А потом появился Арсений и стал звать его Шастом, отбив все прошлые мысли о фамилии.

В четырнадцать лет его усыновили. Тогда Тоша был переполнен радостью, ведь он мог обрести семью. У него же будут сестрички, милая собачка, родители. А потом с ним наигрались и сдали обратно в детдом. У них родился свой собственный ребенок, так зачем же теперь услуги и присутсвие Антона? С тех пор зеленоглазый не доверял людям.

Затем, в шестнадцать, была еще одна семейная парочка. Вот ей Антон мог бы сказать огромное спасибо. Нет, он не относился к ним, как к родным. Зато они пытались внушать ему семейные ценности, называли сыночком. Наверное, даже правда полюбили. А Антона просто устраивало их материальное положение, не то чтобы прямо богачи, но два раза в год без проблем могли поехать отдыхать.

Тогда еще объявился Арсений. Если Антону было похуй, то Попов вел с ними себя развязно. И фамилия была говорящей - Тишинины, потому что Шастуну все слетало с рук.

Однажды Арсений прямо с порога в канун праздника выпалил этой семейке импровизированный стих-поздравление. Антон так ржал, что даже потом постарался выучить сие великолепие:

“Колядую, колядую,

Я не пью и не блядую!

С Рождеством вас поздравляю,

Счастья, радости желаю,

Чтобы вас не сглазили,

Чтобы с вас не слазили,

Чтоб карманы не пустели,

Чтоб соседи не пиздели,

Желаю счастья полный дом,

Ты не конь, че ржешь, Антон?”

А затем Арс благополучно сделал вид, что это не он заставил лопнуть линзы очков у этих интеллигентнейших людей, взял из рук открывшей рот мамаши какой-то навороченный салат, сказав короткое “благодарю”, и нагло вошел в дом, сразу направляясь вместе с Шастом, нет, не в его, судя по количеству ночевок, а в их комнату.

Что они там делали? Рубились в приставку? Антон уже не помнит.

А потом Антону стукнуло восемнадцать годиков. Знатно они, конечно, отметили такую датку. Арсений пришел к нему с ножницами и, театрально воскликнув “не верю!”, отрезал Тохе, по словам Арса, первый седой волос (ладно хоть еще обрезание сделать не додумался).

Но самое главное было впереди.

К тому времени они уже толкнули ту дозу, что выпала из кармана гопника, да и, в общем, определили для себя, чем они будут заниматься в этой жизни.

Эти Тишинины копили деньги вроде для жизни во Франции. Антон знал пароль от сейфа. Ни много ни мало, но на руках у Шаста с Поповым были добротные двести тысяч. Всю сумму отказался брать Антон. Он принял этих людей, ведь они ему ничего плохого не сделали.

Шаст умел улетать из чужих жизней, это легко.

Он тогда, кажется, всех простил, кто однажды бросил.

Это тоже прошлое, но оно значит все.

***

- Я не верю этой женщине, - высказалась Соня, садясь в машину. - Она подозрительная слишком, остро так реагирует, ненормально как-то, - надев ремень безопасности, брюнетка пыталась рассмотреть что-то в окне квартиры крестной Арсения. Шторка вздернулась - женщина наблюдала за ними.

- Походу они как-то причастны к пожару или убийству, - Сережа тяжело вздохнул. - Зря мы к ним приехали, плохое решение, - машина заведена, но, куда теперь ехать, Матвиенко просто не представлял.

- Сереж, у них в зале на полке валялась фотография, там Арса от родителей оторвали, - Сонька опустила взгляда на свои колени, поправляя платье.

- И как теперь нам все это переваривать? А чего Макар тогда сделал? - Матвиенко ударил кулаком о руль, злостно шипя.

Приехали решить проблему, а добавилось еще больше.

***

Стук каблуков о больничный кафельный пол. Размеренный звук, но все равно настолько противный, что от его однотонности можно сойти с ума.

- Так, Арсений Сергеевич, пришли ваши анализы и…, - открыв дверь, врач замерла на месте, оглядела палату и после увиденного закричала, начав звать персонал.

Бумаги из руки женщина выронила.

Анализы были отрицательны.

