, но я не стал разбираться, почему она не удалась, у моих экспериментов были другие задачи!