"У него же целая голова!" - осенило Морана. - "Голову не прострелили только киборгу! А это значит, что те, кто стоит за убийством, не опасались за возможность нахождения каких-то там зацепок - их не будет. "Железо" будет стерильно или содержать сведения о хозяине, у которого его украли. А был ли у него хозяин? Или они полагали, что вскрытие будет проведено по обычным стандартам, когда мозг и черепную коробку не трогают? Черт!"
Он подошел к месту убийства, как раз докурив сигарету и кинув бычок на пластгудрон.
- Детектив! Зачем вы мусорите?! - возмутился было один из специалистов, терших ватными палочками следы от шин.
Корт ответил ему тяжелым взглядом из-под полей шляпы и повернулся обратно, внимательно рассматривая электромобиль.
На вид это был самый обычный "Сем Корх", дешевый мобиль серии этого года. Никаких особых изысков - ни люков в крыше, ни обивки из кожзама... Ничего того, что обычно докупают к таким моделям, рассчитывая хоть как-то улучшить их внешний вид и порадовать свой социальный статус. Тело на водительском сидении уже успело остынуть, что грозило проблемами при его извлечении из салона, однако детектива сейчас интересовало не это. Усмехнувшись и натянув на руки перчатки, он потряс головой умершего. Черепушка оказалась в два раза тяжелее, чем соответствующий обычный человеческий орган.
"Хм... И не стыдно было его убивать?" - с жалостью подумал Корт о киборге.
Он и правда был весьма недурен собой. Черноволосый, чуточку смуглый, с зелеными глазами, широкими плечами и хорошо развитой мускулатурой. Таких мальчиков обожают брать себе в личные стюарды богатые, но одинокие леди, поскольку они весьма хороши в сервировке стола, глажке платьев из самых тонких и деликатных тканей, а также, как говорят, в утешении их длинными зимними ночами. О последней функции, конечно, ходили самые разные слухи, но вот их ловкость в работе официантами детектив имел возможность оценить лично. Когда Моран был еще женат, Зорани обожала посещать самые разнообразные творческие салоны. Один из таких салонов, в котором собирались исключительно одни кататоники, держала госпожа Тордаан, юная жена почтенного ветерана тыла генерала от терго Ифана Тордаана. Увы, Корта не привлекали их полотна, выполненные в серо-мрачных тонах, рваные, с незаконченными, дерганными мазками, словно бы их рисовал эпилептик. Однако в салоне не только хвастались этими полотнами, шагнувшими из ночного кошмара посетителя больницы Святого Хрора, но и разливали недурное асамтарское вино. И Лиск, домашний киборг шоги Тордаан, разливал его по бокалам с точностью до микрона. А потом развозил по домам особо пьяных очень важных гостей. А потому детектив искренне не понимал причину, толкавшую людей использовать их в своих преступлениях.
"Хм... А что, если это был не Ферассор? Что же тогда сделать, чтобы вычистить память?" - подумал он.
И только тогда обратил внимание на посторонний гул, который доносился сверху.
- Эй, федералы! - раздался чей-то хриплый голос, многократно усиленный матюгальником. - Говорит служба безопасности корпорации "Суроон"! А ну отошли к ламерам от места происшествия. На основании Указа 40.40, теперь это преступление является внутренним делом...
- А теперь послушай меня ты, сосунок! - ответил наглому корпу не менее сильный голос откуда-то с броневиков. - С тобой, скотина такая, говорит гаупт-вахмистр Омреетан! И мне плевать, что ты там думаешь и к каким законам аппелируешь! Здесь было совершено групповое убийство! И это дело Коррехидории Сераэля!
Пока зычный голос жандарма вел диалектический спор о юридических понятиях и вопросах, его подчиненные стремительно занимали оборону. Моран с удивлением огляделся. Буквально из-за каждого пригодного укрытия проглядывал автомат и тело в черном бронекомбинезоне.
- Тогда я аппелирую к указу 40.41 о защите корпоративных интересов. Огонь!