Комментарий к Глава 7

Что-то типа интриги, но это не точно

Жду ваших отзывов: )

========== Глава 8.1 ( переписанная) ==========

Мы - дети безнравственной революции, которых вычеркнули из всеобщего обозрения. Значит ли это, что мы пустышки? Плохой алкоголь гоняет по венам, его высокие градусы позволят держать скорость выше положеного. И все же, мы и впрямь выпадаем из этого мира, становясь идеальными призрачными скитальцами.

Зачем таким делать больно, если можно просто стирать всех с лица Земли без особых намерений?

Зачем развеивать заблуждения, всем плевать кто ты и где ты вырос. Индексы почтовых ящиков… Пусть стираются, нам нет дела до писания писем о слезоточивой любви. Временами захочется разрыдаться, но как бы не так.

Рыцари своих мечтаний - это хорошие маски. Но за кого ты сейчас? До какого каления тебя нужно довести, черная роза, чтобы ты перестала отбрасывать тени и так хорошо притворяться?

Но карты на столе, а выходить из игры поздно. Наступает твоя партия.

Разыграем ее в какой-нибудь недорогой кафешке, где, пожалуй, посетители будут лишь кофе?

Раздраженные Соня и Сережа, окончательно запутавшись в ситуации, купили ватман и парочку маркеров. Сколько можно терпеть эти вечные недомолвки?

Заказанные бокалы с кофе послужили отличным устранением дилеммы с загибающимися краями. Они пытались разобраться с проблемой, что называется, на пальцах, как в частных школах, где выпускники выбирают своей специальностью искусство греха. Новое художественное направление - средний палец всем мирным праведникам.

Так они рассуждают.

Нервы были на пределе, потому что никто не хотел верить в худшее.

- Итак, - Соня открыла красный маркер и нарисовала несколько человечков, - это ваша бывалая компания: ты, Арс, Макс и Маша, вроде все, да?

- Ну да, - Матвиенко безразлично кивнул, его скорее волновало странное поведение девушки, - к нам еще должна была прийти сестра Макара, Саша, она уж больно на Арса вешалась, но так и не объявилась, - Соня подрисовала неподалеку женский силуэт.

- Допустим, - увидев непонимающий взгляд Сережи, брюнетка решила объяснить одним словом, зачем она ее нарисовала.

- Она той же ночью умерла от потери крови, и записка была: “Отомсти, брат”, - Матвиенко сказал это как-то безразлично, а потом до него дошел смысл всех своих слов, осознание буквально вдарило в его голову, вызывая сильнейшую злость. - Макар думает, что она из-за Арса, а ее и не было с нами! - он откинулся на диван, затуманенным взглядом смотря, как девушка рисует фигуру мужчины и подписывает рядом факты. - Саша не из-за Арса, понимаешь?

Вот опять Сергей подумал, что девушка свихнулась. Брюнетка покраснела от вмиг вспыхнувшей злости, бросая на Матвиенко недовольный взгляд.

- Да при чем здесь Макар? До тебя только дошло, что тут не все так просто? Эти Орел и Решка каким образом так быстро оказались в Омске, а? Они же жили раньше вообще в Питере, а сейчас вернулись, - девушка встала и выкрикнула завершение своего монолога на все заведение, не боясь никого, - сюда, в Омск!

Ах, раз так. Матвиенко тоже не железный и в любой момент может обжечь своим раскаленным железом.

- Но им зачем нужен поджог? А куда Маша потом без вести пропала? И почему Макса убили? Да, у этой семейной парочки есть судимость, но за кражу причем дали условную, но все это кто сделал? Макар? Да ему тогда восемнадцать было, плюс, со временем суицида не вяжется! - Матвиенко сорвался на крик, подскакивая со своего места, тем самым обращая внимание всех посетителей кафе на себя. - Мы нихуя не знаем, поэтому едем в Москву, Попова с Шастуном вытаскивать! - Сережа кинул пятитысячную купюру на стол и, схватив Соню за запястье, потащил из заведения.

- С пустыми руками в Москву? - недовольно фыркнула девушка, прислоняясь к стене здания. - Зря только Арса в суде кинул, - озлобленный взгляд в сторону Матвиенко.

Девушка опустила руку в карман своей кофты, доставая пачку сигарет. Тонкие пальцы поднесли одну к ее губам.

Сережа удивленно посмотрел на Соню. Он не знал, что предмет его влюбленности любит подымить.