Узенькая улочка на окраине Среднего Кольца Сераэля тут же превратилось в царство боли и ужаса. С крыш и с вертолетов по людям внизу били автоматы. Жандармы не оставались в долгу, отвечая огнем пулеметов и штурмовых винтовок. Многочисленные же эксперты и детективы забегали под пулями, словно перепуганные курицы и падали на пластгудрон, орошая его своей кровью.
Моран испуганно заозирался, пытаясь сообразить, что происходит. В общих чертах-то было уже все ясно - корпы решили заполучить расследование преступления в свои руки, все согласно букве закона. Однако это осознание ни коим образом не облегчало ситуацию и не подсказывало, в какую сторону бежать. Скрючившись за капотом "Сем Корха", детектив молил Пятерых, чтобы те оказались милостивы к своему слуге.
Они явно услышали его молитву - и даже затратили несколько секунд на ее обдумывание. За эти несколько секунд на его глазах было убито не менее пятнадцати человек - альгвасилов, жандармов. Часть из них отстреливалась, другая - пыталась спастись. Но сам Корт тем не менее остался невредим, как бы близко ни свистели хищные пули. Впервые в жизни ощущая дикое желание поверить хоть во что-то, хоть в какую-то действующую в этом мире справедливость, Моран пытался спрятаться за пластиковым корпусом электромобиля. Ливень лупил по его спине, точно по натянутому барабану. Вся вселенная уместилась в этой узенькой улочке на окраине Среднего Кольца, этот дождь и этот несуразный, яростный, кровавый бой, в котором один из планируемых участников загодя взял позицию зрителя.
Однако боги все же приняли решение, причем не в его сторону. Через несколько секунд автоматная очередь одного из корпоративных наемников наискось пересекла его спину, откинув тело на пластгудрон, словно куклу. Детектив лежал, мокрый, истекающий кровью, открытый всем небесным хлябям и тому хотелось выть от досады. "Ламарр, ну нельзя же так! - пролетела в голове у Морана обиженная на весь мир мысль. - Не хочу умирать! Не хочу! Отомстить!"
А ливень продолжался, равнодушными потоками воды смотря на постепенно затухающий бой, в котором одни люди убивали других по совершенно ошибочному предположению...
Три месяца спустя.
Сильный ливень ледяным душем обрушился на Сераэль, заставляя Белый город и путников в нем ежиться и дрожать от холода и сырости. Однако непогода была не в силах уменьшить сияние неона центральных кварталов и даже наоборот, лишь его усилила. Отраженный от десятков влажных поверхностей, теперь он освещал даже самые далекие уголки Среднего Кольца, рисуя забавные узоры на черных туфлях из кожзама. А в это время в луже справа от них медленно таял сигаретный пепел.
Молодой человек в сером плаще бросил сигарету в лужу и поправил шляпу на голове. Потоки воды, задержанные в своем падении полями головного убора, стекали на затылок, чтобы затем устремиться по спине бежевого плаща вниз, на пластгудрон и присоединиться к своим бегущим вникуда подругам. Опустившийся на город полумрак и пасмурная погода хорошо скрывали его - любой прохожий принял бы его скорее за несчастного влюбленного или курьера, нежели за хорошо подготовленного убийцу.
К небоскребу, напротив которого стоял неизвестный, подъехал автомобиль, огласив всю улицу шумами своей музыки и работы двигателя внутреннего сгорания. Нарядный аэроседан модного в этом сезоне лазоревого цвета остановился прямо напротив единственного подъезда, после чего оттуда выскочил необычайно оживленный для реальной жизни Арвик. Словно юркий птенчик в первую взрослую весну, он проворно оббежал "Вессель" и открыл пассажирскую дверь, протянув вторую руку пассажиру.
Из прохладного кожаного нутра салона поданную руку благосклонно приняли ладошкой в черной лайковой перчаточке и под дождь шагнула девушка в вечернем платье и меховой накидочке на тонких плечах. Декер был сама любезность. Молодой человек из своего полумрака прекрасно слышал его остроты, шутки, расточаемые с целью произвести благоприятное впечатление на даму. "Интересно, - мелькнула у него в голове ехидная мысль. - Благородные шоги решили посмотреть на неверрские ковры? Ох уж эти предлоги, чтобы уединиться!"
